Удобно устроившись на стволе поваленного недавней бурей и еще случайно не замеченного садовниками дерева, Элеонора сбросила туфли, вытянула ноги и, зажмурившись, подставила лицо ласковому солнцу. Подобное она позволяла себе крайне редко, опасаясь, что к лицу прилипнет загар или, что гораздо ужаснее, на носу появятся веснушки, но сейчас она просто наслаждалась одиночеством.

— Принцесса? — внезапно услышала она.

Едва не упав от неожиданности, Элеонора резко обернулась. Рядом с ней стоял Бенедикт.

— А, это вы, княжич, — облегченно выдохнула она. — А я уж было подумала…

Тут она сообразила, с кем разговаривает, и резко осеклась.

— Что вас отыскал мой брат? — понимающе предположил Бенедикт.

Принцесса смутилась.

— Пожалуйста, поймите меня правильно, я вовсе не желаю дурно отозваться о вашем брате, но…

— Но он вам надоел до зубной боли, — весело закончил молодой человек.

Элеонора рассмеялась. Общаться с Бенедиктом ей было легко и приятно. Она слегка подвинулась и предложила:

— Присаживайтесь рядом.

— Благодарю, — улыбка Бенедикта была поистине солнечной и Элеонора улыбнулась в ответ.

— Я рада вашей компании, — доверительно сообщила она. — Одной долго сидеть скучновато.

— Мой брат очень сильно вам докучает? — сочувствующе спросил княжич. — Мне очень жаль, поверьте. Видите ли, дело еще в том, что никогда прежде Радгор не знал отказа у женщин. Он привык, что является предметом всеобщего восхищения. А вы не обращали на него ни малейшего внимания и тем самым только подогрели интерес к себе.

— Ничего, — вырвалось у Элеоноры. — Все равно после свадьбы он уедет. Ой, простите, Бенедикт. Получилось так, будто я с нетерпением ожидаю вашего отъезда. Но на самом-то деле я была бы только рада, если бы вы погостили у нас подольше.

— Без Радгора, разумеется?

— Само собой.

Некоторое время они сидели молча, а потом Бенедикт сказал:

— Я заметил, что вся королевская семья носит кольца с радужными алмазами. Это какая-то традиция?

— Можно сказать и так, — уклончиво ответила принцесса.

Рассказывать о том, что в кольцах заключена искра Великого Дракона она не собиралась даже столь приятному собеседнику. И сестра его, хоть и получила уже подобное кольцо, но в его свойства пока посвящена не была.

— Беатрисе ваш брат тоже подарил подобное. Я как-то попросил посмотреть, но она отказалась его снимать. Вы позволите мне взглянуть на ваше?

— Простите, но нет, — твердо сказала Элеонора. — Ваша сестра, княжич, поступила абсолютно правильно. Эти кольца нельзя снимать.

— Простите мое любопытство, — Бенедикт смутился. — Я даже понятия не имел о подобном запрете.

— Понимаю, — Элеонора ободряюще сжала его руку. — Просто знайте, что эти кольца — особая ценность, о которой даже разговаривать у нас не принято.

— Спасибо, что просветили, принцесса. Хорошо, что я спросил об этом у вас, а не у короля, например. Выставил бы себя полнейшим невеждой.

— Ну что вы! — девушке захотелось сказать молодому человеку что-нибудь приятное, до того расстроенный вид он имел. — Никто бы дурно о вас не подумал. И вообще, вы куда привлекательнее вашего младшего брата, вот!

— Вы действительно так думаете?

— Да! — горячо заверила Элеонора. — Вы такой умный, деликатный, с вами так приятно общаться!

— Вы даже представить себе не можете, как меня обрадовали ваши слова, — просиял Бенедикт.

Вздохнув, я отложила дневник Элеоноры в сторону. Юная наивная девушка была польщена вниманием обаятельного молодого человека, который к тому же дал ей понять, что его интересует не только привлекательная внешность принцессы, но и сама она как личность. Но мне показалось, что Бенедикт не просто так старался подружиться с Элеонорой и даже высмеивал вместе с ней собственного брата. И пусть отец-князь пока еще появился на горизонте, мне вся княжеская семейка уже активно не нравилась.

Поскольку уже пришло время ужина, я убрала дневник принцессы в ящик прикроватного столика с намерением вернуться к нему на следующий день. Но утром оказалось, что я умудрилась позабыть о весьма важном событии в жизни двора.

— Охота! — возбужденно восклицала Изольда, азартно поблескивая глазами. — Как ты только могла забыть о том, что она состоится послезавтра?

Сразу после завтрака королева огорошила меня известием о том, что наши новые охотничьи костюмы почти готовы и нам предстоит последняя примерка. Мое смущенное заявление о том, что послезавтрашнее событие совсем выветрилось у меня из головы, изумило ее.

— Чему ты так радуешься? — скептически осведомилась я, рассматривая разрумянившиеся щеки и горящие глаза подруги. — Тебе ведь все равно нельзя скакать по лесу. Мы будем ждать остальных охотников — где? На опушке? На поляне в лесу?

— Ах, Амина, охота — это так интересно! — не обращая внимания на мои слова, щебетала Изольда. — Тебе понравится, вот увидишь.

— Посмотрим, — произнесла я не слишком радостным тоном.

В отношении охоты у меня были свои предубеждения. Но костюм, который подготовили портнихи, несомненно, пришелся мне по душе. Темно-зеленый бархат плотно облегал талию и грудь, расходясь книзу широкой юбкой с разрезами. Под нее следовало надевать облегающие брюки из плотной эластичной ткани, неведомой мне прежде.

— Это для удобства при верховой езде, — пояснила мне швея. — Насколько я знаю, подобный фасон шьют только в нашем Королевстве, — гордо заключила она.

— В Империи никого не удивить женскими брюками, но выглядят они иначе, да и предназначение у них другое, — неосторожно заметила я.

Неосторожно потому, что всем, включая Изольду, тут же стало интересно, что это за брюки и для чего они предназначены, так что мне пришлось прочесть присутствующим краткую лекцию по истории одежды и моде Империи.

Услышанное заставило подругу вспомнить о прерванных занятиях.

— Я пообещала мужу сюрприз перед охотой, — доверительно сообщила она мне, когда мы вышли в парк прогуляться. — Перед ужином у нас будет время, посмотришь, как у меня получается?

Мне не хотелось расстраивать Изольду отказом и я вынуждена была согласиться. В тот день вернуться к чтению дневника я так и не смогла.

Утро следующего дня я опять провела с королевой, но перед обедом она удалилась к себе, сославшись на усталость. Я же распорядилась накрыть обед в своих покоях и решила не спускаться на ужин в общий зал, посвятив вечер приготовлениям к охоте. И, что скрывать, почти половину дня провела, погрузившись в дальнейшее чтение своей находки.

Суета, сопутствующая всяким предсвадебным хлопотам, все нарастала, захватывая весь дворец. У Элеоноры совсем не оставалось времени на встречи с Чартоном, ведь целыми днями она была занята бесконечными примерками, репетициями, распоряжениями по украшению дворца. Но в этой суматохе имелось и существенное преимущество — младший княжич никак не мог поймать девушку где-нибудь в одиночестве, дабы вновь рассказать ей о своих чувствах. Бенедикта, правда, Элеонора тоже видела теперь редко, да и переброситься с ним хотя бы парой слов представлялось весьма затруднительной задачей. Вот о лишении почти любого общения со старшим из братьев принцесса немало сожалела, ведь она уже возвела его в статус своего друга. Зато с Беатрисой девушка сталкивалась часто. Княжна покорно выстаивала долгие часы примерок и послушно повторяла одни и те же действия во время репетиции церемонии. С губ ее не сходила приветливая улыбка, для каждого, кто оказывался поблизости, находилось у нее доброе слово. Ни разу не пожаловалась невеста Эдмира на дурное самочувствие либо усталость.

Лучшие ювелиры Северного Королевства создавали для будущей жены наследника престола великолепные драгоценности, начиная от пояса со вставками из полупрозрачных янтарных пластин до изысканного гарнитура, сверкающего россыпью радужных бриллиантов. За разглядыванием последнего как-то и застала княжну Элеонора.

Беатриса стояла у окна и то и дело подносила к щедро льющимся сквозь него солнечным лучам то диадему, то браслет, то колье. Она вертела драгоценности в руках так и эдак, поворачивала во все стороны, склоняла голову и разве что не пробовала на зуб.