Задумка удалась, серьезно сократив земли и территории, — из шести материков Ран-Тарра осталось четыре. Остальные части земли Ран-Тарра были представлены отдельными крупными и средними островами. Правда, на ампутированных частях Ран-Тарра тоже было неспокойно, но в целом, буферная зона сделала свое дело. Жизнь в Ран-Тарре стала потихоньку налаживаться, но мир все еще помнил отрезанные части и плохо заживал, а Обитель превратилась в источающую миазмы, несущую смерть или извращавшую жизнь, клоаку. Не проходило и дня, чтобы там кто-нибудь не умирал или не сходил с ума.

Оставить без контроля такое положение вещей, пусть и изолированное от остального мира, великие дома не могли и стали направлять туда санитарные отряды, от каждого эльфийского клана постановили присылать для несения службы воинов, целителей и магов. Время шло, и вместо воинов стали присылать отступников и изгоев, а воинскую обязанность частично заменили наемной силой.

***

В назначенное время, за час до полудня, мастер монеты не приехал, а появился в Замке только под вечер в сопровождении темнокожего мужчины в костюме из кожи черного дракона. Его волосы были заплетены в косички и собраны в узел, завязанный ярко-желтым шнурком. В одном ухе болталась серьга с кровавым рубином. Ему было на вид лет пятьдесят, но раайэнне сразу поняли, что к человеческому роду это существо не принадлежало. Обитель умеет срывать маски.

Мельком брошенный на члена Верховного Совета клана взгляд расставил все по своим местам, стала понятна спешка — мастер умирал, ему не то, что полгода, до конца месяца бы дотянуть. Над ним нависла плотная серая тень, которая была видна всем без исключения раайэнне, даже детям, и отмечавшая всех эльфов, собирающихся по тем или иным причинам уйти к звездам. Хотя, судя по его виду, он не унывал и держался бодро. В самом деле, не плакаться же он приехал.

Двое караульных виновато объяснили задержку — мастер проявил инициативу и потребовал обзорную экскурсию по местам боевой славы предков. А предков у него, вернее, у нее, было много.

Невысокая стройная женщина со светлыми волосами, убранными в конский хвост, перетянутый своей собственной прядью, с любопытством оглядывала замок и окрестности, а у внешней стены, разглядывая древнюю кладку или изучая строительный раствор, застыла так надолго, что даже терпеливым раайэнне стало невмоготу.

Одетая в короткий до колена темно-синий полуплащ, застегнутый под горло на пряжку в виде золотой монеты, облегающие штаны и серо-голубые полусапожки на тонких шпильках с помощью своего сопровождающего грациозно опустилась на землю из седла. Сам он уже ловко спрыгнул с лошади и стал за правым плечом своей госпожи.

Двое караульных уже давно спешились и невозмутимо ожидали того же от гостей. Коней по посыпанным красноватым песком дорожкам отвели на задний двор.

Дорожки то сходились, то расходились, образуя замысловатые фигуры и линии. Красноватый кварц поблескивал на солнце и хорошо сочетался с зелеными кустарниками. Благоустройство и озеленение внутреннего двора и крытых галерей ядовитым плющом и диким виноградом было заслугой Карта, одного из лесных эльфов — лейденов. Лесовик принял вызов суровой природы и вознамерился озеленить все кругом такой же злой зеленью, невзирая на капризы и дурной характер местности.

Зелень быстро поняла замысел хозяина и упрямо воевала с каменистой почвой, выбивая из нее редкие крохи влаги. Крутой нрав вьющихся растений побеждал скалы, и постепенно внутри и снаружи замка были высажены низенькие кустарники и невысокие деревца, а настоящей гордостью Карта был яблоневый сад. Все накопления он направлял на покупку семян и саженцев.

Сад цвел почти постоянно, даже в сезон сбора урожая, наполняя внутренние дворики замка нежным ароматом цветов и плодов. Лесной эльф был пожилым, как Мирэйн, но в пыли библиотеки просиживать не любил, предпочитая свежий воздух. Что не могло сказаться на его внешнем виде и самочувствии. В выносливости он мало кому уступал.

Тяжелые каменные ворота, исписанные вспыхивающими и гаснущими эльфийскими письменами, были гостеприимно распахнуты, а на вновь прибывших гостей во внутреннем дворе, который непонятно как и когда успел вырасти, чтобы всех вместить, собралась поглядеть вся община, которая вместо привычного гомона и гула вдруг замерла в изумленном молчании. Отмечая про себя все странности, Рэм, тем не менее, не дал себе время на раздумья.

