– Ты вчера переусердствовал, Люк.
– Вообще-то, я старался не попортить кожу. Не получилось?
– Получилось. Но пришлось мазь накладывать. Мягче нельзя было?
– А ты как думаешь? Мне надо, чтобы твоя девочка успела усвоить правила поведения. Пока я могу быть добрым с ней. Когда она останется без защиты, я буду обязан реагировать адекватно.
Добрым! Нет, я не подслушиваю… Ни в коем случае! Просто случайно рассыпала возле двери коробочку с душистыми листьями. И тщательно их собираю.
– Ты оставишь её себе?
Вот тут я вся обратилась в слух…
– Я думал, это не обсуждается, Марк. Она мать моего сына.
– Хорошо…
– Довольно о конкубине. Операция началась, Марк.
– Прогнозы оправдались?
Устав собирать листья поштучно, я сгребла их все горсткой. Сложила в коробку. И уселась с нею в руках на свежесотканный ковёр. «Не обсуждается…» Надо искать координаты мира Зигги. Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе. Провожу консула и сбегу. Если «добрый» легат меня высек, то страшно подумать об «адекватной» реакции.
– Кариссима, на выход!
Легат-прим заглянул в мою комнату, весело сощурился при виде меня, сидящей на ковре…
– Переоденься, – повернулся к консулу. – Мы на стрельбище, Марк. Через три часа выдвигаемся.
– Благородный Вителлий позволит задать ему вопрос?
– Нет. Марш переодеваться!
От командного голоса меня подбросило в воздух. Очнулась в гардеробной, босиком в одном нижнем белье и с комбезом в руках. Легат и не подумал выйти из моей гостиной. Он что? Уже считает меня своей собственностью? Ценным имуществом? Вспомнила его фразу «Твой долг – рожать здоровых детей»… И меня как будто обварило изнутри. Они наверняка договорились об усыновлении заранее. Легко прикинуть остающиеся каждому годы. И Луций Вителлий Север решил держать мать своего сына при себе. Рожать для него братьев. Конечно, это очень рационально, чтобы не травмировать ребёнка мыслями о том, что его мать используют для «улучшения породы». Меня встречали на выходе из портальной станции. Легат-прим сказал благородному Флавию, что всё было просчитано. Задумалась: что было бы, если б консул не отправился меня забирать? В резервацию я вряд ли бы попала… А теперь меня нет ни в одном списке…
Наверное, надо быть благодарной легату за такую заботливость, проявленную к моему ребёнку. Только почему-то очень обидно. Подумала, что и Зигги тоже просчитал при виде меня, что я буду подходящей баронессой… Нет в жизни счастья…
– Кариссима, ты уснула?
Поворачиваюсь на голос. Даже не подпрыгнув! Привыкаю? Легат стоит на пороге, вежливо и холодно меня разглядывает. А я не одета, между прочим! На мне только трусики и спортивный бюстгальтер. Хорошо, хоть их успела нацепить!
– Благородный Вителлий, я переодеваюсь!
Устыдится или нет? И глазом не повёл!
– Кариссима, ты уже минут десять стоишь, держа в руках одежду. Помочь?
Он что?! Десять минут меня рассматривал?! С возмущением смотрю на оскотинившегося военного.
– А раньше легат-прим не мог меня окликнуть?
– И лишить себя такого зрелища? У тебя три минуты, кариссима. Через три минуты пойдёшь в чём есть.
Быстро запихиваю себя в комбез. Надев носочки и шнуруя берцы, задумалась: не знакомы ли, случайно, легат Вителлий и барон Зигмунд? Теми же словами меня подгонял Зигги после брачной ночи. Как давно это было! Столько событий произошло после моего возвращения, что моя жизнь в баронствах кажется далёкой и всё менее реальной.
Бегу за легатом Вителлием по коридорам базы, встречные ехидно улыбаются… Не похоже на готовность к перевороту… Никто не суетится, не бегает… Точнее, бегаем мы с легатом-прим. Но за три часа до «выдвижения» отправиться на стрельбище с чужой (пока!) конкубиной?! Или всё настолько уже обкатано, что нет нужды суетиться?
Еле-еле успела затормозить. А то бы врезалась в легата. Не хочу! Жить с одушевлённой вычислительной машиной? Не хочу! Хотя, скорее всего, отправит он меня в своё поместье и будет навещать раз в четыре года. Делать очередного ребёнка. Слёзы покатились по лицу… И мгновенно высохли от изучающего взгляда благородного Вителлия. Легат-прим пугает меня больше, чем барон Алек. Барон пропал. Не могу его дозваться с момента прибытия на базу… Посоветоваться не с кем!..
