— Нравится? — Услышала рядом чужой мужской голос.

К нам в ложу нагло вломилась троица явно из здешних высокородных и с явным намерениями поближе познакомиться. Один уселся на свободное место возле Литы, другие протиснулись мимо нас и приземлились рядом с Мирославой.

— Здесь занято. — Сразу же попыталась отсадить своего нового соседа моя подружка.

— Не может быть. — Не захотел верить он. — Для меня у всех всегда свободно.

— Болеете за кого-то конкретного? — Перегнулся ко мне через Мирославу и Лоранду здоровенный потный детина с дородной красной мордой. — Мадам, поверьте мне, они того не стоят. Редкостный сброд.

Его наглая уверенность начала меня раздражать:

— Так разбавьте его собой. — Резко ответила, вертя красную розочку без шипов. — Марш на арену! Победите их всех, тогда и поговорим. И то не факт.

Он неприятно покривился:

— Для приличной женщины вы издаете слишком много лишних слов.

— А для порядочного кавалера вы испускаете слишком много лишних запахов и, к тому же, слишком неприлично навязчивы. Как видите, у каждого свои недостатки. — Осадила его, демонстративно прикрывая нос цветком.

Наверно, услышать такое ему было неприятно, но, может, быстрей отстанет. Тем более, они все пришли очень невовремя — на арену как раз выходил мой рыцарь. Медленно, не спеша, держа свой меч так, будто он ему мешал. Мне вообще вначале показалось, что этот славный боец видит такое оружие впервые. Особенно после того, как он аккуратненько, словно приноравливаясь, взмахнул им пару раз. Троица рядом примостившихся незваных господ захихикала. Один даже веско изрек:

— Без шансов.

Видимо, у его противника тоже сложилось такое впечатление. Сразу же бросился в атаку и получил такой сокрушительный удар с разворота, что не удержался на ногах, выронил меч, отлетел и упал, больше не поднимаясь. Так его с арены и вынесли. «Черный рыцарь» отсалютовал в нашу сторону, и я даже помахала ему его же розочкой, а Лоранда, повернувшись к гостям, расхохоталась:

— Господа, скоро этот доблестный витязь прибудет сюда. И сразу же задастся вопросом: «Что вы здесь делаете?». Приготовьтесь вразумительно отвечать.

— Господа уходят. — Раздался звонкий, но раздраженный голос Александра. Гостей как ветром сдуло. — Они вас не слишком утомили?

— Да нет, не успели. — Ответила за всех Лоранда.

— Как тебе последний поединок? — Поинтересовался у меня Александр, подсаживаясь к Мирославе.

— Динамичный. — С улыбкой припомнила его быстрый исход я. — Ты, случайно, не знаешь, кто этот герой?

Александр открыто улыбнулся:

— Даже не догадываюсь. Но, думаю, когда он станет победителем, мы рассмотрим его во всех подробностях и расспросим обо всем прямо на банкете в вашу честь. Ты же его дама сердца.

В нашу ложу чуть ли не ползком от поклонов пробрался какой-то местный и обратился к князю:

— Ваша Светлость, прибыл Первый визирь короля Ассура. Ждет в Вашей ложе.

— Подождет. — Отмахнулся Александр и жестом приказал служке удалиться, вдогонку добавив. — Найди центурия Гектора. Пришли ко мне.

И, как ни в чем ни бывало, поведал нам:

— Эти достопочтенные мужи своими приветственными визитами совсем одолели. Они что, всерьез полагают я должен быть рад их лицезреть?

— Да уж, лучше б стриптизерш прислали. — Так же в тон, полунаивно и тоже как бы, между прочим, поддела его Лита. — Или ты о таких и не слышал?

Александр, видимо, слышал, или догадался, но все же решил уточнить:

— Это, тех девок, что под музыку, раздеваясь, пляшут?

— Ага. — Припоминая что-то хорошее, улыбнулась Лита. — Нужно тебя на шоу «Примадонн-Арбес» сводить. Познакомить с прекрасным.

Мирослава взглянула в сторону Аэлиты весьма неодобрительно, а вот Александр, напротив, заинтересованно. Только хотел что-то сказать, как его отвлекла ввалившаяся толпа то ли стражников, то ли латников, в общем, каких-то военных с командиром во главе. Тут же все приклонились перед князем, заслонив и заполонив собой все пространство. Александр недовольно поморщился:

— Гектор, я звал тебя одного. Ты б еще сюда всю дружину для верности притащил. Ладно, оставайтесь здесь, охраняйте покой прекрасных дам. Я, к несчастью, опять вынужден удалиться.

