- Что делать с обозом? – спросил Бранир. – Ладьи дальше не пройдут. Серебрянка слишком мелка для них.

- Оставим здесь. Ниже по Алторе есть камышовые заросли и тихий затон. Там ладьи трудно будет заметить, что с реки, что с тракта. Халдор, отряди десяток парней посмышлёнее из тех, что с гвардейцами пришли. Оставим стеречь. Собирайте телеги и припасы, да снаряд лагерный грузите. Повезем с собой.

Закончив совет, соратники разошлись по своим отрядам. Озрик же, сопровождаемый безмолвным словно тень Градимиром прошелся по лагерю, подсаживаясь то к одному то к другому костру, слушая о чем говорят люди, деля с ними кашу из общего котла и легкий калорнский эль из пузатых бочонков. Когда окончательно стемнело и величественная звездная сеть раскинулась в темных небесах, Озрик вернулся к своему шатру, твердо уверенный в каждом из своих воинов.

Едва миновавшее зенит солнце нещадно палило. От нагретой земли и камней поднимались струи теплого воздуха. На груде теплых камней грелась большая изумрудно-зеленая ящерица, прикрыв агатовые бусинки глаз тонкой пленкой. Высоко в небе парили два ястреба, высматривая добычу на далекой земле. Дремотную тишь нарушало лишь журчание воды на камнях и перекатах речного русла и пение цикад в короткой, но густой траве. Легкий ветерок, тянущий с близких отрогов хребта, гонял белесую пыль по дороге, шевелил листья боярышника, чье кусты редкие возле обочины смыкались в непролазные заросли на склонах холмов.

Сонное оцепенение полудня было нарушено быстро нараставшим гулом множества копыт. Из-за поворота дороги вырвались всадники в песчаных плащах, наполняя разомлевший под солнцем лог топотом копыт и конским ржанием. Достигнув середины лога, всадники разделились. Десяток, пришпорив коней, помчался дальше к холму, за которым скрывалась дорога. Остальные же, рассыпавшись редкой цепью, закружили по окрестностям, разыскивая проходы в зарослях боярышника, осматривая овраги, распадки, долины между холмами.

Спустя час странные всадники собрались у дороги, обменялись коротким фразами на непривычном для этих мест гортанном языке и вновь рассеялись по окрестностям за исключением двоих, которые, пустив коней в галоп, помчались обратно, в ту сторону, откуда приехали.

Еще час спустя через лог, сотрясая землю сотнями копыт, потянулась колонна конников. От одного из распадков к ней метнулся давешний дозорный, в последний момент осадил затанцевавшего коня возле передовых ратников, что-то быстро объясняя. Ратники, согласно кивнув, повернули лошадей к распадку, увлекая за собой остальных. Головные уже скрылись под кронами деревьев, пышно разросшихся по склонам холмов, а хвост конной колонны едва появился из-за поворота. Следом, вздымая едва улегшуюся пыль, прошли пешцы, неся на плечах длинные копья. Прокатились телеги обоза, сопровождаемые бородачами с топорами и ярко раскрашенными щитами в руках, затем вновь всадники в зеленых плащах и, отливавших расплавленным серебром, доспехах и, последними еще полусотня смуглолицых конников вроде тех, кто первыми появился в укромном логе, заметавшая следы большими пушистыми метелками из связанных вместе пихтовых веток.

Мгновение спустя о прошедшем войске напоминала лишь кружащая над дорогой пыль и примолкшие цикады.

Глава 8

Долина Ручьев

Сильные лапы, пружинисто отталкиваются от земли, оставляя за собой клочки вывернутого когтями дерна. Черный зверь бесшумно скользит сквозь пронизанную лунным светом темноту, все ускоряя и ускоряя бег. Прижав уши к голове, огромный волк бежит по склону, легко проскальзывая под ветвями, перепрыгивая через камни и поваленные стволы, ни на локоть не отклоняясь от цели…

Зарево, отблески которого плясали на брюхе темнеющих облаков, Ратмир заметил еще на подходе к седловине перевала. Озадаченно соображая, с какой это радости брат велел жечь в долине костры, проводник поспешил подняться на перевал. Открывшийся вид заставил Ратмира содрогнуться от ужаса. Имение Озрика пылало, на много локтей вверх выбрасывая языки огня, рассыпая вокруг мириады искр, озаряя окрестности неверными рыжими отсветами, в свете которых можно было различить многочисленных людей в доспехах и при оружие, мельтешащих вокруг пожара.

