– Да что ты говоришь? – Рыжий в изумлении хлопнул себя по бедрам. – Эта старая сволочь! И ты его убил? Ты сам?

– Нет, помогала моя старая кормилица, – язвительно ответил Рери, сердито глядя на рыжего сузившимися глазами. – Эти люди, – он кивнул на Торира и Орма, – могут подтвердить, как и все пятьдесят шесть человек, которых я привел с собой из Смалёнда. – Меня зовут Хрёрек сын Торгерд. Могу я теперь узнать твое имя?

– Я-то – меня зовут Оттар Епископ, если тебе это имя что-то говорит, – с явным чувством собственного превосходства отозвался рыжий. – А должно бы говорить, потому что я ходил в походы еще в то время, когда ты бултыхался в утробе матери. И даже задолго до того! – Он усмехнулся, поскольку разглядел, что собеседник его еще почти мальчик. Среднего роста, с мягкими черами лица, Рери выглядел даже несколько моложе своих восемнадцати лет, и опровергали это впечатление только широкие сильные плечи и суровый, совсем не детский взгляд. – А с Хардом мы сталкивались тут еще пять лет назад – тогда-то он, видно, и получил этот свой меч, когда раньше меня взял добычу в долине Луары. И хорошо, что этот старый хрен больше не будет путаться под ногами, хотя я предпочел бы зарубить его сам. Ну, а здесь ты чего ищешь, Хрёрек сын Торгерд?

– Того же чего и ты, если я что-нибудь понимаю, – огрызнулся Рери. – Славы и добычи. И я готов присоединиться к вам, особенно если правда, как я слышал по дороге, среди вождей вашего войска есть человек королевской крови. Никому другому мне подчиняться нельзя.

– Уж это точно! – Оттар усмехнулся с видом шутливой почтительности. – Такой человек у нас есть. Род Хёгни со времен Одина владеет парой фюльков – Хейдмёрком, да еще его папаша воевал за Раумарики, да Хальвдан Черный наложил им по хребту, они и рады, что хоть кусок земли сохранили. Но ни одному конунгу в Северных странах он не уступит как знатностью рода, так и умением высоко держать нос. Его знатность и доблесть так велики, что даже этот большой дом, – он поднял голову и окинул взглядом церковную крышу, – не сумел вместить все целиком. Немного пришлось устроить на улице. Хёгни! – крикнул он в раскрытую дверь. – Выйди-ка. Тут к тебе явился еще один доблестный муж королевского рода, я недостаточно знатен, чтобы достойно его принимать.

Рери не понял, не смеется ли над ним рыжий Оттар, но над своим товарищем он в таком случае смеялся тоже, и Рери решил пока не обижаться.

Из дверей показался высокий, длиннолицый человека лет тридцати. Вид у него был далеко не такой добродушный, как у Оттара; на ходу он протирал глаза – наверное, перед этим спал. Пока рыжий ему рассказывал, кто это и откуда, он осматривал Рери и его спутников острыми светло-серыми глазами, и дружелюбнее по мере рассказа не становился.

– Мы не знаем, чего стоят эти люди и их дружина, – сказал он. – И может так получиться, что в битве нам от них будет больше вреда, чем пользы.

– Всякая подмога может пригодиться, – пословицей возразил ему Оттар. – Тем более сейчас, пока Асгейр возится с тем боргом, нам очень нужны люди здесь. Неполных шесть десятков – лучше, чем ничего. Нести дозор они уж всяко сумеют, чтобы хёвдинг не сбежал ночью со всеми сокровищами, а наши люди пусть тем временем отоспятся получше. А этот парень мне нравится, – неожиданно сказал он, посмотрев на Рери. – У него злые глаза, а дерзость его обличает истинно королевскую кровь. Ты в молодости был такой же.

– Кто слишком дерзок в молодости, до старости обычно не доживает, – обронил Хёгни Длинный. – Мне повезло, а вот что с ним будет, неизвестно.

– Да и ты до старости еще не дожил, – поддел его Рери, недовольный, что в его достоинствах усомнились. – А что моя удача велика, я знаю точно. И собираюсь сделать ее еще больше.

– Как вы о нас узнали?

– В том поселке у моря. Вы ведь там так прошлись, что ничего, кроме мусора, не осталось.

– Да уж! – Оттар самодовольно усмехнулся. – После нас там взять нечего. – А это что – твой единственный пленник? – Он кивнул на Хериберта. – Небогато! За этого старого козла, пожалуй, и полмарки уже не выручить – вон, он весь дерганый какой-то!