Вздохнул, нехотя поднялся, ему тут же освободили дорогу и он, также неохотно, ушел. А все эти остались. Боже! Их было шестеро вместе с центурием, а казалось втрое больше. Правда, вели они себя вполне достойно: держались на расстоянии, с расспросами не лезли, переговаривались между собой тихо. Трое сразу же нависли сзади над нашими креслами, двое встали по разным бокам часовыми, а сам начальник скромненько, с позволения Мирославы, присел возле нее. Мы бы их всех отправили куда подальше, но судя по строго-каменным лицам, вряд ли они кого-то кроме князька послушаются. Поэтому мы, не сговариваясь, решили поменьше обращать внимание на всякие неудобные мелочи. Например, на эту:

— Не велено. — Отстранив кругленького, ярко-разнаряженного человечка, подал голос стражник, стоящий рядом с пустым креслом около Литы и, для пущей верности, заслонил собой к нам проход. Мы с Литой переглянулись. Гектор чуть наклонился к нам:

— Вы его желаете видеть?

— Нет. — Ответила Лита.

Я кинула.

— Помоги ему уйти, Райд. — Передал он стражнику. Тот, недолго думая, схватил колобка за шиворот и потянул к выходу. Толстячек сопротивлялся и громко верещал:

— Как вы смеете! У меня полномочия! Я лейбархистар, препочетнейший Главвус! Сам Мессир благосклонно выслушал мою просьбу и выполнил! Нужным человеком величал, а вы! Я буду жаловаться!..

Дальше стало как-то совсем неразборчиво. Может, стражнику поплохело от его визга и он ему рот чем зажал? Лично я, наверное, так бы и сделала. К нам и дальше время от времени пытались пройти какие-то джентльмены, но никто не дошел. Правда, сверхкультурный Гектор, прежде чем кого-то послать, на всякий случай вежливо испрашивал нашего на то позволения. На удивление милый и воспитанный молодой человек оказался.

Между тем, участников турнира с каждым раундом становилось все меньше и меньше. Мой рыцарь, появляясь ненадолго, теперь больше заставлял переживать не меня, а своих соперников. Без оружия, как и предсказывал Атьяр, его победы даже на мой дилетантский взгляд казались гораздо более убедительными, но тоже очень быстрыми. Наверно из-за этого финальный поединок его противник решил растянуть и вместо драться, под улюлюканье трибун, решил для начала подальше отбежать, а увидев, что никто гоняться за ним по всей арене не собирается, повинуясь одному скупому жесту своего оппонента подполз и сдался. Впрочем, ни у кого не вызывало сомнения, что в поединке он бы Дракону еще быстрей проиграл. Но столько разнообразных криков и таких оваций я не слышала никогда. Эмоции множества людей, орущих каждый что-то свое, вызывало незнакомое мне ранее ощущение эйфории. Подойдя к краю арены мне, честное слово, стало приятно быть дамой сердца этого победителя. Когда я вязала ленту, его попросили снять шлем, но он на это только кивнул, вроде как соглашаясь, а потом легко усадил меня на лошадь, запрыгнул сам, тесно прижав к себе, сразу же заставив коня двинуться тихим шагом. И только после этого не спеша, прямо как в моем сне, наконец, поднял забрало. Я глупо улыбалась. Сначала потому что опять его не узнала, готовясь увидеть какое-то чудовище, а этот облик с красивыми глубокими глазами, высокими скулами и жесткой линией губ показался просто восхитительно-идеальным, а потом оттого, что не смогла догадаться кто это раньше. Особенно после высказываний Атьяра. Так нет же, даже мысли не возникло об участии в аборигенском турнире их властного принца. Как он только сам до этого додумался? Недаром Атьяр удивлялся. И это что, ради одного поцелуя? Зачем? Мог бы найти более легкий и спокойный способ, хотя, наверное, ему и здесь победить было нетрудно, но копье, летящее в голову… Все эти мысли мелькали и таяли во время долгого поцелуя. И чем дольше он длился, тем посторонних мыслей становилось меньше. Сила и нежность, непередаваемо сплетаясь, вытесняли все остальное. Если он таким образом решил отомстить мне за жабу, я их буду отправлять ему каждый день пачками. А по вечерам пусть мстит. Только без всяких турниров и других экстремальных затей. Мне не понравилось за него волноваться и переживать. Нужно будет намекнуть об этом при случае. Только сейчас ничего сказать так и не смогла. Он тоже, хотя настоятельно ощущалась потребность диалога. Мне показалось, он даже порывался что-то передать или спросить, но улыбнулся и промолчал. Только когда ссаживал с лошади, на доли мгновенья задержал, нежно проведя пальцами по краешку моих губ, будто прощаясь. Потом вдруг совершенно по-мальчишески подмигнул, вскочил на коня и ускакал с арены.