С грохотом рухнула надвратная башня, плюнув огненным вихрем. Гул и треск пожара перешли в торжествующий рев, который помог Ратмиру сбросить оцепенение. Полупустой мешок полетел в гущу ежевики. Ратмир прыгнул вперед, кувыркнулся, оборачиваясь волком. Крепкие лапы коснулись земли и зверь рванулся напрямик по склону, сквозь темную чащу, ведомый чутьем и отблесками бушующего впереди пожара.

Достигнув окрестностей замка, Ратмир умерил бег, переходя с бешенного скока на ровную рысцу и все больше забирая в сторону, таясь в тени деревьев. Сквозь дым и гарь нос уловил запах чужаков. Подобравшись поближе, Ратмир напряг слух. Чуткие уши, встав торчком, ловили отрывки разговоров, то и зело заглушаемых гулом пожара.

- Сколько сгорит… тушить…

- Сам с ведром побежишь…

- Может все там остались…

- Да не видно ни беса… не подойти…

- Часть в Дагор…

- Ты получил что хотел, некромант. Твой враг мертв. Выполняй обещанное.

Ратмир замер, поводя головой, напрягая слух и чутье в поисках говорившего. Низкую, коренастую фигуру в золоченой броне он разглядел сразу. Чуть позже приметил и второго, стоящего рядом, но почти сливающегося с тенями на границе света и тьмы. Ратмир осторожно отступил и нырнул в заросли. Пробежав полтора десятка саженей, он подобрался поближе, почти ползком взобрался на верхушку валуна, далеко выдающегося из зарослей и замер на краю, отделенный от говоривших считанными локтями.

- Я не отказываюсь, досточтимый Трор, да горит вечно огонь в твоем горне, – голос незнакомца источал мед, но гнилью и смертью от него несло сильнее чем от развороченного трупоедами кладбища, и Ратмир едва сдержал непереносимое желание прочихаться как следует. – Однако кроме горящего замка никаких доказательств смерти Озрика я не вижу.

- Из замка он не выходил. Выжить в таком пожаре не мог. Следовательно, Озрик – уже история.

- Твоя логика безупречна, досточтимый. Подобно ограненному алмазу, – легкий смешок, – но, все же я предпочту подождать более весомых доказательств.

- Не зли меня, некромант! – лязгнула сталью неприкрытая угроза в голосе Трора.

- Ох, простите великодушно, дражайший мастер Трор, – вложенного в эти слова яда , хватило бы на целый город с посадами в придачу. – Даже думать не смел о такой дерзости. Только вот одно меня смущает, о сильномогучий гном. А что ты собственно можешь мне сделать?

В ответ гном лишь махнул рукой. Из темноты, слева от некроманта, вынырнула фигура в темной одежде с узким клинком в руке. Блики огня скользнули по игольчатым клыкам, когда пришелец, улыбнувшись, зажег на ладони огненный шар.

- Что ж, весомый аргумент, – сказал некромант, – был не прав. Не будем ссориться, мастер. Пожар скоро потухнет, и твои люди смогут отыскать то, что осталось от графа. А я пока приготовлю эликсир подчинения, коей ты заказал. Ингредиенты у меня с собой. Осталось лишь каплю её крови получить.

- Для прошлого зелья кровь тебе была не нужна, – недоверчиво набычился Трор.

- Что бы эльфийка была покорна и ласкова, что бы исполняла любое твое желание с радостью, нужно подчинить самую суть, её душу. Ты ведь этого хочешь?

Гном кивнул, все еще недоверчиво глядя на некроманта исподлобья.

- Нужна кровь. Ну а если не хочешь, то придется тебе довольствоваться её бесчувственным телом. Нужный эликсир у тебя есть.

- Будет тебе кровь, некромант, – нехотя согласился Трор.

- Вот и хорошо. Кровь эльфийки, прах Озрика и мы в расчете.

- Жди здесь, – буркнул гном.

Некромант насмешливо раскланялся. Трор выругался на своем языке и зашагал к пожарищу, где суетились его воины. Следом, выразительно качнув клинком, скользнул вампир.