Но подо льдом всё было тихо и мирно. Каллик обещала, что здесь будет добыча, ради которой можно будет рыбачить под водой, но ему казалось, что он был единственным живым созданием во всём океане. Когда он пытался разглядеть что-нибудь своими медвежьими глазами, тёмная вода вокруг него казалась совсем пустой, если не считать мерцающего синим и зелёным в лучах солнечного света льда.

Но когда он использовал способности кита, он мог различить движение и жизнь в каждой точке. Чирикающие звуки, которые он издавал, бумерангом возвращались к нему вместе с картинками, как будто они эхом отдавались от далёких фигур и превращались в его голове в изображения. Уже с самого начала он знал, что тюлени здесь были везде – плавали, играли или преследовали рыбу.

С любопытством он поплыл вперёд к ближайшей группке тюленей и какое-то время наблюдал, как они охотятся. Подобно ловким, тихим волкам они кружили вокруг настоящего рыбьего шара, который уклонялся от них, метался в стороны и изгибался поперёк самого себя, как единое переливающееся серебристо-чёрное крыло. По невидимому сигналу тюлени сомкнулись, впившись клыками в блестящую рыбу. Они были такими быстрыми, такими сильными, так прорывались сквозь воду, что, казалось, у серебряного крыла нет и шанса выжить; оно раскололось, как лёд, но уже спустя один удар сердца перестроилось и скрылось из виду в тёмной воде.

Разум Уджурака был затуманен, будто он что-то забыл, но все его мысли были слишком отвлечены красотой подводного мира, чтобы на чём-то сфокусироваться. Он поплыл дальше, подмечая, как свет вокруг него становился то тусклее, то ярче, как лучи солнца, выглядывающие из-за деревьев. Он предположил, что это зависит от того, насколько над ним тонкий лёд. Там, где вода утопала в бледном свете, лёд должен быть слишком тонким. Он задумался, насколько тонким лёд был раньше. Слепящая яркая искра ударила ему в глаз. Тюленья лунка была прямо над ним. Уджурак поплыл к ней, надеясь, что он сможет всё понять об охоте, взглянув на неё с другой стороны.

Огромная тёмная фигура недвижимо лежала на льду напротив лунки. Уджураку потребовалось всего одно мгновение, чтобы осознать, что там, на поверхности, сейчас ждал появления тюленя взрослый белый медведь. Уджурак решил было вынырнуть и повергнуть медведя в шок: гигантский белый кит, вместо ожидаемого им тюленя! Но затем Уджурак подумал, как остры медвежьи когти, и как он, наверное, будет счастлив, съесть целого кита вместо тюленя, и он быстро повернулся прочь, чтобы уплыть.

Гигантские бледные массы появились из теней над его головой и зависли в воде, как гладкие пухлые облачка. После небольшой заминки Ужурак осознал, что это были киты-белуги, такие же, как и он сам! Он замедлился, не желая провоцировать конфликт. Но стоило ему отшатнуться, как киты тут же повернули к нему головы, хлестнув плавниками, чтобы оставаться с ним в одном потоке.

Один из них открыл свою огромную пасть, выпустив изо рта целый шквал пузырьков.

— Видел какую-нибудь дичь? – спросил он серией высоких сигналов и писков.

— Извини, к сожалению, нет, — ответил Уджурак, изогнув хвост, чтобы занять место в стае позади этого кита. Он не помнил точно, что он делал несколько мгновений назад, но, поскольку он чувствовал голод, он предположил, что он не нашёл ничего съестного. Остальные киты легонько покачивались на волнах, которые он создал, рванувшись к поверхности. Часть его хотела остановится и поговорить, но у него заканчивался воздух и он должен был найти место, где смог бы вздохнуть… в идеале, место, где бы белый медведь не ждал бы добычи!

Его писк отразился от льда над головой и сказал ему, что где-то неподалёку есть открытая вода. Уджурак взмахнул плавниками и изогнул их под углом вверх, чувствуя, как закручивается вода позади него, пока он плыл к поверхности. Он протолкнулся к воздуху и набрал его через дыхательную дырочку в своей голове, моргая от сияющей белизны льда. Пространство открытой воды, которое он нашёл, было маленьким, не больше, чем две длины его тела, но достаточным, чтобы дать ему подышать несколько мгновений. Зазубренные кусочки разбитого льда вокруг него как бы намекали, что кто-то прорубил здесь себе выход наверх.

Он выпустил фонтанчик воды и вдохнул опять, готовясь нырнуть. Его желудок требовал еды, и что-то подсказывало ему, что он может найти её на дне океана. Со взмахом хвоста он нырнул в воду и стал по спирали спускаться на глубину.

Он по-прежнему чувствовал, будто он упустил что-то – как будто он был уже в самой середине, но забыл вернуться и закончить начатое. Или он оставил что-то важное позади. Но у него не было ни малейших догадок, что же это могло быть. Синие тени становились всё чернее, чем ниже он погружался, и иногда он мог положится только на свой писк, бумерангом возвращающийся обратно, чтобы сообщить ему, что на его пути нет препятствий, даже если он не может ничего видеть в кромешной тьме. Свернув в более светлую часть воды, он нашёл выступающую верхушку песчаного подводного хребта, которую он уже мог разглядеть.

Уджурак набрал морской воды себе в пасть и выбросил мощную струю воды об песчаное дно. Взвихряющимися облачками песок взлетел в воду, закружившись вокруг него, но он все равно смог разглядеть крабов и креветок, пытающихся найти новое укрытие, которых он выбил с морского дна. Почувствовав прилив удовлетворения, он сожрал так много криля, как только мог запихнуть себе в пасть за один подход, проглотив их всех разом.

Этот способ охоты был забавным! Проще, чем преследовать быструю, изворотливую рыбу, как приходится делать это тюленям. Уджурак заплыл подальше и проделал это ещё раз, выбив из песка побольше ракообразных и заглотнув их разом.

Когда он почувствовал, что его желудок полон, он взмахнул своим хвостом и снова добрался до поверхности ради воздуха. Он был очень доволен собой, но почему-то его не покидало чувство, будто что-то неспроста мурашками бежит по его коже. Что-то было не так. Что-то было упущено. Он не должен был оказаться один. Где его стая? Разве он не должен путешествовать с другими китами? Как он умудрился потерять их?

Он прочёсывал свою память, пытаясь вспомнить, с кем же он был, но так и не смог назвать других китов. Это было странным. Он знал, что должен быть окружён другими; в его память незыблемо въелись теплота и дружба, но он не мог сопоставить с ними никакие лица. На мгновение он застыл посреди лунки, вдохнул и нырнул обратно. Возможно, если он продолжить плавать поблизости, он где-нибудь найдёт свою стаю. Они не могли уйти далеко.

Пока он быстро плыл подо льдом, звуковые картинки сказали ему, что что-то большое находилось прямо над его головой – гораздо, гораздо превосходящее по размеру кита. Он не мог даже вообразить себе создание такой величины, но оно двигалось, а, значит, действительно жило. Казалось, что оно издаёт причудливый свист, дребезг и жужжащий шум. Уджурак поплыл вперёд, посылая ему ответные писки.

Чем ближе он подходил, тем больше он был напуган шумом и грохотом, вибрирующим сквозь воду. Они пробирались ему под кожу и вызывали головную боль. Дрожа от нарастающей тревоги, Уджурак уже собирался повернуть обратно, когда выступающая серая остроконечная фигура угрожающее выступила из воды, направляясь прямо к нему.

Это был подводный Огнезверь! У него был и запах Огнезверя и свирепо горящие глаза, и такая же глянцевая шкура, но он был длинным и плоским, как рыба без плавников и лап. Короткий змеиный крутящийся хвост, торчащий будто бы из его спины, продолжал двигаться вперёд, прорываясь через воду гораздо быстрее, чем Уджурак мог плыть. Метнувшись в сторону, он бросился сквозь вихрь пузырей и свернул в сторону как раз в тот момент, когда Огнезверь встал на то место, где он плавал мгновение назад.

Струя воды, поднявшаяся позади него, кувыркала Уджурака снова и снова, оставив его совсем дезориентированным и сконфуженным посреди океана. Он пытался выровнять своё огромное тело как только мог, пытаясь успеть уплыть от вращающего хвоста, прежде, чем тот поймает его и раздробит на кусочки. Наконец Огнезверь исчез в темноте, оставив за собой лишь вонючий пенный след, который вихрился вокруг тела Уджурака и походил по вкусу на нефть.