Наконец она устала. Астори улеглась на живот и принялась рассеянно лепить куличики и пересыпать песок из одной руки в другую. Ей надоело и это; тогда она перевернулась на спину и закрыла глаза, наслаждаясь теплом подступающего вечера, близким шумом моря и приятным утомлением.

Она быстро заснула и не помнила, сколько пролежала так. Астори проснулась от сильного цветочного аромата и странного щекотания в носу — она распахнула веки и увидела над собой букет нарциссов и смеющиеся зрачки Вэриана.

— Как спалось, девочка луны?

— Чудно. — Она приподнялась и взяла связку цветов. — Это мне?

— Тебе, конечно, — кивнул Вэриан, опустившись рядом и опёршись рукой на колено.

— Но как ты их достал… Здесь?

— Для меня не существует ничего невозможного. Кажется, я тебе это уже говорил.

Она уткнулась лицом в нарциссы. Раздражение, вызванное вчерашним вторжением Вэриана и его утренним поведением, сходило на нет.

— Спасибо.

— Пойдём в дом, — коротко сказал он, оставив без внимания её последнюю реплику. — Темнеет, а тебе в этих местах лучше не гулять в темноте.

Вэриан помог ей встать, и они вместе направились вдоль полоски воды.

— Ты что-нибудь узнал о вампирах? — спросила она уже внутри.

— Немногое. Днём охотиться на них бессмысленно, но я наслушался местных легенд и вполне определённо представляю, с чем придётся иметь дело.

— Охотиться? — Астори поставила букет в вазу и замерла.

— Естественно, — бросил Вэриан. — В такой ситуации есть только один охотник: либо ты, либо они.

— Но я…

— Ты не можешь с ними бороться, я ведь объяснял.

— А как же ты?

Это прозвучало беспомощно и глупо, но Астори ничего не могла с собой поделать — стоило представить, что Вэриан выйдет один против десятков кровожадных хэчвари, и сердце болезненно ёкнуло.

— Со мной им не справиться, — усмехнулся он. — Поверь. Что там с ужином?

Она со вздохом поправила волосы.

— Придётся тебе подождать, пока я схожу в душ.

— Можем сходить вместе.

— Вэриан!

Астори встала к нему вполоборота и с негодованием цокнула языком. Он шутливо поднял руки, как бы признавая поражение, отступил на шаг и скрылся в гостиной.

После чрезвычайно лёгкого ужина Астори внимательно осмотрела содержимое холодильника и заявила:

— У нас кончаются продукты. Джей не предполагал, что я буду… кхм… не одна. Надо сходить в город.

— Хорошо, только завтра. — Вэриан бросил взгляд на часы и встал. — Мне пора.

— Куда ты?

Он в три шага пересёк кухню и, уцепившись за дверной косяк, подмигнул Астори:

— На охоту.

Она покачала головой и вылила остывший чай. И почему он воображает, что это должно её волновать? Вовсе она за него не беспокоится.

Астори присела на краешек стула. Нет. Беспокоится, и ещё как, но почему признаться в этом даже себе так невыразимо сложно?

Она поздно легла спать — караулила Вэриана у окон. Уже потушив свет и устроившись в постели, Астори долго не могла заснуть от неясной тревоги, терзавшей душу — предчувствие набатом било в голове и пронзительно кричало: «Осторожно!» Ещё час — и она бы выбежала в одной ночнушке в темноту искать Вэриана.

Астори с трудом забылась беспокойным сном, но он скоро прервался — её разбудили звук тяжёлого падающего тела, грохот и ругательства в прихожей. Она подскочила, откинула в простынь и, не надев тапочек, кинулась в коридор.

— Вэриан? Ты здесь?

Ответом стал тихий смешок:

— А ты так надеешься на обратное?

Она выдохнула и нашарила включатель — хлынул дребезжащий поток света. Вэриан, изрядно помятый и потрёпанный, с всклокоченными волосами, в брюках с тёмными пятнами и разодранной рубашке, стоял, прислонившись к стене, и улыбался.

— Ранен? — вырвалось у Астори. Он мотнул головой.

— Царапина.

— Сейчас я посмотрю… Пойдём в гостиную, сядешь там.

Он не сопротивлялся — Астори стало не по себе от его непривычной покорности. Значит, всё совсем плохо. Вэриан откинулся на спинку бордового кресла и прикрыл глаза, мерно дыша.

— Который час?

— Без десяти три. — Она опустилась на колени. — Дай руку… Дай, не упрямься…

Она закатала рукав и вгляделась в переплетение жил под смуглой кожей. В глаза сразу бросилась размазанная подсохшая кровь и точки, похожие на следы уколов, но крупнее. Укусы.

— У парочки чесались зубки, но им пришлось дорого заплатить за свою невоспитанность, — небрежно обронил Вэриан. Астори сглотнула.

— Ты идиот. Как можно идти на такое в одиночку? Ты ведь говорил, что им с тобой не справиться, а что вышло? А если бы всё окончилось куда хуже? А если бы.

Она дёрнула головой и встала.

— Ты куда?

— За аптечкой.

Через минуту Астори вернулась, неся бутылёк йода и ватку.

— Много их было? — спросила она, аккуратно протирая его раны. Вэриан морщился, но терпел.

— Штук тридцать, а может, и больше, точно не знаю. По крайней мере, теперь их хорошенько поубавилось.

— Ты мог погибнуть.

— Я бессмертен.

Она со злостью хлопнула по ручке кресла.

— Хватит тыкать мне своим бессмертием в лицо! Прояви хоть каплю здравого смысла, сколько можно рисковать?!

Вэриан нагнулся к ней; гагатовые глаза сверкнули.

— Я рискую лишь в том случае, когда риск оправдан. А это случается не так часто.

Он оправил рукав, но Астори успела заметить затянувшиеся шрамы у локтя.

— Откуда они?

— Ну, — хмыкнул Вэриан, — скажем так — вызволять Вишние из Ирдим-Хассима — это не в парке гулять.

— То есть…

Она умолкла, глядя перед собой. Отчего-то Астори никогда всерьёз не думала, что Вэриан подвергается опасности, что с ним может что-то случиться, и увиденное шокировало её.

— Я… даже не знаю, как смогу отблагодарить тебя…

— Зато я знаю.

Его жёсткая ладонь стиснула ладонь Астори, и отстранённый блуждающий взгляд остановился на её губах. Она застыла на миг, потом резко отдёрнула руку и вырвалась.

— Хватит. То был единственный раз, и он не повторится… Мой ответ неизменен, Вэриан: нет.

— Мой тоже: я подожду, — произнёс он и закинул ногу на ногу. — Всему своё время, девочка луны.

Она не ответила.

Хмурым туманным утром Астори обнаружила уже полностью одетого Вэриана на кухне.

— Если ты собираешься в город, то сейчас самое время.

— Не рановато ли? — зевнула она, поставила чайник и взглянула на настенные часы. — Полдесятого. Может, ты и отдохнул, но я нет.

— В таком случае я иду один.

— Стой! — Астори прикусила губу. — Давай рубашку, заштопаю её сначала и проглажу. Крови на ней нет?

Вэриан приподнял бровь.

— Нет.

Она наскоро позавтракала и уселась на диване с ниткой и иголкой в руке, стараясь не смотреть на голого по пояс Вэриана, который, будто нарочно желая подразнить её, расхаживал в коридоре. Его статная фигура то и дело мелькала в дверном проёме.

Астори шила легко и радовалась этому — годы жизни во дворце не стёрли былую сноровку. Швы ложились один за другим. Наконец она воткнула иголку в катушку и, встряхнув рубашку, полюбовалась результатом своей работы — не Мастер весть что, но сойдёт. Она прошла в коридор, быстро разложила гладильню и включила утюг.

— Скоро? — послышался сзади голос Вэриана.

— Скоро, — ответила она и потупила глаза. Не оборачиваться.

Скоро не получилось. Астори долго и тщательно утюжила рубашку и в конце концов протянула её через плечо Вэриану:

— Держи. Нужно будет прикупить тебе одежду в Рейтингелле.

Он хмыкнул, наклонился и шепнул на ухо:

— Как скажешь, девочка моя.

Астори сцепила зубы и судорожно втянула воздух, успокаиваясь.

Уже на улице он повернулся к ней лицом и сказал, перекрывая рокот волн и визжащий свист ветра:

— До города далеко, поэтому я перенесу тебя.

— Напомнить, что я тоже умею перемещаться?

— Напомнить, что это отнимает много сил, и тебе нельзя обнаруживать свою энергию?

Он тряхнул черноволосой головой, и Астори остановилась, уперев руки в боки.

— Ладно, аргументы кончились. Переноси.

Вэриан тихо скользнул к ней и притянул к себе, опустив ладони на талию; Астори почувствовала дуновение его энергии, утекающей и непостоянной, безвкусной, похожей на ртуть. В животе что-то мелко задрожало.

— Сейчас.

Астори с трудом сглотнула: его голос сводил её с ума. Ответить она не успела.

Пространство за невероятно маленькую долю секунды сжалось до атома, треснуло и тотчас разрослось; вакуум рвал лёгкие, отдавался вибрацией в голове и ногах. Дыхание на миг остановилось, Астори непроизвольно дотронулась до горла, но всё уже кончилось — они очутились в переулке.