Она. Здесь. В качестве члена Малого Круга его клана, его. Ирония судьбы или… Но на его лице ничего не отразилось, кроме вежливого интереса, он приблизился к женщине и замер на почтительном расстоянии, изящно склонил голову:

— Рамидар Кайн Бриэльд — наместник замка и самопровозглашенный глава местной общины. Добро пожаловать в Обитель

Она без сомнений его тоже узнала.

— Эррнгрид Трайрасакс, член Малого Круга и мастер над монетой поневоле. — Кивнула в ответ, показывая, что приняла его приветствие. Сделав паузу, продолжила без обиняков. — У меня ограничен временной ресурс. Предлагаю обойтись без церемоний, как Вы на это смотрите? Я не разделяю обычаи своей расы к затяжным процедурам знакомства. Перейдем к делу.

«Тем более, мы с Вами уже знакомы».

— Прошу, — Рэм показал на бесконечную длинную лестницу, ведущую к верхним галереям.

Эльфы, немногочисленная наемная прислуга из числа людей, а также гномы, зашедшие на постоялый двор пропустить стаканчик своего же эля, втридорога проданного Лайлу, с азартом поглядывали на затянутые в узкие штаны круглые бедра и хорошо оформленные икры важной гостьи. Оценивали высоту каблуков и заключали пари, на какой ступеньке лестницы она свалится вниз.

Возникла заминка. Рэнни с сомнением смотрела на лестницу и хмурилась.

— Другого входа нет? Эта лестница выполнена со всеми возможными техническими нарушениями, высота не соответствует восьми дюймам, прописанным в технике безопасности, и угол наклона совсем не сорок пять градусов…. - после пары предложений большинство присутствующих утратили смысл речи и просто смотрели на то, как двигается ее рот.

Слегка подкрашенные темно-розовой помадой в меру пухлые губы навевали разные мысли о…, в общем, разные-разные мысли, губы завораживали, гипнотизировали и, судя по вытянувшимся лицам мужчин, не только Рэма, что его совсем не порадовало.

«Надо ее уводить отсюда».

«Да как же ее уведешь, если только унесешь».

— …более того, здесь не хватает поручней, которые по правилам должны быть на высоте не более ярда, а на таких высоких каблуках запросто сломать ноги. Кто-то, может, скажет, что они неидеальны, но я ими очень дорожу. В смысле, дорожу ногами, понимаете?

— Прекрасно Вас понимаю, — Рэм умел быть терпелив, когда было нужно, а сейчас ему требовалось вся его выдержка, — дело в том, что создатели замка были, по всей видимости, не очень образованы и упустили такие важные детали, построив лестничные пролеты в нарушение всех правил безопасности.

И, протянув руку, добавил:

— Но, оперевшись на меня, Вы сможете без риска для своих ног и своей обуви добраться до первого этажа.

Рэнни уставилась на протянутую руку с опаской и подозрением. Последний раз, когда она подала руку раайэнне, в ней поселилась омерзительная личинка, убивавшая ее тело и требовавшая собрать немыслимую сумму денег за считанные дни.

Чтобы растратить свое состояние клану понадобилось более двадцати пяти лет, а то и больше, а сейчас личинка-кхаари хотела, чтобы она совершила невозможное и вернула деньги за полгода. Или сколько у нее осталось времени? Как бы подтверждая верное направление мыслей, личинка зашевелилась, рука зачесалась.

Некстати вспомнилась и поговорка:

«Ну, двум смертям не бывать, а одной не миновать»

«Все это человеческие глупости, дорогая, которых ты немерено набралась на своей Земле, в этом людском мире — внутренний голос знал, когда вставить свои пять копеек, — бывать, и еще как. Это тебе любой раайэнне скажет. Вот сколько их у тебя было за последние пятьдесят лет, пользуясь земным летоисчислением?»

Делать было нечего, пауза слишком затягивалась, а Рэм стоял и спокойно ждал, даже руку не убрал. Осторожно вложив свою руку в перчатке в его голую руку, она сделала первый шаг на ступеньку. Ступеньки были узкими и высокими, подогнанными из больших камней непонятного происхождения. Черный камень был твердый и гладкий, как отполированный умелыми руками мастера, а края ступеней были ровно обточены. Чем?