- Андрей, ты что ли? Что молчишь? - так спокойно, а я повис, как дурак.

«Инфааааааарт у миняяяяааааааа!! Ааааааа!»

- Чем занимаешься?

Ну вот, Настя все поняла, а может и нет. Но ее вопрос был в точку - та-кой простой и одновременно сложный. Почему я не мог сказать этой пустой фразы? Почему?

- Да так, ничего.

Я просто ненавижу себя. Появилось ощущение, что она мне звонит и она отвлекает меня от дел. Вот так всегда - хочешь общения с человеком, а полу-чается невпопад. И когда этот человек сам начинает искать оного, но нево-время, вдруг появляется уйма дел, мешающихся под ногами.

- «Грин Дэй» слушаю.

Идиот, зачем я это сказал?

- Ага. – многозначительно произнесла она. Наверное, ей было скучно, по-этому она не придала значение моим последним словам. – А кино?

- Какое кино? Что ещё за кино?

- А что такого-то в этом? – возмутилась Настя, - Давай, сходим в кино, не против?

- Вообще-то… я поспать собирался.

- Спать?? А время-то сколько, знаешь? Кончай тупить, Андрюш.

- А «Кошки» там будут?

Нет, я понимаю, что это мюзикл, и не будет его. Но почему-то в голову пришло, что я никогда не видел «Кошек».

- На улице кошки. Мало, что ли?

- Ладно, собираюсь, – ответил я, понимая, что она не отстанет, а сам ра-дуюсь. Радуюсь, что она сама предложила. Сам бы никогда не догадался, ду-рак.

- Уже одеваюсь, сейчас выйду.

- Ну, если ты так настаиваешь, ладно. Так уж и быть, пойду – засмеялась в трубку Настя. – Только… вот ещё что…

- Что еще?

- Ты меня на остановке подожди, а не у дома, ладно?

- Хорошо.

Я прекрасно понял ее просьбу. Проблем с Артуром не хотелось иметь и мне - объясни такому, что они расстались. Да и сомнения в том, что Артур в курсе разрыва, оставались.

- Минут через двадцать, - добавил я после недолгой паузы.

Она смеётся:

- О`кей. Плюс-минус тридцать.

А потом и без того поганое настроение стало еще хуже, хотя куда уж там!

И дело было не в Насте. Дело было в другом. Я понял, что не хочу не куда идти, да так не хочу, что прям ноги не идут!

Жуть как мне не хотелось в этот мерзкий кинотеатр идти, рядом с мерз-кими людьми там сидеть, на этих поганых креслах просиженных сидеть, что-бы сзади какой-нибудь мерзкий идиот фильм комментировал. На остановку эту мерзкую идти не хотел, с людишками мерзостными, с которыми еще и ехать потом, вонючками потными. В автобус этот мерзкий лезть не хотел - ле-зут и лезут все, видят, не поместятся, но все равно лезут, а потом кондуктор виноват во всем, что лезет проверять билеты у всех. Во двор - мимо этих уро-дов! - выходить не хотел.

Ничего я не хотел, все так противно стало, что хоть вешайся. Ну, вот, пойду я туда, а потом сожалей, что еще один день прошел впустую, куча вре-мени была просто уничтожена без пользы. Какой пользы - я не понимал и по-нимать не хотел, только знал, что не хочу туда идти. Был момент, когда я да-же хотел позвонить Насте и все отменить, но передумал. Трус я.

Все-таки я кое-как оделся. И камешек этот поганый из кроссовка достал, он под подкладку зарылся, сволочь (маленький такой, а неприятно-то как!).

Допил пива остатки - совсем мало его оставалось, на дне почти. Мер-зость, газы вышли, один спирт остался.

Взял последние деньги и отправился.

21

В подъезде теперь, кроме «аромата» жареной рыбы и блевотины, еще и говном несло - то ли кот, то ли человек опорожнился. Вонь та еще была, это я вам точно говорю.

Едва я вдохнул «свежий» воздух, как понял - не только похмелье мучило меня. Висок враз заболел, боль проявилась только на воздухе, причем сразу и сильно.

Закурив, пошел вниз, делать-то все равно нечего, анальгина дома нет, так что обратно возвращаться не имело смысла. Но вернуться все равно при-шлось. Я опять забыл ключ от домофона. Знаю, плохая примета, но уж лучше плохая примета, чем опять стоять у подъезда рядом с этими упырями.

На нижней лестнице сидел Гриня.

- Андрюха, дай сигаретку, - пробурчал он. Ну и несло от него! Похоже, это он и обделался.

- Нету, - говорю. А он сидит – и не двигается ни вправо, ни влево. Не обойти его никак. Все-таки обошел или, скорей, перепрыгнул. Полоса препят-ствий началась…

- Жалко? А… б…, козлы, человеку сигаретку зажать, е…..й в рот, б… Ой-ой-ой, - бубнил он пьяным голосом.

Хотел ему ответить, да не стал. Зачем?

Все-таки странные люди - хоть сто раз дай я ему эту сигарету, на сто первый все равно будешь козлом.

Свет солнца, ворвавшийся в открытую дверь, ударил по глазам. На ка-кую-то долю секунды показалась, что и без того болевшая голова сейчас взо-рвется. Это и помешало мне. Я собирался сразу повернуть налево, под окна, как делаю всегда. Но споткнулся об валявшуюся Наденьку, машинально от-ступил в сторону.

Наденька что-то икнула.

На скамейке сидели все те же персонажи. Они уже были хорошо разо-греты, о чём-то оживлённо базарили. И этот гандон на дереве все так же улыбался, сволочь.

Нелепо сделав два шага назад, повернул под окна. Я не обращал ни на кого внимания. Какое внимание, когда так болит голова?

Жителям скамейки это не понравилось.

- Э..! Слышь, сколько время? – гаркнул мне в спину Верзила.

Не обратил внимания, меня не «Э» зовут. На мою беду, им и это не по-нравилось…

- Слышь, петух, ты че не понял? – громче сказал верзила заплетающимся языком.

«Как же ты меня достал», подумал я и развернулся к ним лицом.

- Чего тебе надо, зечара убогий? - выпалил я. Может, я и не сказал бы ни-чего, но… Да, немного пьян я был и уже не думал о последствиях сказанного, болела голова. Но что-то где-то сломалось, опять появилось странное чувство лёгкости. Меня понесло.

- Че? – только и вырвалось у верзилы, он явно потерялся.

Секундная пауза.

- Слышь, ты ох…л? Ты че пацана оскорбляешь, крутой такой, что ли, ва-лет? - забасил пришедший на помощь верзиле пацанчик с лицом олигофрена, сидевший с остальными. Он вскочил со скамейки, снимая на ходу куртку, и я увидел его полностью.

- Нах… твоя жопа, - прошипел Артур.