– Кариссима… Ты здорова?
– Да, благородный Вителлий, благодарю тебя.
– Ты странно ведёшь себя…
– Я беспокоюсь.
– У тебя нет никаких причин для беспокойства, кариссима. Абсолютно. На линию.
– Что?
– На линию.
– Приставил меня на исходный рубеж для стреляющих. Вручил импульсный пистолет. Показал, где мишень. Лучше бы, как стрелять показал!
– Кариссима… Я жду.
– Оно не стреляет! Не нажимается!
– С предохранителя сними.
– Я не знаю как!
– Дай сюда. За стол. Во-он в тот угол.
И целый час я разбирала и собирала импульсный пистолет. Похоже, легат-прим всё ещё не наигрался в солдатики… Зато на огневой рубеж я вышла, зная конструкцию оружия.
Стрелять оказалось неожиданно легко. Легат-прим даже уточнил: точно ли я никогда не стреляла из импульсного оружия. Повторила, что стреляла только из боевого лука. Задумчиво прикусил губу, потом прикоснулся к наручню и сказал:
– Оружейную мне. – Пауза, затем вопрос. – У нас есть боевые луки?.. А где-нибудь?.. Понятно. Нет, не надо.
– Я никогда не видел боевого лука. Для чего вас учат стрелять из него?
– Стрельба из лука развивает глазомер лучше, чем фехтование. В силу необходимости учёта дополнительных факторов. Ветер, влажность, температура… Всё это даёт искажение.
– Как-нибудь покажешь. О чём ты хотела спросить?
– У легата-прим есть легион?
Благородный Вителлий посмотрел на меня… И расхохотался:
– Кариссима… У меня компетентные заместители. Поэтому я могу тратить своё время на выяснение уровня охраны, необходимого для конкубины консула. Благородный Флавий желает взять тебя с собой. Но вопрос – возможно ли это, – он оставил на моё усмотрение.
– И что ты… Ой, то есть: какое решение принял легат-прим?
– Преторианцев будет достаточно. Не отходи далеко от консула, кариссима.
– А…
Я хотела спросить легата Вителлия, где будет он сам. Потом вспомнила… И потеряла дар речи.
– Кариссима, что тебя так возмутило? Нам пора.
– Ты пойдёшь в первом эшелоне. Я не спрашиваю. Я знаю.
– Со мной нельзя. Первый эшелон не для охраны «дорогих мамочек».
– Я не собираюсь с тобой! И меня не нужно охранять!
Коридор мгновенно опустел. А я не могу остановиться и продолжаю по нарастающей орать на Вителлия Севера по прозвищу Лютый:
– Ты пойдёшь в первом эшелоне! Ты забыл, что уже не одиночка! У тебя есть сын! Ты хочешь оставить его дважды сиротой?!
Легат-прим осторожно отцепляет мои пальцы от своего комбеза.
– Успокойся, кариссима. О нашем сыне позаботятся. Наши дети не остаются сиротами.
– Меня ты тоже передашь по принадлежности?!
Заливаясь слезами, ужасаюсь себе: откуда во мне это?! Легат Вителлий взбешённо рявкнул:
– С собой прикажу похоронить! Чтобы ты меня и в могиле доставала! Может, воскресну!
– Я не помешал? Люк?
Разъярённо смотрю на консула, легат, пользуясь тем, что я отвлеклась, испарился в боковом коридоре.
– Воробышек, выходим. Пожалуйста, выполняй все указания преторианцев.
Опять меня ведут за руку. Оружия не дали… Консул усадил меня в катер рядом с медотсеком и отправился в пилотскую кабину. Сижу. Попыталась рассмотреть, откуда мы взлетели… Так и не поняла. На поверхности планеты видны вспышки взрывов. Первый эшелон во главе с легатом-прим выгрызает дорогу для основных частей. Сенат уже много лет пользуется наёмными войсками. И сейчас наёмники отрабатывают свою плату… А я сижу, съёжившись в комочек, и успокаиваю себя: легат-прим воюет в первом эшелоне около шестидесяти лет. И до сих пор жив… Только в бытность консулом он наблюдал бой со стороны, давая указания легионам. Пусть благородный Флавий становится императором. Возможно, он предложит консульский титул легату-прим… А я выбью из легата согласие, если он будет упрямиться. Как страшно! Страшно потому, что я не понимаю ничего в том, что творится сейчас внизу…