Британское командование приняло решение отправить сильное соединение и попытаться нанести внезапный удар. В операции должны были принять участие легкие линейные крейсера «Корейджес» и «Глориес», которым впервые предстояло показать, на что они способны: их сопровождали легкие крейсера 1-й и 6-й эскадр. В морс также находились «Рипалс» и «Ринаун», которые должны были прикрывать операцию. В это время работа германских тральщиков фиксировалась между Хорнс-Рифом и Торшеллингом. Это соединение состояло из 20 кораблей, их прикрывали четыpe легких крейсера и 10 эсминцев, в качестве соединения дальнего прикрытия в море находились линкоры «Кайзерин» («Kaiserin») и «Кайзер», позднее прибыли линейные крейсера «Гинденбург» и «Мольтке». Бой был сложным, корректировать огонь было очень тяжело из-за тумана и дыма из труб. Противники не рисковали выходить из протраленной полосы, поэтому командовавший британским соединением контр-адмирал Нэпир приказал тяжелым артиллерийским кораблям не идти дальше и тяжесть боя была переложена на легкие крейсера. Они преследовали противника до тех пор. пока залпы вражеских линкоров не стали падать вокруг них.
«Кёнигсберг» (второй корабль с этим наименованием) получил попадание 381 -мм снарядом. который прошил насквозь все три его трубы и взорвался в угольной яме; после взрыва начался пожар. Осколки снаряда были обнаружены немцами, только после этого они узнали его калибр. Германские корабли получили еще два попадания 381-мм и три 152-мм снарядами, потери экипажей составили 21 убитый и 50 раненых. Потери нашей эскадры составили 100 убитых. Из кораблей наиболее серьезные повреждения получил «Корейджес», в легкий крейсер «Калипсо» («Calypso») попал один снаряд, угодивший в боевую рубку, командир корабля погиб. Это был не самый удачный бой, во время которого германские легкие крейсера смогли отогнать «Корейджес». С точки зрения противника это был успех — линейный крейсер показал им корму, а потери оказались небольшими. Но существовал еще один результат: противник теперь был вынужден выделять большие силы для прикрытия своих тральщиков, поэтому процесс траления стал более медленным: раньше некоторые заграждения уничтожились вскоре после их постановки.
В первые дни у побережья Бельгии действовали устаревшие крейсера, эсминцы, скауты канонерские лодки, броненосцы береговой обороны и три, строившихся ранее для Бразилии, монитора, которые в Королевском флоте именовались тип «Северн» («Severen»). Перед этими кораблями была поставлена задача: помочь армии остановить вражеские войска на подступах к портам в Канале. Эти корабли не предназначались для подобной работы, но они оказались под рукой, и для установленных на них орудиях имелись большие запасы выстрелов. Позднее в состав этой эскадры, которой командовал адмирал Худ, вошел линкор-додредноут «Венерэбл», но вскоре выяснилось, что для борьбы с многочисленными береговыми батареями лучше подходят небольшие корабли. В августе 1915 года старый «Редутейбл» («Redoutable») с лейнированными до 305-мм орудиями и временными булями выполнял обстрелы с больших дистанций портов Зеебрюгге и Остенде.
После того, как «Гебен» и «Бреслау» прорвались из Средиземного моря и укрылись в Константинополе, отношение Турции и государств Антанты ухудшились, а 1 ноября 1914 года она вступила в войну на стороне Германии. Через два дня внешние форты у входа в пролив были обстреляны с большой дистанции линейными крейсерами «Индефетигебл» и «Индомитебл», в этой операции приняли участие также французские эскадренные броненосцы «Верите» («Verite») и «Сюффрен» («Suffren»). Всего было израсходовано 76 305-мм снарядов. Оба форта, Седд-эль-Бахр и Кум-Кале, превратились в пыль, на первом из них взорвался погреб боезапаса. Опыт, полученный у бельгийского побережья, показал, что эта операция не имела никакого военного значения: единственное, чего удалось добиться — это заставить противника усилить оборону пролива.