– Пленник? – Рери глянул на бенедиктинца, как на кусок навоза, прилипший к башмаку. – Нужно мне такое дерьмо! Сам привязался. Таскается за нами и все талдычит про своего бога. Еще немного – и я его зарублю. Клинок только жалко поганить о такую падаль.

– Да, насчет своего бога – они это любят, – кивнул Оттар. – Мы вот чтим своих богов, но никому их не навязываем. А христиане никому проходу не дают. Видно, их бог так слаб, что ему постоянно нужны новые почитатели и их молитвы. Но пока не заметно, чтобы он мог защитить хотя бы этих убогих, так что их мало кто слушает.

– Хорошо, пусть остаются, – согласился Хёгни. – Но приносить клятвы мы пока не будем, обождем, пока возьмем усадьбу. Проверим, чего вы стоите в деле, тогда и обсудим долю в добыче. Да, все то, что мы приобрели до встречи с вами, в дележ не войдет в любом случае.

– Чужого нам не надо, – надменно ответил Рери, скрывая ликование, что все, похоже, удалось. – Я приехал сюда не за подачками.

– И то хорошо, – Хёгни впервые высказал что-то похожее на одобрение. – А то ведь где добыча, там и любители чужого добра. Гейр, отведи их в какой-нибудь пустой дом, пусть отдохнут до вечера. Надеюсь, припасы у вас свои?

С припасами у смалёндцев все было хорошо, а пустых домов в городе хватало. Часть уцелевшего населения успела отсюда бежать и скрылась в усадьбе, которую Хериберт называл мудреным словом каструм, под защитой местного хёвдинга. Часть викинги успели захватить. Отобрав наиболее молодых и сильных, годных для продажи, их держали под охраной, а негодных просто прогнали, чтобы не путались под ногами. Оставив на берегу свои корабли под присмотром десятка, смалёндцы разместились в четырех домах, стоявших поблизости один от другого, развели по примеру норвежцев костры во дворах и повесили котлы.

Пока еда готовилась, неугомонный Рери снова отправился бродить по городу. Хериберт исчез еще раньше, но о нем Рери не беспокоился. Если и сбежит, потеря невелика. Почти сразу к Рери присоединился рыжий Оттар. Человек общительный, он рад был новому знакомству и неустанно расспрашивал: о роде, о семье, о домашних делах. Рери рассказывал почти все как есть, умолчав лишь о том, что его отец был конунгом в Южной Ютландии и что у него еще имеется старший брат Харальд, ждущий в Сен-Валери с приличным войском. Поскольку он с самого начала назвался сыном Торгерд, то и дальше рассказывал только о своих родичах и предках среди смалёндских конунгов. Оттар, видимо, сделав вывод, что материнский род его нового знакомого гораздо знатнее отцовского, об отце не расспрашивал11.

Попутно Рери не забывал сам задавать вопросы, а Оттар говорил не менее, и даже более охотно, чем слушал. У них с Хёгни и Асгейром действительно было около тысячи воинов. Вчера они захватили город Аббевилль, причем почти без сопротивления, потому что местное население предпочитало разбегаться и прятаться. Частью оно укрылось в укрепленной усадьбе, которая стояла всего в половине «роздыха» от города. Еще ближе был куртис, или господский двор, как его здесь называли – усадьба с каменным домом, разными службами и хозяйственными постройками.

Каструм, который Оттар охотно сводил Рери посмотреть, представлял собой тоже усадьбу, но своеобразную, укрепленную и не предназначенную для постоянного проживания. Располагалась она на холме, не слишком высоком от природы, но увеличенном искусственно. Землю для этого взяли в основном из рва, которым холм окружили. По верху рва шла стена из высоких толстых бревен, за стеной виднелись какие-то постройки. Там и сидели успевшие убежать жители, а также сам местный хёвдинг с семьей и сокровищами.

– Даже хорошо, что они все собрали в одно место, – радостно делился с Рери Оттар. – Не придется долго искать. Мы пока готовим лестницы, чтобы лезть на эту крутизну, и плетем из лозняка щиты, чтобы прикрываться сверху. Здесь нужны особые щиты, чтобы прикрывать головы, когда эти паршивцы начнут сверху лить кипяток или, еще того хуже, горячую смолу. Еще не передумал?

вернуться

11

Человек мог называть себя по имени матери, а не отца, в тех случаях, если материнский род был гораздо знатнее или если мать надолго пережила отца и как главу семьи все запомнили именно ее.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: