— Выглядишь так, будто тебя обокрали, и первое, что они взяли, — это твоё достоинство, — сообщил Учиха.

 Блондин задумчиво почесал затылок, задумавшись, чего бы это могло значить.

 — Достоинство? — переспросила Сакура, в голове которой заиграли пошлые мысли. Лицо девушки залилось румянцем, и сейчас Наруто мог наблюдать редкую картину — красную, как помидор, Сакуру и невозмутимую Хинату с нежно-розовой кожей, которая контрастировала с цветом соседки.

 — Мы же дали друг другу обещание, что ни за что не проиграем. Смотри, как тебя отделали! — продолжил Саске, — Я уже начал сомневаться: то ли я переоценивал Орочимару как сенсея, то ли это ты такой идиот, что не смог воспользоваться его знаниями.

 — Кого это ты идиотом назвал, ершик унитазный! — воскликнул блондин.

 Брюнет пропустил оскорбление мимо ушей. По палате разнеслось смущенное хихиканье. Когда все взгляды устремились на Хинату, она затихла и смущенно опустила взгляд.

 — Простите, — промолвила она, — но вы такие смешные, ребята.

Саске одернул ворот своей футболки.

 — Наруто, если ты действительно хочешь чего-то достичь, держи пример с Хинаты. Она показала себя молодцом, — бросив одобрительный взгляд на Хьюгу, Учиха направился ко входной двери, — Бывай. Рад, что ты наконец-то пришел в себя.

Учиха растворился в дверном проеме. Темноволосая девушка, немало удивленная похвалой, покраснела.

 — Хината... — прошептал блондин, и перед его глазами пронеслись последние воспоминания, оставшиеся со дня последнего экзамена на чунина.

Девушка, выскочившая на стадион, не побоявшаяся Шукаку, лишь бы закрыть его — Наруто — от удара своим телом. Первая и единственная, кто решился пожертвовать собой ради него, "демона"...

В душе блондина бушевало столько чувств, что он не смог просто так взять и отстраниться от них, как учил его делать Орочимару. Он поддался эмоциям, вспомнив трагическое прошлое, все камни, брошенные в него, все грубые слова и крики, обрушившиеся на его голову. По щеке Наруто скатилась скупая мужская слеза.

 — Спасибо тебе! — Хьюга не успела и моргнуть, как вдруг приподнявшийся на кровати Наруто обнял ее.

Никогда еще он не был так близко. Хьюга растерялась и инстинктивно обняла Наруто, прижав его к себе, забыв о своей застенчивости и о Сакуре, сидевшей рядом и взиравшей на всё это с лицом, выражавшим крайнее удивление.

На миг он и она, Наруто и Хината, стали едиными. Блондин, чувствовавший дрожь Хьюги, даже почувствовал, как в один миг их сердца одновременно совершили синхронный удар. На это счастливой ноте блондин поспешил отстраниться. На его лице появилась беззаботная лучезарная улыбка. Хината тоже улыбнулась, после чего смущенно опустила взгляд на колени.

 — Эм... Сакура, — Наруто не сразу вспомнил о напарнице по команде.

 — Я тоже хочу обнимашки, — печально произнесла она, растроганная видимым только что зрелищем, и добавила, — пусть даже с тобой...

"Нет! Я ее боюсь", — к Наруто сразу поступила ценная информация от мозга, и он решил последовать этому совету и отказать ученице Извращенного Отшельника.

 — Обойдешься, — усмехнулся  Наруто, поймав на себе негодующий взгляд, — Ты не знаешь, где старик Орочимару? Он... даже не пришел навестить меня. Хотя... я порядком удивлен, что обо мне вообще хоть кто-то беспокоится.

Сакура обиженно надула губы.

 — А я почем знаю? Когда Саске предложил твоему наставнику навестить тебя вместе с нами, он прошипел что-то вроде: "Простая человеческая потребность: найти близких, общаться и знать сердцем, что мы не одиноки. Идите без меня!"

Наруто задумчиво посмотрел в окно.

 — Значит, так и сказал? — уточнил он.

 — Наруто-кун, почему это так важно для тебя? — поинтересовалась Хината осторожно.

 — Как-никак, он спас наши с тобой шкуры... И всю Коноху заодно. Наверняка сидит сейчас, со стариком Третьим выпивает! — смех Узумаки разнесся по всей палате.

