- Вопрос в том, спала ли ты с ним уже?

      Они смотрят на меня. Это не грубо с их стороны - спрашивать, конечно же: обычно это было общеизвестно - общее предположение. Но сейчас я колеблюсь, что расстраивает.

       - Нет, - наконец говорю я. Задержка дыхания - шок! - произнес кто-то, затем тишина.

       - Вау, - сказала Лисса, в конце концов. - Он тебе нравится.

       - Это не важно, - говорю я, не опровергая это, что вновь порождает молчание и обмен взглядами. В Местечке заходит солнце, я чувствую, как легко волнуется подо мной трамплин, наклоняюсь назад, вытягиваю пальцы по прохладному металлу пружин.

       - Ни Речи, ни секса, - подводит итог Джесс. - Это опасно.

       - Может он другой, - предполагает Лисса, помешивая пальцем свой напиток.

       - Все одинаковые, - говорит ей Хлоя. - Реми знает это лучше, чем любая из нас.

      Это напоминает о моем строгом следовании плану, касающемуся отношений, и лучшие друзья следят за сроками, словно набрасывая заголовки, детализируют мои отношения. Речь обычно следует как раз тогда, когда фаза безрассудного романтичного забавного-нового-парня доходит до точки кипения. Это был мой способ нажать на тормоз, медленно уйти, и обычно требовал от меня отстранить Кена, кем бы он ни являлся уже в моей жизни, со словами подобными этим: эй, ты действительно мне нравишься, и нам весело вместе, но, знаешь, я не могу воспринимать все серьезно, потому что я уезжаю на пляж/ действительно собираюсь сосредоточится на школе осенью/ только переживаю расставание и не готова к долгим отношениям. Это была летняя речь: зимняя/праздничная была похожа на нее, только необходимо было вставить я собираюсь кататься на лыжах/ собираюсь сосредоточиться до выпускного/ последнее время загружена семейными проблемами. И обычно парни принимали это двумя способами. Если я им действительно нравилась, типа носи-мое-кольцо-люби-меня-всегда, они ускорялись, что было хорошо. Если я им нравилась, но они хотели притормозить, увидеть границы, они кивали и с достоинством говорили, что чувствуют то же самое. И я могла перейти к следующей ступени, которая - и я этим не горжусь - обычно включала переспать с ними. Но не сразу. Никогда сразу, никогда больше. Мне нравилось наблюдать, как появляются новые трещины, и избавляться от тех, с чьими недостатками я не могла бы долго мириться, т.е. более шести недель, которые обычно завершались фазой забавного-нового-парня.

      Тогда мне было легко. Нет, я была разборчивой. Видите? Большая разница. И, кроме того, что-то было не так с Декстером. Когда бы я ни старалась вернуться к заданному пути, что-то меня останавливало. Я могла бы поговорить с ним, и он бы выдержал разговор. Я могла переспать с ним, и он был бы в порядке - более чем в порядке - и с этим тоже. Но где-то глубоко в подсознании что-то подсказывало мне, что может он и не будет, может, он будет думать обо мне хуже или что-то вроде того. Я знаю, это было глупо.

      И, кроме того, мне некогда. Вот в чем дело, правда.

      Хлоя открыла бутылку воды, сделала большой глоток, затем добавила глоточек из крошечной бутылочки с бурбоном.

       - Что ты делаешь? - спросила она меня.

       - Просто наслаждаюсь, - ответила я, делая большой глоток диетической колы Зип. Казалось, что сказать это было легко, просто побродив в моих мыслях.

       - Он тоже уезжает в конце лета, знаешь ли.

       - Тогда почему ты не скажешь ему Речь? - спросила Джесс.

       - Я только, - я потрясла стаканом. - Я еще не думала об этом, если честно.

      Они посмотрели друг на друга, делая из этого выводы.

       - Мне кажется, он действительно милый, Реми. Он хорошенький.

       - Он неуклюжий, - проворчала Джесс.

       - Он продолжает наступать мне на ноги.

       - Может быть, - сказала Хлоя, словно ее только осенило, - У тебя просто большие ноги.

       - Может быть, - ответила Джесс, - Тебе следует заткнуться.

      Лисса вздохнула, закрыв глаза.

       - Девочки. Пожалуйста. Мы говорим о Реми.

