— Эрслад? — Он удивленно приподнял бровь, потом что-то поняв, рассмеялся. — А, за это… За это мог, но нет, здесь он ни при чем. Хотя, пожалуй, мой тебе совет, сделай и себе и нам еще один подарок: разберись в своих чувствах к Эрсладу.

Под его теплым взглядом можно было растаять, но Литу даже не согрело:

— Сними немедленно.

Ее приказной тон его тоже не убедил:

— Ни за что. Поверь, для всех так будет лучше, хотя сейчас тебе мое самоуправство и кажется неприемлемым.

Ни в пример ей, он смотрел на нее очень спокойно и нежно. Она, раскрасневшись от переполнявшего возмущения, просто кипела:

— Ненавижу ваш Гремлин, ваши магические штучки и тебя ненавижу.

Он и на это отреагировал так, будто услышал преприятнейший комплимент. Еще нежней улыбнулся, поцеловал ее в щечку и приобняв, тихонько сказал:

— От ненависти до любви сама знаешь сколько, а здесь гораздо ближе, чем ты думаешь. — Белая роза упала Лите на темно-голубую с переливом юбку. Шипы застряли в легчайшей воздушной материи. От такого кощунства Лита ахнула, вмиг забыв и о кольце и об Атьяре, а он опять помогал ей вызволять подол, в то время как рыцарь с арены вещал о своей бесконечной чистой любви. Аэлита посмотрела на претендента крайне запоминающимся взглядом, а Тайранир пробормотал. — Берегитесь, началось. Сейчас здесь будет целая клумба.

И точно. Почти каждый участник турнира, совершавший по арене обязательный круг почета, считал своим долгом удостоить вниманием именно нашу четверку. Жалко розочки были только двух цветов: белые и красные. Но их было много. А пафосных фраз, сопровождающих каждую, еще больше. Атьяр, спасая Литыну юбку, расстелил ей на колени свой плащ и помогал разгребать бело-красные завалы. За это она его пока терпела рядом и даже не тиранила: не до того ей было. Вдобавок, этот Тайранир постоянно нас так смешил, комментируя заерзанные повторяющиеся заверения претендентов, что моя подружка, казалось, уже чуть подзабыла о своей к нему ненависти. Мирослава и Лоранда вообще смотрели на него как на сошедшего с небес Бога. В общем-то, не напрасно. В нем и вправду проскальзывало нечто невероятное. Почему-то хотелось именно ему открыть все свои тайны. Только он ни о чем никого не спрашивал. Только мне иногда навязчиво казалось: и так все про всех знает.

Претенденты выезжали на арену из довольно узкой каменной арки, располагавшейся аккурат напротив княжьей ложи, а значит, и нашей «скамьи почета». Темный силуэт, показавшийся в темном проходе, был смазанным и малозаметным. Латники в светлом появлялись гораздо более эффектно. А я не могла оторвать от него глаз. Да еще и камень-оберег снова запульсировал или просто сердце забилось сильнее. Трудно объяснить почему, но я поняла сразу: образ именно этого рыцаря показался в Лорандовом колдовском омуте и, без сомнений, он в моем сегодняшнем сне поднимал забрало вот этого самого шлема. Похоже, Лоранда его тоже узнала. Легонько толкнула меня в бок и тихонько зашептала прямо в ухо:

— Смотри, смотри, это он. Точно он.

— Я вижу. — Так же тихо, одними губами, ответила ей, не отрываясь, фиксируя все нюансы и подробности.

Рыцарь не торопясь объезжал арену по кругу, совсем не раскланиваясь, как некоторые, не махая приветственно руками, по-королевски прямо держась в седле, чуть сдерживая одной рукой норовистого нетерпеливого чернее тьмы скакуна. В другой руке алая роза. Неужто мне? Проезжая мимо нашей четверки едва заметно склонил голову, но я не уверенна, что чествовал кого-то из нас. Может ему махали с княжьей трибуны и он, таким образом, просто учтиво поздоровался. Атьяр его выезд тоже не комментировал, да и вообще пока не смотрел на арену, тихим монологом развлекая нашу Литу. Не знаю, о чем он ей рассказывал, но слушала она весьма заинтересованно и даже тихонько посмеивалась. Вот тебе и «ненавижу». А мне бы сейчас его четкие и точные комменты очень пригодились. Толкнуть их двоих, что ли? Тем временем, мой рыцарь совершил обязательный полный круг и чинно остановился в центре арены. Сейчас он должен определиться с «дамой сердца», подъехать к ней поближе, бросить розу и сказать на память пару слов.

— Почему он до сих пор прячет лицо? Странно. — Повернулась ко мне Лоранда.

Это было действительно странно. Все выезжавшие до него старались продемонстрировать себя весьма и весьма заметно. Многие выезжали пока вообще без шлемов. А вот этот в наглухо закрытом. Жаль. Я вздохнула:

— Он даже у меня во сне поднял забрало только когда, видимо, победив, ехал со мной в седле.

— Тебе он сегодня снился?! — Очень возбужденно схватила меня за руку Лоранда. Хорошо хоть говорила негромко, а не на всю арену орала.

— Да. — Также тихонько зашептала я, жестом успокаивая. — А что, это тоже что-то значит?

— Конечно. — Уже поспокойней и еще потише начала пояснять она. — У меня же недаром дом в разломе Сил. Специально место ведовское выбирала. Там все сны всегда вещие. А если к тому же и в первую ночь, да на новом месте… Рин, хоть ты и не веришь, но вот сейчас перед тобой будущий супруг на коне гарцует.

Да уж, действительно «гарцует». Конь и вправду очень близко, метрах в пяти от нас. Алая роза мягко упала мне в руки, да еще и не колючая. Он ей что, все шипы перчаткой, волнуясь, обкорнал? От этой мысли я улыбнулась. Могу поклясться, он улыбнулся тоже. Ну и, чего закрываться? А может он страшненький?

— Моя королева, ради твоего поцелуя я стану победителем. — Его голос из-под закрытого шлема звучал глухо и немного хрипло.

— Только этого чудовища тут не хватало. — Услышав его, не отрываясь от Аэлиты пробурчал Атьяр.

Подчиняясь легкому шлепку по загривку, красавец-конь галантно стал на одно колено. «Черный рыцарь» посмотрел на меня почти черными глазами. Не знаю, каков он сам, но глаза — сказка. Полумгновенная полнейшая тишина и под громкие овации трибун он галопом скрылся в той же темной арке. Я сразу же развернулась к Атьяру:

— Ты его знаешь?

Что-то в моем вопросе его рассмешило:

— Его теперь и здесь все знают. А если кто нет, им просто повезло.

Шутит он, что ли? Но мне пока не до шуток.

— Кто это? — Уцепилась за его руку и посмотрела на Литу: пусть тоже помогает.

Эти действия Атьяра, похоже, еще больше позабавили.

— Поверь, для тебя самое то. — Наклонившись, доверительно ответил мне.

— А имя какое-то нормальное у него есть? Того, что его объявили «Черный Дракон Айзари» мне как-то недостаточно.

— Имя? Конечно. — Опять развеселился он. — И даже громкая фамилия. Только наш рыцарь, как видно, пока не хочет, чтобы ты его узнала.

— Найри, хватит интрижек. Говори уже, кто этот местный божок. — Дернула Тайранира за рукав Лита. — И почему ты назвал его чудовищем? Он так некрасив?

— Ужасен. — Еще веселее отозвался Атьяр. Может, фривольная трактовочка своего имени его так обрадовала? — Представьте, при его появлении, вампиры отсюда, крестясь, бежали. Сам не видел, но народ до сих пор судачит.

Мы с двух сторон смотрели на него в упор. Может, еще и Лоранда с Мирославой, мы не отвлекались, однако Тайранир, будто сдаваясь, поднял руки:

— Прости, Королева, будет нечестно портить такой сюрприз. Но этот Дракон здесь точно ради тебя. И точно будет победителем. Он сказал тебе правду.

Не из-за тона, а по выражению смеющихся глаз было понятно намерение Атьяра свято хранить чужую тайну. Я сделала вид, что обиделась и отвернулась, глядя на выезд нового претендента. Но он меня разочаровал. Как и следующий, и тот, что за ним. Всего после моего «черного рыцаря» их оставалось только пятеро. И ни один из них мне розочку не преподнес. Им там что, мой герой инструктаж кулаком проводит? Один нахал даже к нашей ложе не подъехал, совсем в другую сторону поскакал. Музыканты уже вышли трубить завершение приветственного протокола, как на арене из клуба коптяще-грязного черно-красного дыма появился еще один припоздавший участник. Трубачи запнулись, публика замерла. А он в полнейшей тишине, на высоченном белоснежном жеребце медленно прошествовал в центр арены, не утруждая себя обязательным объездом по кругу. Только головой повел, осматриваясь, будто кого-то выискивал на переполненных трибунах. Его внимание, как и большинства сюда прибывших, привлекла наша скромная ложа, и он неторопливо двинулся к ней. Черная накидка, закрепленная на плечах с алой подкладкой внутри, оттеняла черноту одежд. Необычная, треугольной формы шляпа с громадным черным пером почему-то не казалась смешной. Она почти не прикрывала хищных черт лица и недлинных, чуть ниже плеч, иссиня-черных прямых волос. В каждом его движении чувствовалась убийственная грация кобры, готовой к броску. Лат на нем не было, роз в руках, обрамленных в изящные черные перчаточки, тоже. Только громадные шикарные перстни, нацепленные прямо поверх перчаток, невольно притягивали взгляд. Его конь остановился и замер напротив нас. Всадник внимательно разглядывал всех по очереди нереальными зелеными глазами, в продольных зрачках которых плясали алые сполохи. Атьяр напрягся, Лоранда побледнела, Мирослава потеряла сознание, а Аэлита, вместо седока с опаской следила за его лошадью. Одним плавным движением он приподнял кисть, прищелкнул пальцами, и в моей руке внезапно появилась черная лилия. От такой неожиданности я вздрогнула и разжала вдруг занемевшие пальцы. Атьяр тут же вырвал цветок из моих рук и, прошептав грязное ругательство, бросился к магу. Чуть-чуть не успел. Конь отпрянул, встав на дыбы, и вместе с всадником стал таять в том же черно-красном тумане.