В поселочке сравнительно дееспособной пребывала лишь одна дряхленькая старушенция. Она варила какие-то зелья и бегала, поила этих бедолаг. Ну, как бегала: ковыляла, причитая. Когда мы вошли, то сразу на нее и наткнулись. Этот экспонат напоминал классическую Бабу-Ягу. Старая. Сгорбленная. С клюкой в одной руке, какой-то склянкой в другой. Волосы седые, длинные, растрепанные. Нос не крючком, но весь в морщинах. Ужас! Она подняла на нас глаза, и мы…обомлели. Синие, глубокие, пронзительные — утонуть можно. А в них — столько страдания и боли!

— Я знала. — Торжественно прокряхтела она. — Я видела. Придут два Ангела — белый и черный, с ликами неземными и спасут нас. И падут чары грозного Нарга. И рассыплется в прах его Проклятье.

Господи! Дикий народ, дикие нравы! Но и наш видок был для этой местности, действительно, мягко сказать, специфический. Мы явно нарушали все правила контактной маскировки. Но Лита наотрез отказалась идти к аборигенам в их виде. А я что, в лохмотьях рядом с ней пойду? Мы решили только посмотреть на всех издалека и ни с кем не контактировать. Поэтому, Лита была в своем блестящем серебристом комбинезончике с бесконечными немыслимыми застежечками и в совокупности с блондинистой шевелюрой, еще кое-как могла сойти за ангела. Но я в черно-глянцевых лосинах, такой же блузе, черных ботинках, да еще с темно-рыжими косами и очень карими глазами — ангел еще тот. Особенно когда злюсь. Но спасать-то их надо. Здесь же черт знает что творится! Мы взяли бабку под белы ручки, и повели к ней в избушку. Проверили содержимое ее банок. Сделали экспертные пробы. Поняли, что ничего не поняли. Начали посерьезней изучать свойства чуждой фауны и флоры. Вирус я выделила быстро. Но дело оказалось не только в нем. Это была не просто эпидемия. Что-то еще. Бабка постоянно лезла к нам и уверяла, что этот мор — насланное проклятье. Причем из-за нее. Якобы, она вдрызг разругалась с колдуном, но не могла с ним тягаться Силой. Пришлось бежать. Скрываясь, забрела в этот край. Совсем недавно поселилась здесь, в станице. Еще б это мегаполисом назвала. Но колдун нашел ее и решил извести. А заодно и весь люд за то, что приютили ведунью. Так она себя называла. Лоранда-ведунья. И часто повторяла: «Я чую. Я вижу. Я ведаю». Достала старая. Только от дел отвлекала. Мы развернули нашу лабораторию прямо в ее «особняке». На огороде. Рядом с пугалами. А кого это сейчас смущало? Кроме этой свихнувшейся, на нас некому было смотреть. Всем как-то было не до того. Они болели. И вообще, кто придумал эти правила? Мы должны действовать по обстановке. В данном случае вот так. Я закончила изучать реакции вируса. Лита — свойства генетики. Выводы не радовали. Чтобы их спасти нужно было «перелопатить» всю генетическую структуру даже не под нашу, а под айлендскую. А для этого необходимо стандартное медоборудование и барокамера. Вернулись на корабль. Погрузили компактную камеру и часть айлендской медтехники из Литыной генной лаборатории. Опять взяли образцы, но даже при более тщательном обследовании снять специфическое мутационное воздействие без полной генной модификации не представлялось возможным. Сложновастенько как-то выстраивалось. Но делать-то что-то надо. Не бросать же их помирать из-за какого-то козла. Если верить бабке, конечно. Сказочница еще та. Со мной связался Шейд. Оказывается, у нас уже поздний вечер и он волнуется. Я сказала, что мы на планете изучаем флору и фауну, а Лита добавила, что будем продолжать изучать еще и ночную. Она здесь гораздо интересней. На том завершили диалоги и начали экспериментировать. Сначала на очень больных. Тех, кто при смерти. Потихоньку что-то получалось. Задержались и правда, аж до утра. Но надо же было хоть первые результаты перепроверить. Мы были довольны. Теперь с нашей легкой руки эти жители будут не подвержены всем вирусам и, как и мы, обретут жизнь без старости. А к старикам, постепенно, с выправлением генома, придет относительная молодость. Организм сам будет держать возраст на среднем уровне. Навсегда. Ну, а если их поубивают физически, это уже не наша вина. Мы тоже не бессмертны. Пусть защищаются. Будет за что бороться. Наслушавшись бабку, Лита дополнительно ввела в геном наших «пациентов» последние айлендские разработки по противостоянию «чарам» гремлинов. Чтоб какой-то колдунишка уж точно не смог ничего на них «наслать». Свернули лабораторию и с осознанием хорошо проделанной работы вернулись назад.