       - Мы не обязаны говорить о Реми, - сказала я. - Мы действительно не обязаны. Давайте поговорим о ком-нибудь еще.

      На секунду наступила тишина: я отпила еще немного своего напитка, Лисса закурила сигарету. Наконец Хлоя произнесла:

       - Знаешь, прошлой ночью Декстер сказал, что даст мне десять баксов, если я простою на голове двадцать минут. Что он имел в виду, черт возьми?

      Они все смотрят на меня. Я говорю:

       - Просто игнорируй его. Дальше?

       - Мне кажется, Адам с кем-то встречается, - внезапно говорит Лисса.

       - Хорошо, - сказала я. - Смотрите, это интересно.

      Лисса провела пальцем по ободку своего стакана, наклонила голову, отчего одна кудряшка начала легонько раскачиваться. Прошел почти месяц с тех пор, как Адам бросил ее, и она перешла от своей плаксивой стадии к стадии постоянной грусти, со случайными моментами, когда я слышала ее громкий смех, который затем прекращался, словно она забывала о том, что больше не предназначена быть счастливой.

       - Кто она? - спрашивает Хлоя.

       - Я не знаю. Она ездит на красной мазде.

      Джесс смотрит на меня, трясет головой. Я говорю:

       - Лисса, ты ездила к его дому?

       - Нет, - отвечает она, а затем смотрит на нас. Мы, конечно, все уставились на нее, мы знаем, что она лжет.

       - Нет! Но на днях на Виллоу проводились ремонтные работы и тогда я...

       - Ты хочешь, чтобы он думал, что ты слабая? - спрашивает ее Джесс.

       - Ты хочешь доставить ему удовольствие этим?

       - Как он уже может с кем-то встречаться? - говорит ей Лисса, и Джесс просто вздыхает, качая головой.

       - Мне еще не совсем хорошо, а он уже с другой? Как так может быть?

       - Потому что он придурок, - говорю ей я.

       - Потому что он парень, - добавляет Хлоя. - А парней это не трогает, они не отдают себя полностью и еще лгут. Поэтому к ним нужно относиться с тревогой, не доверять и держать на расстоянии вытянутой руки, если это возможно. Правильно, Реми?

      Я смотрю на нее, и вот снова: перемена в ее глазах означает, что она увидела во мне что-то, что не может узнать, и это ее беспокоит. Потому что если бы я не была той холодной, жесткой Реми, то она не была бы той Хлоей также.

       - Правильно, - я улыбаюсь Лиссе. Мне надо себя вести так, правильно. Тогда она не догадается.

       - Абсолютно. 

*** 

      Группа вовсе не называется Джи Флэтс. Это было лишь их название для свадьбы, которое им пришлось взять из-за инцидента, в который был замешан фургон, власти Пенсильвании и брат Дона Майкл, который был в этом деле адвокатом. Выступление на свадьбе моей матери было вроде оплаты по счетам, но вместе с тем было самое подходящее время, чтобы переехать, как группа - а ее настоящее название было Truth Squad - поступала каждое лето.

      За прошедшие два года они колесили по стране, всегда следуя следующей схеме: найти город с местной сценой, арендовать дешевые апартаменты и начать играть в клубах. В первую неделю они все находили работу, предпочтительно в одном месте, с тех пор как они делили транспортное средство. (Сейчас Декстер и Лукас работали в Флэш КамераБ в то время как Джон Миллер готовиллатте в Джамп Джава, а Тед упаковывал бакалейные товары на рынке Мэйерс). Хотя некоторые из этих парней ходили в колледж, а в случае Теда - имели диплом, они всегда легко находили работу, которая не требовала бы переработки или мозгов.

      Затем они покоряли клубную сцену, в надежде, что будут устраивать шоу каждую неделю, как в Бендо. Ночи вторника, которые были самые тихие здесь, теперь были в их полном распоряжении.

      Они были в городе всего пару дней, когда я впервые встретила Декстера в Дон Моторс: тогда они спали в фургоне, в городском парке, пока не нашли желтый дом. Теперь казалось, что они будут слоняться до тех пор, пока не придется бежать из города, так как задолжают кому-то или нарушат закон (так уже случалось ранее) или им просто станет скучно. Все планировалось как непостоянное: они хвалились, что могут упаковать вещи и уехать за час, и уже водить пальцем по помятой карте из бардачка фургона, в поисках нового пункта назначения.