- Я хочу, чтобы ты не усердствовала, - предупредила я Эвелин. Она не поняла, насколько тревожно моё настроение.

- Поживём - увидим, - ответила она.

- Но я ценю твою самоотверженность, - я хотела, чтобы она это знала. Послышался полукрик-полувизг. Моё сердце ожидало худшего. Именно с таким звуком пробуждаются вургалэнды.

- Спасибо, - ответила Эвелин и обняла меня, вслушавшись в звук.

Я дочитала: "Убить вургалэндов возможно, лишь только спалив их дотла." Я закрыла книгу и положила её в рюкзак. Если к нам идут вургалэнды... придётся плохо.

- Держаться всем вместе! - сказала я. Никто не возражал мне. - Чуть что - бежим и атакуем пламенем.

Вдали где-то показался хобот-трубочка. Негласный отряд кинулся бежать. Рома, держащий на руках Свету, отставал ото всех. А чудищ, похоже, что несколько. Вот и в другой стороне показались тоненький хобот и толстая задница, и мы с ребятами кинулись в другую сторону. Но несмотря на медленный темп ходьбы, шаги вургалэндов были широкими. И нам сложно пропасть из их виду. Я молилась, чтобы они, как слоны, не умели трубеть в свой хобот, призывая к себе остальных.

- Давайте я их задержу! - предлагала Эвелин.

- Нет!!! - наотрез отказала я. - Это слишком опасно.

Но вскоре мы устали бежать, начали замедляться и спотыкаться. Рома, бегущий последним, выронил Свету из рук. Сам-то он смог подняться, но... в одно мгновение рядом появился вургалэнд и проглотил её... Но не до конца. Света пытается ещё выбраться из пасти. Её голова и руки ещё торчат снаружи. Руками она отталкивается, чтобы освободиться.

Негласный Отряд не спешит спалить вургалэнда, чтоб не сгорела ещё и Света. Тем временем к нам приближается и второй вургалэнд. В растерянности мы не знаем, что делать, но тут Эвелин перевоплотилась в волка и набросилась на чудовище. Несколько раз ей пришлось полоснуть его когтями, прежде чем то почувствовало боль. Оно заметило Эвелин и издала звук громче и хуже, чем слоновий. Потом оно наклонилось, протянуло хобот и втянуло Эвелин внутрь себя.

"НЕЕЕЕЕЕЕЕТ!" - пронёсся крик внутри меня. Почти что потерять Свету, да и потерять Эвелин... Которую чудовище поглощает с хрустом. Ощущение, что внутри у меня, в душе, что-то сломалось, и я прокричала:

- Огниус! - и чудовище, почти дожевав Эвелин, загорелось.

Несмотря на больную ногу, Свете удавалось понемногу выбираться из пасти. И, наконец, ей это удалось, несмотря на то, что часть правой ноги уже съедена, и сама Света бессильно лежала на земле.

- Огниус! - крикнула Лиза, чтобы Света успела спастись - ведь чудовище оставалось прямо за нею, но вургалэнд, хоть его и начал охватывать огонь, успел-таки вновь поглотить Свету. Огонь уже горел, начиная снизу, и вскоре Света пронзительно закричала. Видимо, пламя начало прожигать её оставшуюся ногу, пробираясь всё выше и выше.

- Све-е-е-е-е-е-ета! Нет! - вскричала я и взяла её за руки, будто надеясь оставшуюся часть неё вытащить из пасти, но почувствовала, что и меня начало затягивать внутрь того, что осталось от чудища, хоть пока я ещё и стояла на ногах.

- Мари-и-и-на! - чтобы я тоже не сгорела вместе с вургалэндом и Светой, Лиза прыгнула на меня и, как в замедленной съёмке, повалила на землю. Мои пальцы разжались, отпустив руки Алисы, впоследствии сгоревшие дотла. Пламя исчезло. Я падала, и весь мир для меня словно исчез. - Зачем ты за неё схватилась?! - накинулась на меня Лиза. - Она бы всё равно не выжила! А тебя бы втянуло в пасть к вургалэнду, и ты бы сгорела! По лицу моему ливнем сбегают слёзы, как и у Лизы. Мне всё равно, сгорела бы я или нет.

- Я... я хотела спасти её... - бесцветным голосом ответила я.

- Этим бы ты не вернула её! - всхлипывала подруга, моя последняя оставшаяся в живых подруга, обнимая меня. - Ты бы только погибла вместе с ней!

- И пусть! - тоже рыдала я. Умерла Света... И Эвелин... Мне всё равно теперь, жить или умирать. Света... Она была еле спасена от оборотня. Благодаря Эвелин, которая ради одной из нас пошла против своей подруги. Убила Максимимилиана. Теперь и она умерла, пытаясь спасти нас всех. Но я же её предупреждала, что вургалэнды могут быть опасны даже для оборотня... Но она была слишком упрямой, чтобы смириться. Чёрт бы побрал её эти упрямство и самоотверженность! За день я к ней привыкла, прикипела, а она посмела "поиграть" с вургалэндом и умереть! Нет, она-то не виновата, зря я её виню, это всё проклятое голодное чудище, которое благодаря мне, уже сдохло. Я спалила его... Вместе с останками Эвелин у него в животе... Такое же чудище съело и Свету... Я теперь ненавижу вургалэндов. Лютой ненавистью. В следующий раз при первой же встрече издали спалю их дотла.

- Марина! - в истерике от моих слов Лиза чуть потрясла меня за плечи и вновь обняла меня. - Я не хочу потерять двух своих подруг единовременно!

- А я вот... потеряла... Их... не вернуть...

Именно со мной Эвелин только успела сблизиться, хотя вчера - общалась ещё и с Митей. И мне больно терять её. Без неё на душе как-то пусто. И без Светы. Да, её не вернуть! Их не вернуть! Свету и Эвелин! Моих верных подруг!

Мы с Лизой словно остались одиноки, хоть она потеряла только одну близкую подругу. Но мы обе привыкли к Свете, и к Эвелин Лиза относилась неплохо. И чувствовали мы себя потерянными, несчастными и одинокими, уткнувшись друг другу в плечо и рыдая.

Но на самом деле мы не одни. Не одиноки. К Лизе подошёл Костя, а ко мне - Митя.

- Что ж ты меня убедил взять её с собой?! - накинулась я на него и стала колотить его в грудь, что есть силы. Но он сдержал мои руки и, когда я усмирилась, погладил меня по спине. Я тоже его обняла, так как мне нужно его утешение. Надёжный, мой верный друг Митя... Я благодарна ему, что он рядом со мной.

Повествование от лица Медведя.

Мне больно видеть, как Марина страдает. Больно видеть то, как она потеряла двух близких друзей. Ещё до начала путешествия я начал понимать, что неравнодушен к ней. Ещё когда мы стали смотреть на то, как Рома с Костяном тренируют Свету и Лизу. Марина легла на грудь к Мите и даже не замечала меня и мою ревность. А я не показывал её. Слишком сильны мои гордость и самолюбие. И я старался вести себя как ни в чём не бывало, не рассказывая Марине о том, что я что-то чувствую к ней. И вёл себя абсолютно как раньше - как вредный самолюбивый эгоист, а это качество нас с Мариной сближает. Но то, что мы - эгоисты - не означает, что мы равнодушные ко всему.

Света... моя бывшая девушка... умерла... Хоть я и не любил её, но сожалею об её смерти. Чисто по-человечески. Да и из-за Марины. И Ромы. Который плачет у меня на плече. Которому я никогда не говорил о том, что у нас со Светой была страсть... Эвелин мне тоже жаль, хотя я с ней почти и не разговаривал.

- Тише, тише, - приговариваю я, ведь его слёзы, в довесок к слезам Марины, очень давят на мою душу. Тем более, одно дело, когда плачет девушка (в данном случае - любимая), а другое - когда плачет парень. Второй случай сильней свидетельствует о трагедии, ведь обычно представители мужского пола плачут гораздо реже. Но у нас произошла ситуация, которую не назовёшь обычной. С нами произошла настоящая трагедия. К тому же - мы не прошли и половины пути. - Это - всего лишь часть приключения, - добавил я, понимая, что это не только не успокоит, но и разозлит Рому. Но от правды никуда не скроешься.

- Всего лишь часть приключения! - всхлипнул мой друг. - Не надо было ни мне, ни Свете соглашаться на это! Выходит, следующими окажемся мёртвыми все остальные? По одиночке или все сразу? - в его голосе я услышал сарказм. Я не знаю, все или нет. Как и не знаю, сразу ли. И не могу ответить на его вопрос. Тем более, что он был саркастическим. Не та ситуация, чтобы дерзить другу. Ведь я очень сожалею об его утрате.

- Прости, что втянул тебя в это, - произнёс я. - Только Марину не обвиняй. Я уверена, она б не хотела брать Свету с собой. Наверняка та сама вызвалась...

Рома кивнул головой.