  — Наруто... — прошептала Сакура.

Но тот не обратил на это внимания.

 — Да, яблоко от яблони недалеко падает. Если все его ученики — заядлые алкаши, то страшно подумать, какой на самом деле этот Сарутоби, — тут уж Наруто совсем разошелся, — Решили вспомнить молодость, я угадал? А потом будет опять пургу нести про какую-то Волю Огня! По ним всем палата плачет! А каков извращенец! Видели бы вы его лицо, когда я использовал Секси но дзюцу!

Харуно не выдержала и закричала, поскольку это был единственный способ перебить блондина.

 — Заткнись, Наруто! Третьего Хокаге нет! Он умер!

Блондин так и застыл.

 — Что? — переспросил он, надеясь, что ослышался.

 — Нет... Его нет! — повторила Харуно, вытирая слёзы.

 Узумаки замолчал. За весь последующий день он не вымолвил ни единого слова. Выписавшись из Госпиталя, он вернулся к себе домой.

На похоронах Третьего Хокаге Наруто стоял позади всех, не желая привлекать к себе внимания. Узумаки размышлял над теми словами: "Простая человеческая потребность: найти близких, общаться и знать сердцем, что мы не одиноки".

Сейчас Орочимару вместе с Тсунаде и Джирайей произносил последнюю речь. Его лицо было каменным, невозмутимым, в то время, как Сенджу выдавали ее заплаканные глаза, а Извращенного Отшельника — его распухшее от принятого спиртного лицо. Двое учеников Сарутоби искренне горевали, по ним было видно, как много для каждого значил старик Третий. И лишь Орочимару готов был отпустить Хирузена Сарутоби без лишних слез.

"Как так можно? Он... не человек!" — думал блондин, глядя на своего учителя с нескрываемым ужасом.

Только сейчас он осознал ту мысль, которая раньше казалась блондину абсурдной. Змеиный саннин казался ему просто слегка замкнутым человеком, одиночество которого скрашивал медицинский спирт. В компании Джирайи и Тсунаде он мог улыбаться, в компании Наруто — злиться на своего ученика и выражать свое недовольство. Но сейчас, на похоронах учителя, который был Орочимару одним из самых близких людей, бледный мужчина был абсолютно пуст.

Саннин потерял все остатки человечности. И сейчас Наруто стало страшно, что с ним, с его учеником, произойдет дальше, когда учителем является такой монстр.

 Когда гроб был опущен в вырытую заранее яму, и каждый из присутствующих бросил туда горсть земли, те, кому это было положено по званию и возрасту, вооружились заранее заготовленными рюмками с прозрачным содержимым.

 — Вздрогнем! — вздохнул Джирайя и опустошил свою рюмку в один присест.

 — Вздрогнем!

Солнечный день встречал блондина, одетого в оранжевые брюки и куртку. Ночной дождь, прошедший над Конохой, казалось бы, частично смыл всеобщую скорбь. Сейчас небо было нежно-голубым, и по нему медленно, словно корабли в безветренную погоду, плыли облака.

 — Сенсей?! — удивился Наруто, обнаружив Орочимару вместе с Тсунаде и Джирайей у Главных Ворот. Помимо Великой Троицы у ворот стояли и другие люди.

Узумаки с изумлением посмотрел на Данзо, того самого перебинтованного старикашку, которого недавно вспоминал, потом — на Хатаке Какаши, который с интересом читал книжонку, судя по дате публикации на обложке, совсем новую.

 — А, Наруто... — с безразличием в голосе поприветствовал его учитель, — Мы уходим. Сегодня тренировок не будет. Ты, Сакура и Саске на сегодня свободны.

Блондин немного обиделся на то, что змеиный саннин даже не спросил своего ученика о его самочувствии.

 — Как ты, Наруто? — поинтересовался Какаши, — Уже встал на ноги?

 — Э... Да, спасибо, Какаши-сенсей. Куда это вы идете? — блондин озадаченно почесал затылок, про себя подумав: "Как же было бы хорошо, если Какаши остался нашим учителем..."

 — Нужно посоветоваться с Дайме страны Огня. Конохе необходим Пятый Хокаге, а Третий не успел оставить никаких распоряжений на этот счет, — пояснил пепельноволосый шиноби.