— О, тьма! Вы что с монстрами подземелий подрались?! — почти мгновенно догадывается добравшийся к нам доктор.

Вот что значит опыт! Мы в ступоре молчим, но от нас и не ждут никакого ответа. Врач быстро приводит нас в порядок, не без помощи благоговейно взирающей на него троицы, и так быстро выскакивает из кабинета, что кажется просто растворяется в воздухе.

— Вам повезло, что он сегодня дежурит, — говорит один из медиков, отчего-то шепотом.

И правда, я уже чувствую себя намного лучше и вылетаю на платформу с максимальной скоростью, возможной для прохождения забитых страждущими коридоров. Своих денег нам хватило даже на те таблеточки, которые нам без особых объяснений всучили перед выходом. Затем в нас пробуждается совесть и мы идем навестить сестру Стоува. Она находится у себя на месте практики, но сидит в подсобке, в которую категорически нельзя заходить посторонним. Впрочем, мы уже зашли.

Комнатка небольшая и частично завалена товаром. Стелла сидит в одиночестве за столиком, покрытым куцей клеенкой и держит в руке чашку с остывшим чаем.

— К родителям стражи приходили, отдали им смартфон Стоува, — говорит она, не глядя на нас. — Нашли его в белом секторе, понимаете?

Не совсем. Белый сектор — это не цельная часть Муравейника, а все территории, по тем или иным причинам оказавшиеся поврежденными и до определенных мероприятий по восстановлению не пригодные для какой-либо деятельности. На схемах эти места отображаются сплошным белым цветом, отсюда и название. Мало ли где это может быть. Единственное ограничение — это явно над уровнем земли.

— И что там было в телефоне? Или стража все почистила, — заинтересовался Лекс.

— Все на месте, и фотографии и сообщения, записи звонков — все, — Стелла пытается сдерживаться, но ее глаза увлажняются. — Хоть что-то у нас от него осталось. Последнее сообщение было для Фелис. Ни слова про его планы в подземельях, лишь написал, что любит. Ответного сообщения не было.

— А странных сообщений каких-нибудь не нашлось? Например, только с адресом?

— Ничего непонятного, ничего от неизвестных нам адресатов, — девушка отрицательно качает головой. — По нему приняли официальное решение, больше его искать не будут, — трагически заключает она.

— А по-конкретнее они не сказали, где именно нашли устройство? — уточняет Лекс.

— Нет, — Стелла стучит ногтями по кружке, заметно, что слой лака на них кое-где облупился. — Боятся, что мы сами туда пойдем, будем расспрашивать, попадем в неприятности, — говорит она с уменьшающейся громкостью. — Вам тоже нужно перестать искать, — эти слова девушка произносит уже практически шепотом.

— Да, похоже на то.

Мы не рискуем сказать ей что-то еще. Даже если мы будем пытаться искать дальше, Стоува это не вернет, он скорее всего мертв и ей пора начать смиряться с этой ситуацией. Неопределенность сказывается на ней очень плохо. Можно еще долго рассуждать об этом, я же просто надеюсь, что мы правильно поступаем.

— Я написал Фелис, пока мы сидели в очереди, — вводит меня в курс дела Лекс, пока мы возвращаемся обратно в учебку. — Она не злится на то, что мы устроили в библиотеке, даже наоборот извинялась за своих зверушек.

— А как отреагировал ее отец на этот бардак? — беспокоюсь я.

— Он не догадался о том, что в библиотеку нагрянули ночные гости. Решил, что птенчики гонялись друг за другом.

— Отрадно слышать, а то ведь мы там наследили по-крупному. Стража легко вычислила бы, кто туда вломился, как и зачем.

— А еще они бы посворачивали головы самим птенчикам. На то, чтобы вот так вот содержать у себя монстров подземелий, нужно заручиться кучей разрешений, и вряд ли их выдали бы обычному библиотекарю. Какого демона? Чтоб он ими свои книжки сторожил? От кого?

— Тогда как они вообще к ним попали?

— Да запросто. Предположим, маленькие забавные птенчики поднялись с мамой на ночную вылазку в верхний мир. Мамаша надышалась волшебным воздухом свободы, а потом на заплетающихся ногах сошла обратно в душные адские глубины, смутно догадываясь, что что-то забыла. А потом жалостливая одинокая девчушка нашла малышей, грустно свесивших лапки с края платформы, которые не смогли быстренько спланировать к себе домой, обнаружив, что по некоторому недоразумению у них вместо практичных крыльев идиотские клешни. Зато потом они поняли, что могут бегать по библиотеке и щипать ими запозднившихся читателей, и им стало не так грустно.

— Хорошая теория, — улыбаюсь я. — По крайней мере я уже не чувствую себя такой виноватой. Мы же развлекли малышей.

— И даже оставили им лакомый кусочек из твоей спины.