В кабинет вплыла девушка, внимательно осмотрела помещение, задержав взгляд на Ромке. Чудовище выхватило у нее из рук документы, черкнуло пару подписей и проводило грозным взором до двери.

Через пару минут телефон снова подал признаки жизни:

-Петр Алексеевич, Белянович принесла отчеты по новогодним продажам…

На этот раз визитер проявил куда большее любопытство: досмотру подвергся не только начавший краснеть Ромка, но и кипы бумаг на столе и экран ноутбука. Женщина проинспектировала даже содержимое кофейной чашки. От ее орлиного взора не укрылось бешеное выражение лица Романова, и гостья поспешила продефилировать к выходу.

Смолин чувствовал, как закипает начальник:

- Так, бл*ть, давай заново… Что там с переводом через ЕС…

Дзы-ы-ынь. Ромка вздрогнул от резкого движения рядом. Дзы-ы-ынь. Телефонная трубка еле выдержала крепкую хватку.

- Петр Алексеевич, Варвара Михайловна тут спрашивает, куда отправлять личные дела, если…

- Пусть в жопу себе их засунет. Или подотрётся,- Романов бросил трубку, захлопнул ноутбук и поднялся, натягивая пальто.- Чего сидишь? Поехали.

****

Тут одна из морских свинок громко зааплодировала и была подавлена. (Так как это слово нелегкое, я объясню тебе, что оно значит. Служители взяли большой мешок, сунули туда свинку вниз головой, завязали мешок и сели на него).

- Я очень рада, что увидела, как это делается, - подумала Алиса. - А то я так часто читала в газетах: «Попытки к сопротивлению были подавлены...» Теперь-то я знаю, что это такое!

Льюис Кэрролл «Алиса в Стране Чудес»

Первые подозрения появились у Ромки, когда шеф свернул с Фрунзенской возле церкви. Мимо Универсама – налево – вот промелькнул и круглосуточный ларёк, у которого постоянно пасся сосед Смолина, алконавт со стажем. Ромка удивленно оглядывался по сторонам. Сколько он жил в этом районе, столько все его гости плутали в улочках, переулках, тупиках и проездах, обрывающихся и продолжающихся в самых неожиданных местах. Ромка находил этому факту единственное объяснение: архитектору было известно не одно значение слова «план», и этот парень вовсю баловался косячком на досуге. Смолину обычно приходилось работать GPS- навигатором, объясняя по телефону «туда не ходи – сюда ходи». Особо одарённых Ромка встречал на остановке лично. Во избежание. Ибо райончик ко всему прочему был еще и криминальным.

А чудовище, между тем, уверенно вырулило прямо к Ромкиному подъезду, распугав игравшую в снежки детвору.

- А… мы что, ко мне домой приехали?- глупо улыбнулся Смолин.

- А… у тебя что, топографический кретинизм или амнезия? – эхом отозвалось чудовище. Не зло. Устало как-то.- Вылезай. Чего замер?

Ромка продолжал недоуменно смотреть на начальника. Тот снисходительно выдохнул:

- Бл*, ну сам же видел: в офисе нам спокойно работать не дадут. Этим коровам лишь бы поглазеть, как у других все летит к чертям собачьим,- Романов крепко сжал руль.- У меня дома тоже сумеют достать.

Уже на лестнице Ромка не удержался и, развернувшись к идущему следом шефу, выпалил залпом:

- Откуда Вы узнали, где я живу?

Глаза в глаза. Благодаря ступеньке – никакой разницы в росте. Впервые Смолин был с начальником на равных.

- Видел в твоем личном деле,- а вот Романову такое равноправие явно пришлось не по душе. Он двинулся наверх, пребольно толкнув при этом мальчишку. Ромка потёр плечо.

- И подвозил Свету пару раз. А ты что подумал?- Романов уже стоял возле нужной двери.

«Подумал». Думать сейчас Ромка мог со скрипом. Чудовище – и у него в квартире. Это казалось странным, невообразимым, неправильным. Как будто привычный, обжитой мир вдруг дал течь и впустил внутрь нечто чужеродное. По крайней мере, именно так выглядел Петр Алексеевич Романов, с ногами устроившийся на чахлой смолинской тахте.

- Черт, холодрыга у тебя тут. Обогреватель хоть есть?

Обогревателя у Ромки не было.

- А кофе?

Кофе тоже. Вернее, где-то на кухне между приправами и вафельницей пряталась баночка растворимого «Vestle», но подобного «дерьма» Романов в рот не брал принципиально. Что и было незамедлительно доведено до Ромкиного сведения. Обошлись чаем. Смолин облегченно выдохнул.

Но до конца разрядить атмосферу так и не удалось. Ромка впервые чувствовал себя настолько неуютно в собственной квартире. Хотя бы потому, что с комфортом в крохотной комнатушке можно было устроиться только на тахте. Но не сгонять же оттуда начальство. Ну, разве что с самого краешка пристроиться… Смолин поболтался по квартире, поправил занавеску, полил кактус, сдул пыль с телевизора и отправился на кухню за табуреткой.

Тишина. Только время от времени звякает о блюдечко чашка. Большая, уютная, с Белоснежкой. Светочка дарила на день рожденья. Смолин не отводил взгляда от спины начальника. Напряжен – это очевидно. Да и кто в такой ситуации смог бы оставаться спокойным? В виновность чудовища Ромка не верил. Категорически. Оно суровое, конечно. И не всегда справедливое. Почему-то решило, что это он, Ромка, во всем виноват. И жестокое. Но… Смолин не мог найти подходящих «но»… Просто чувствовал.

И всё-таки – кому выгодно? Мысли снова побежали по проторенной дорожке. Никто из «Тритона» не мог. Это ясно. Ну не добрый же и ласковый Терещенко. Значит, швейцарцы. Фрау Штойер? Смешно. Проще было отказаться от контракта, если так не хотелось расставаться с деньгами. Деньги. Деньги. Деньги. Выгода. Профит. Ромка почувствовал, что решение где-то близко – только протяни руку. «Doch ich brauche das!» Тогда, в особняке, Штефан же умолял мать купить ему что-то… «Doch ich brauche das! Ist es wirklich ein Problem, dem Sohn einen kleinen Club zu kaufen? Auch du bekommst übrigens den Profit».*

* Но мне нужно! Это что, такая проблема, купить сыну небольшой клуб? Между прочим, ты сама получишь выгоду.

Неужели… оно? Быть не может. Так просто. Ромка погрузился в свои мысли, не замечая, что чудовище уже давно что-то говорит. Прислушавшись, Смолин едва не сверзился со стула.

- И давно это у вас с Саней?- спокойно, будто бы о погоде. Чудовище вертело в руках Ромкино заявление об уходе, когда-то заброшенное за тахту.- Он тебя сразу после прилёта успел оприходовать? И как? Понравилось? Отметили удачно обстряпанное дельце? И сразу увольняться… Мудрое решение, крысёныш…