Попав под германское влияние, Турция стала не только готовить планы вторжения в Египет, но и начала наступление на Кавказе. В то время это было место, где русские собирали престарелых генералов, которые не могли остановить вражеского наступления. С германского фронта снять войска было невозможно, поэтому главнокомандующий русской армией великий князь Николай Николаевич обратился за помощью к союзникам: он просил произвести диверсию против Турции для ослабления давления на Кавказе.
Опыт истории свидетельствует о том, что попытка форсирования проливов с использованием только кораблей обречена на провал. В 1906 году Комитет имперской обороны рассмотрел возможность комбинированной операции и было признано, что она имеет шансы на успех, но риск слишком велик. Но, несмотря на это, британское правительство приняло решение о проведении военно-морской экспедиции, целью которой являлся обстрел полуострова Галлиполи с последующим его захватом. В дальнейшем планировался захват столицы Турции. Лорд Китченер[1] отказался выделять войска для участия в операции, поэтому решили, что будет проведена демонстрация силами только военно-морского флота. В случае неудачи престиж не был бы потерян, а шансы на форсирование пролива оценивались достаточно высоко.
Линкоры-додредноуты можно было выделить без ущерба для Гранд Флита, но при этом страдал Флот Канала. Лорд Фишер, который недавно вернулся в Уайтхолл на пост первого морского лорда, приказал усилить соединение линкором «Куин Элизабет». Парадоксально, но посте успешного использования немцами гаубиц для разрушения фортов Льежа и Номюра решили, что их смогут заменить скорострельные, с пологой траекторией выстрела, орудия линкора.
Внешняя оборона пролива включала в себя 19 орудий калибром от 170 до 280 мм, которые располагались в устаревших фортах. Средняя зона обороны состояла из 87 орудий калибром от 150 до 210 мм. Самый мощный узел сопротивления находился у Нагары, там располагаюсь шесть 356-мм, семь 280-мм, семь 105-мм, 36 240-мм, шесть 210-мм и 14 150-мм орудий. Кроме того, на позиции имелось большое количество орудий меньших калибров, имелось шесть 210-мм и семь 150-мм гаубиц. В Килид-Бахр находились три 457-мм торпедных аппарата, но к ним имелось в наличии всего пять торпед.
Все орудия находились в фортах, практически неуязвимых для артиллерийского огня. Приблизиться на дистанцию действенного огня мешали минные заграждения, в свою очередь, вытралить их мешал огонь фортов.
28 января собралось заседание Военного комитета, после которого Фишер в разговоре с лордом Китченером раскритиковал план операции, хотя он очень напоминал его «Балтийский проект». «Среди флотских специалистов царило полное согласие, Черчилль всех переманил на свою сторону, я был единственным диссидентом», — позднее заявил Фишер.
«В случае успеха эта операция могла бы изменить ход мировой истории. Турецкая Империя была бы рассечена пополам, столица ее парализована. Балканские страны объединились против наших врагов, мы бы спасли Сербию, оказали помощь Великому князю в его операциях. Продолжительность военных действий сократилась, и многие жизни были бы спасены» (World crisis II. Р. 167).
Бомбардировка внешних фортов началась 19 февраля; в нем приняли участие «Корнуоллис», «Трайэмф», «Альбион», «Инфлексибл» и французские эскадренные броненосцы «Буве» «Bouvet») и «Сюффрен». Операцией командовал вице-адмирал Карден. Корабли держались от фортов на дистанции 3,8—5,4 мили, но огонь кораблей был неточным, поэтому позднее они встали на якорь вне пределов досягаемости вражеских орудий и открыли медленный огонь, за падением снарядов производилось наблюдение. Точность огня оказалась достаточно высока, но меньше той, которой можно было добиться, ведя огонь с близкой дистанции. Противник не отвечал до 4 ч 45 мин. Когда по «Корнуоллису» был открыт огонь с дистанции 2,5 мили, «Вендженс», «Корнуоллис», «Агамемнон». «Инфлексибл» и французский броненосец «Голуа» («Gaulois») заставили на время замолчать форты, после чего эскадру отозвали. По результатам боя,во время которого израсходовали 139 305-мм снарядов, были сделаны следующие выводы: