- Там, это где?

- Там, где ты сейчас торчишь. В Альфе Центавра.

- Я называю эту звезду «Карика». Нет, спутников у планеты нету. А зачем тебе?

- Я всё думаю, почему именно двадцать синна? Может быть это связано с движением спутника? Какой-то странный промежуток, но очень чёткий. Как будто движение небесных тел.

- Хм… Да, действительно, очень похоже. И что?

Я аж «сел на хвост».

- Не знаю. Почему-то мне казалось, что это важно. Что у тебя происходит?

- Спасибо за напильник. Это долго, неудобно, у меня болят уже лапы, но это куда лучше, чем сидеть молча и ожидать невесть чего. Ты спишь?

- Да. А ты?

- А я нет. Так что если ты полетишь ко мне — не трогай заготовку. Я сам. Хорошо?

- Конечно.

- Ты один спишь?

- А что? - я улыбнулся.

- Не хотел бы напугать твою девушку.

- Она не испугается. Она знает. И даже захотела посмотреть, как это происходит. Но я один.

- Хорошо.

Я открыл глаза. Вскочил, опустился на все четыре, потянулся, выгибаясь и раскрыв пасть, далеко отставив хвост. Кстати. Раз уж я здесь, надо бы хоть раз выйти в открытый космос. Упрошу ракханга в следующий раз поймать сеанс в скафандре! Ну, что ему, жалко, что ли? А я буду первым землянином, который выходил в открытый космос, не покидая поверхности Земли!

Хвост завилял. Я опускаюсь на все лапы и прыгаю. Да, всё-таки ракханг уже далеко не щенок. Хотя волк сильный, но тяжёлый. Поэтому предпочитает бегать по Дебрям, а не скакать козлом.

За окном всегда одно и то же. Карика, надо же? Висит где-то высоко в небе. Я вспомнил чёрную безысходность, так пугавшую меня в первые разы. А уже месяц прошёл! И сколько изменений, а? Я хожу по чужому звездолёту, как по родному дому, собираюсь выйти в открытый космос, привычно взираю за безжизненный пейзаж незнакомой планеты. И с жалостью — за застывшую композицию из самоходного робота и исследовательского зонда.

Делать нечего, значит, пойду, побегаю по Дебрям. Волку это полезно, а мне просто прикольно.

Залезаю в меню компа, читаю я на кхани ещё очень посредственно. «Кха» - это разум, сознание. «Кхани» - разумность, продукт разума. В данном случае — просто название языка. Кроме того «кха» - это первое слово, которое произносит новорождённый ракханг. Нахожу список музыки, включаю трансляцию в Дебри. Бегу в спортзал, выбираю режим «без монстров» но «меняющийся декор». На старт, внимание… Лёгкая рысца, вокруг всё приходит в движение. Деревья крутятся, лианы вьются, а я бегу неспешно через водопад разных запахов. Вроде бы и по одному маршруту, а так сделано, что кажется — из леса плотного, старого, выбегаешь в молодой, свежий. Оттуда — в полупрозрачную рощу, в какие-то кусты с красивыми паутинками, искрящихся в лучах восходящего солнца… Я любуюсь этой красотой, одновременно восхищаясь родной биосферой ракханга, с другой стороны поражаясь совершенству их технологий. А количество запахов! Сколько же труда прикладывают инженеры, чтобы создать такую систему? Но эффектно! Эх, вернусь домой — надо будет записать. Хотя, слабы мы ещё в подобных системах. Вообще в инженерном деле они вообще гораздо дальше нас ушли. Но это же не повод для отказа, правильно? Может, если я такую систему на Земле забабахаю — буду миллионером!

Вообще интересно, конечно, что из звёздных технологий я могу продать на Земле? Внимательно подумав, я обнаружил, что нахожусь в положении знаменитой птички: хвост достала — нос увяз. Нос достала — хвост увяз. То есть, либо мне придётся как-то обосновывать получение этих знаний, а подобное обоснование как минимум грозит интересом со стороны спецслужб. И те выпотрошат меня полностью, хоть под гипнозом, хоть под веществами. И карты вспомню, и схемы, и все объяснения, хоть раз в жизни слышанные…. Нафиг, нафиг! А без обоснования знаний я даже в принципе не представляю, что может в хозяйстве ракханга найтись для меня ценного? Даже сделай я Дебри в нашем, земном варианте, грубо говоря — 5Д прогулочную зону, ведь мало кто будет вот так бегать по воображаемому парку, будут либо гадить, либо ломать, либо и то, и другое.

Вот и получается, что я — Кощей Бессмертный. В смысле, сижу на злате, да только реализовать его невозможно! Как это ни прискорбно признавать, а текущее общество не готово к звёздным технологиям. Не тот уровень мышления! Слишком мелкое оно у нас, слишком отягощено деньгами, властью — такими мелочами, которые здесь, за четыре светогода от Земли, даже не видны.

Здесь совсем другое пространство, другие проблемы. Например — напильник. Я вылез из Дебрей, забежал в мастерскую, полюбовался на детальку. Скажу честно: совок. В смысле, рукожопство. Но учитывая, что ещё неделю назад ракханг вообще не представлял, как напильники в лапах держать — то сойдёт. Нам же не на конкурсе красоты выставляться, а главное, чтобы оно функционировало. Интересно всё же — что ж это такое, что можно выточить напильником, и при этом от него зависит работа всего звездолёта?

По дороге заказываю в микроволновке завтрак, мне тут ещё час куковать. Успею пожрать. А сам записываю в наш с ним файлик:

«Для чего нужна та железка, которую ты пилишь? И что случится, если сделаешь неправильно?».

Правописание и понимание — это отдельная тема. Но наш суржик каким-то удивительным образом вполне читабелен. С голосом же сплошные проблемы! Интересно, если Галя будет с ракхангом общаться — сколько он поймёт? Во сне мы так и не поняли, на каком языке общаемся. Ни я, ни волк не можем доподлинно вспомнить, кто и что говорит. Мне кажется, что я разговариваю по-русски, а вот ответы — не уверен. Но я их прекрасно понимаю, если не касаться сложной терминологии. Ракханг — то же самое. Я как-то во сне пытался сознательно говорить на кхани, волк только поморщился, сказав что «звучит ужасно». Но с пониманием проблем не возникло. Здесь же я могу тренироваться сколько угодно, прислушиваясь к звукам чужой речи, только проверить не на ком. Мне — понятно. А там….

Обратный трансфер домой, в родное тело, и я даже немного разочарован. За месяц мы обсудили почти все вопросы, и общаться стало не о чем. То есть, ничего срочного, такого, что требует усилий по «задержке» коллеги. История и география Земли — тема неисчерпаемая, только ракханга не интересует. История и география его родной планеты интересуют меня, но волк не очень спешит меня просвещать. А текущие бытовые мелочи освоены. Ах, да! Я же хотел про скафандр ему сказать. Скажу в следующий раз.

Ладно — нюх. Ладно — взгляд. Но что, слух у меня тоже обострился? Голос Арчи я услышал ещё этажа за три. Вскочил, накинул майку для приличия, кинулся открывать.

- Проснулся, волчара? - Галя коротко меня поцеловала. - Ты уже кофе пил?

- Нет, я ещё вообще не вставал.

- Тогда давай я тебе сделаю кофе и пошли гулять. Ты всё равно безработный, а это для мужчины вредно.

- Конечно, пошли!

Галина — удивительная девушка. Она милая, отзывчивая, какая-то ненапряжная. С ней так просто и весело. Я перестал с ней стесняться уймы вещей. Она никогда не называла меня «назойливым» или «болтуном» (что соответствует истине), легко позволяет ласкать себя, не брезгуя ответной лаской. И то, что прячется за личиной строгой и недоступной училки — по идее не должно бы мешать парням, наоборот, как раз именно этот образ многим нравится. А досталась — мне. Чудо? Не иначе.

- А зачем ему нужна эта железяка?

- Ты понимаешь, мы можем понимать друг друга только в пределах терминов, известных обоим. А если это выходит за рамки — то речь становится просто набором…. Хм… ну, пусть будет «звуков».

- А на самом деле?

- Ты же понимаешь, что разговариваем мы во сне? И во сне мы оба понимаем, но для ракханга важны и движения хвоста, и шерсть, и уши, и положение головы, и масса нюансов. А уж запахи… Хорошо, что в разговоре они почти не участвуют. Возможно, ракханг всё это применяет, я просто не анализировал.

- Вот здорово….

- Если ты останешься со мной подольше — у тебя будет масса поводов с ним пообщаться.

- А ты разрешишь? - и улыбочка такая хитренькая.

- Если ты имеешь ввиду секс — то почему нет? Ведь тело останется моим. Так что это даже изменой назвать будет нельзя.

Она подошла, обняла, поцеловала… Я ответил. Но это был лёгкий поцелуй приязни, без приглашения к дальнейшему, тем более, что она явно сказала «Идём гулять». Мы и пошли.

- А выгуливать его можно?

- Не только можно, но и нужно. Он уже сам выходил, но не без приключений.

- Ух, ты! Расскажи!

- Да это и смех, и грех. Для нас совершенно очевидно, что у квартиры есть номер. Он, в принципе, тоже это знал. Но как-то не удосужился посмотреть на него! Из дома вышел, дверь запер и вниз спустился. Постоял, посмотрел. Сделал кружок по двору, заходит обратно в подъезд… А ни этажа, ни номера квартиры — не помнит!

- Бедняга! - улыбается Галя. - И как он попал обратно?

- По запаху искал.

Она так замечательно смеётся!

- Представляю, если бы его кто-то увидел!

- Ага. Ползает мужик и что-то обнюхивает. Ничего, нашёл, домой вошёл. Я ему потом объяснил про номера квартир. Но он всё равно не любит выходить. Боится.

- Чего?

- Галь, подумай сама! Он на чужой планете среди непонятных и странных существ. Вот сделает он что-нибудь не то, да хоть в травку пописает…

Она снова смеётся, видимо, правильно представив последствия.

- Ладно, если ты нас познакомишь, свожу, погуляю.

- Только ошейник на него не надевай.

- А почему? - хитро усмехается шатенка. - Сейчас это модно.

- Эти, как их, «фурри»?

- А, ты тоже про них слышал?

- Пришлось. Пообщаешься с волком — какой только гадости не наслушаешься.

- Ты считаешь фуррей гадостью?

Мне показалось, или вопрос задан чуть более заинтересованным тоном?

- Я вообще их никак не считаю. Я про них вообще только недавно услышал, когда на работе стали оборотнем звать.

- А там знают? - и в голосе аж звенит любопытство и страсть.