там продавала церковные, после же мне рассказала

      смысл разговора. Начала не помню, но как-то коснулись

      темы Израиля. Ира сказала, что только недавно

      там побывала, у Гроба Господнего там постояла.

      "Вот, - прослезилась старушка, - когда б побывать мне у Гроба

      Господа нашего и помереть тогда можно..." Ирину

      тронуло очень ее причитанье, поскольку с глубоким

      чувством оно было сказано. Я же припомнил прабабку,

      Анну Захаровну, с Дона казачку, что нас, несмышленых

      малых детей, наставляла и Бога бояться учила.

      Но мы смеялись над ней, потому что откуда-то знали,

      что Бога нет. А она так сердилась на нас, что стучала

      палкою по полу и нам грозила с небес наказаньем.

      Нынче же те поученья ее с благодарностью вспомнил.

       ГЛАВКА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

      Вдоль небольшого забора мы с Никою шли по дорожке

      узкой, асфальтом покрытой, среди темноты. На лужайке

      под фонарями уже собачатников было поменьше

      и поменялся немного состав средь собак, появились

      там покрупнее собаки: мастиф, два боксера, два дога.

      Тут распорядок негласный: сначала собаки поменьше

      ходят гулять, а потом покрупнее. Борис же гуляет

      с Никою самым последним обычно, чтоб было свободней.

      Мы обогнули лужайку, поскольку и с ними не дружит

      Ника, с большими собаками, и, перейдя чрез дорогу,

      к дому направились теми же тропами, коими вышли.

      Ника трусила домой уж гораздо спокойнее, так что

      без приключений добрались в квартиру, где, снявши ошейник,

      корма насыпал собаке, воды налил в миску и чаю

      сделал себе, посмотрел телевизор немного, при этом

      книжку читая одну, что попалась мне под руку, после

      выключил свет, телевизор, собаке сказал "до свиданья"

      и, дверь закрыв, вышел в ночь, возвращаясь к себе спешным шагом.

      Холодно стало на улице. Все же весна еще только

      лишь начинается. Впрочем, в Москве для весны все нормально.

      Может, зайти в магазин по дороге, купить себе что-то?

      Что-то вот хочется съесть мне, а что - не пойму. Может, пиццу

      взять? Вдоль забора я шел по дорожке, и с кочки на кочку

      прыгал, поскольку огромная лужа асфальт затопила.

      Нет, пиццу долго готовить. Духовка пока разогреет

      насквозь промерзшую пиццу, уж час будет ночи. Посмотрим.

      Что-нибудь, может, куплю. Впереди все маячила близко

      женская спинка. Идет в темноте одинокая дама.

      Страшно, видимо, ей. Да еще кто-то сзади все ближе.

      Вот припустила быстрее свой шаг, поскорей хочет к свету

      выбраться, под фонари, где забор уж закончится. Детка,

      кто ж виноват, что одна ты гуляешь? И хоть понимаю

      страх твой, мне все же обидно, что подозреваешь во мне ты

      то ли насильника, то ли маньяка похлеще. Ирина

      мне говорила, что многие женщины раз, да мечтали,

      чтобы их грубо мужчина взял, пусть посторонний. Но в жизни,

      Ира потом добавляла, все выглядит страшно и грязно,

      вовсе не так, как в фантазиях. Страх лишь пронзает все тело.

      Вот потому-то с любимой порой и играем в игру мы

      будто насильник я, в спальне, когда мы вдвоем остаемся.

      То я таксист похотливый, то школьный учитель развратный,

      то массажист обнаглевший. В такие мы игры играем

      все же нечасто, а только когда много времени вместе

      где-то проводим, обычно же времени мало, скорей бы

      трахнуться, да по делам разбежаться, как это ни грустно.

      Женщина, что впереди меня шла, уже чуть не бежала

      к свету и раз поскользнулась, бедняжка, а, может, споткнулась.

      Как ни спешил я, а темп все же сбавил, чтоб женщине легче

      стало на сердце. Неловкая сцена. Бывает такое

      в лифте еще, когда с дамой один на один остаешься.

      Прежде, чем сесть с вами в лифт, она взгляд настороженный бросит,

      просто обмерит вас взглядом. Неплохо, когда вы несете

      хлеб, например, или овощи, тут вы получите, может,

      больше доверия от незнакомки, мол, цель прояснилась

      вашего с нею присутствия, - просто продукты несете

      в дом, где живете. А если с пустыми руками вы рядом

      с нею окажетесь, то напряженье ее возрастает.

      Сядете в лифт с ней, а мысль лишь одна: поскорей бы ты вышла,

      чтобы напряг этот снять неприятный. По мере движенья

      лифта наверх, то есть к нужному ей этажу, напряженье

      дамы спадает, поскольку ведете себя очень смирно

      вы, даже руки по швам положили, глаза опустили.

      Но камень с сердца спадет у нее, когда выйдет из лифта

      кто-то из вас: то ли вы, то ль она, кому первому нужно.

      Я так живу на последнем, поэтому жду, когда дама

      выйдет из лифта. Конечно, бывают и смелые дамы

      или ваш вид изначально внушит ей доверье, но все же

      в лифте приятнее ехать всегда одному почему-то.

      Женщина, что впереди меня шла, в магазинчик стеклянный,

      возле метро находящийся, быстро вошла. Я за нею.

      Что же, посмотрим хотя б на нее. В магазине прилавки

      освещены очень ярко, поэтому даже приятно

      просто войти, постоять, все вокруг аккуратно и чисто.

      "Русское радио" слушают три продавщицы меж делом.

      Женщина, что от меня убегала, была симпатична.

      Кинула взгляд на меня она, я улыбнулся глазами.

      Смысл сей улыбки она поняла и сама улыбнулась,

      видом давая понять, что неловко ей за свои страхи.

      Больше глазами мы с ней не встречались. Стоял у прилавка

      я и не знал, что купить. Наконец, упаковку салями

      взял и решил перед сном бутерброд сделать с чаем некрепким.

       ГЛАВКА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

      Вышел, споткнувшися правой ногой о порог, под ночное

      небо. Подумал - раз правой споткнулся, то значит к удаче.

      Хоть и не верю в приметы различные - все ж отмечаю

      их про себя. А про то, что споткнуться на правую нужно,

      чтоб повезло, - мне сказал один мальчик еще в первом классе.

      Как-то опаздывал раз на урок, потому что от школы

      на перемене ушел далеко, заигравшись с друзьями, -

      мы враждовали с одним вторым классом и вот друг за другом

      на перемене гонялись по улицам, - сердце упало

      в пятки от страха, когда шел по тихому дворику школы,

      где только что было шумно, и толпами бегали дети.

      Стены двора подавляли меня тишиной своей строгой,

      а в коридоре, пустынном и тихом, где слышно порою

      голос учителя было из класса за дверью, что тихо

      очень старался пройти, так совсем обуял страх рассудок.

      Тут-то и вспомнил, что надо споткнуться на правую ногу.

      Трижды споткнувшись для верности, в класс свой вошел, постучавшись.

      "А, вот еще один чудик, - учитель с улыбкою молвил. -

      Ну, заходи..." Как... И все?.. Неужели ругать меня больше

      Ольга Петровна не станет?.. Ну, точно, споткнулся на ногу

      правую трижды и вот помогло... Как гора с плеч свалилась!..

      Если же левой споткнешься, тогда к неудаче примета.

      Впрочем, когда к неудаче увижу примету какую, -

      черная кошка дорогу пройдет перед носом иль вот же