— А Станислав не посчитает, что это нарушение Конвенции о невмешательстве в развитие видов? — Уже на корабле вяло поинтересовалась я.

Компаньонка так же устало пожала плечами:

— Так мы можем никому ничего и не говорить. — Я только рот открыла, как Лита продолжила. — А если узнает, свалим на побочный эффект моих генетических исследований.

Я опять отрыла рот, но Лита опять меня опередила:

— А если Айленду в моем лице предъявят Ноту Протеста и санкции «за грубое попустительство» — так нам не привыкать. — Отмахнулась она.

Я вздохнула:

— Даже мне сейчас кажется, что мы чуть перестарались.

Чтобы сориентироваться в обстановке и узнать последние новости тут же сами связались со Станиславом, но он пока, как ни странно, нас еще не разыскивал и вообще был занят. Они, оказывается, расконсервировали Базу и входили внутрь. Шейд, конечно, тоже был там. Класс! Всем не до нас. Можно отдыхать, а то подустали что-то. Нельзя же так много работать. Доклады по флоре и фауне «сбросим» попозже, благо содержимое бабкиных зелий дадут знаний в этом аспекте на пять лет вперед. Доползли до кроватей и спали почти до вечера. А вечером появился Станислав. Уставший. Не злой. С бутылками.

— У нас праздник? — Доставая бокалы, уточнила Лита. Мы устроились опять в нашем дендрарии.

— А нечего было пить и без меня и без повода. Будем пить со мной и по делу. — Высказался, наливая.

— Это тост? — Поинтересовалась я.

— Это пожелание. — Парировал он.

— Значит, день прошел не зря. Как успехи? — Попробовала вино Лита.

— Ну, как… Кое-как, в общем-то. — Покривился. — В Эксперименталку мы вошли. Системы «внутрипланетного» жизнеобеспечения запустили и наладили. Свет, воздух, вентиляция «живые», а вот оранжерею придется закладывать с нуля.

— Помощь моя, как биолога, нужна? — Уже почти зная ответ, спросила я.

— Та нет. — Вроде как рассеянно отмахнулся мой нынешний босс, заодно поудобней разваливаясь и явно фокусируясь на мне. — Там Шарль. Он любит творить сам. Я «сбросил» тебе начальные данные наших биогрупп с планеты, просистематизируй и, наверное, пока все.

— Что там еще проявилось интересненького на Базе? — Решила направить его мысли в более спокойное для моих нервов русло, а то повадится сейчас расспрашивать и о наших с Литой биопланетных изысканиях.

Чуть проскользнувшей полуусмешечкой он мне сразу дал понять, что мои усилия незамеченными не прошли, но ответил по заданной теме:

— Пять полноценных многофункциональных ярусов с Центром Управления на Нижнем. Лишнего места — хоть экскурсии води. Но на этом и все.

— В смысле? — Лита потянулась за бутылкой.

— В смысле — наливать? — Улыбнулся ей Станислав. Мило улыбаются друг другу. Может ей все же сказать, что он хорошо готовит?

— В смысле, что не так? — Ой, нет, не пройдет. По ее ядовитому тону слышу лишнее знание его превосходного характерца.

Не знаю, уловил ли что в ее вопросе Станислав, но, эстетично-небрежно скривившись, и на это ответил:

— Базы данных надежно заблокированы. И это не «защита от дурака». Там защита от умных. Послали запрос папеньке. Пусть поищет специалистов старой закалки. Может, кто, что помнит по доступу в спецзащиты древних информфайлов.

— Там все по сути этих экспериментов? — Реально заинтересовалась я.

Он кивнул:

— Практически все. Без этих данных доклад для Совета Безопасности будет неполным. Эту мысль мы попытаемся донести всем заинтересованным сторонам на светском рауте. Хотя вряд ли нам удастся его даже отсрочить…