Ладно, ради сына он готов потерпеть. Пока же Лайя опять попросила юлу, хоть маленькую! Он, отлично понимая, что после разделки Покрывала вряд ли кто остался у днища (ну, разве что идиоты, которым совсем нюх отшибло!), нырнул поискать и без того редкую рыбу.

Полуторачасовые поиски увенчались, наконец, успехом! Юла, правда, оказалась крошкой – по локоть! – но он её добыл!

Мария с особым тщанием разделала рыбу. Гар терпеливо ждал.

И всё только для того, чтобы услышать, что «она уже расхотела – уберите скорее, от запаха прямо выворачивает!..» Гар и Мария переглянулись. После чего оглушительно заржали: капризы Лайи стали притчей во языцех… Но они не сердились: Лайя не контролировала своих порывов и желаний!.. Но на их смех обиженно надувала губки…

Следующие два дня пришлось отсиживаться в шалаше: ночью набежали тучи, и зарядил проливной дождь. Сквозь пелену извергающихся струй иногда не было видно даже противоположного конца Островка, но Колодцы вполне справлялись: лишняя вода, не застаиваясь на Площадке, уходила вниз, под днище…

Утро третьего дня дышало свежестью, и солнце светило, словно отмытое, куда ярче обычного. Гар чувствовал, как трепещут ноздри, ощущая запах Огромного Простора! Он в который раз поразился: до чего же прекрасен Мир! Как им повезло, что они родились и живут именно здесь, на кромке фантастически величественных Неба и Океана! Он полез вверх…

С Вышки открывался изумительный вид. Цвет Океана словно стал более… насыщенным, что ли. Изумрудная зелень настолько отличалась от мутно-сероватого Потока, что Гар поймал себя на том, что оглядываясь, постоянно чешет в затылке: он не понимал. Не понимал, чем вызвано такое изменение цвета Кормильца и Главной составляющей Стихии его Мира – Великого Океана!

Даже редкие облака, мчащиеся по Небу сейчас, и указывающие, что их Остров двигается новым курсом, казались чужими, непривычными: их формы стали словно резче, заострённее. Слава Богу, они хоть не превращались в грозные штормовые тучи… Пока, во всяком случае. Гар не представлял, каковы шторма здесь, вдали от Великого Потока. Наверное, ещё страшней и разрушительней… Ну а дожди можно и переждать в сухом шалаше!

Впрочем, сырость им не нужна: навес Арсенала плохо помог, и Гару пришлось разложить по Площадке всё Оружие и стволы, что они приготовили на всякий случай.

Лубки Гар снял, но ногой пока пользовался осторожно: не бегал и не прыгал. Кость срослась благополучно: боли или каких-либо выступов он не ощущал и не нащупывал…

У дождя имелось хотя бы одно положительное свойство: он почти смыл остатки вездесущего запаха Покрывала. Гар обходил Островок теперь с чувством чего-то именно своего – Родного. Дома. Дома их Племени.

Пока их неспешное продвижение продолжалось, он обратил внимание на ещё одну странную вещь: теперь Глаз Мира поднялась куда выше над Горизонтом, чем он привык.

Что же это такое?.. Ведь они привыкли с детства, что Звёзды на тверди Небесной вечны, и не меняют своих положений никогда, а лишь вращаются над головами по замкнутому кругу – такому же, какой описывает Великий Поток по Миру… Или Шаман специально указал ему эту Звезду – она какая-то особая, путеводная?!..

Однако вскоре Гару стало не до отвлечённых философствований о сложностях устройства Мира: мясо подходило к концу, запах Покрывала выветрился и смылся, и пришлось снова устроить Охоту.

На этот раз он не стал капризничать и придираться: они загарпунили первую же приплывшую Акулу! И пусть весила она поменьше раза в полтора, и цветом казалась темней, повозиться и попрыгать пришлось лишь чуть меньше, чем с первой!..

И теперь Гару удалось поразить Главную точку с первого копья!..

Разделка прошла, если можно так сказать, буднично.

Они с Марией возобновили Рыбалку: два дня старательно обшаривали днище подросшего Острова.

Да, Островок подрос метра на два: недаром Котёл питает Тапу намного эффективней, чем малопитательный планктон, улавливаемый губками днища, – и солнце, впитываемое зеленью атолла. Так что вскоре после второй Охоты у Гара в распоряжении оказалось не три, а шесть Колодцев: пусть маленькие, но они уже открылись насквозь, и Рыбачить стало намного удобней: теперь можно переводить дух в шести воздушных впадинах под днищем.

А после установки новых швертов в образовавшихся отверстиях они смогли и круче забрать к северу. Теперь курс ну разве что на полрумба не совпадал с направлением на Глаз Мира. Но Гар не печалился: ничего, по мере приближения что-нибудь да поможет им приплыть куда надо! Пусть даже это будет очередная смена направления Ветра!..

Между тем вокруг стало намного прохладней, чем в Вечном Потоке. Воздух, особенно утром, стал совсем холодным, и словно даже более сырым – на всех вещах утром лежала роса. Впрочем, под лучами Солнца она быстро испарялась. Но вот само Солнце…

Гар, да и женщины, заметили, что по мере того, как Глаз Мира поднимается над горизонтом, Солнце словно опускается ниже. Да, гораздо ниже.

Это уж вовсе ни в какие ворота не лезло!..

Но против фактов спорить бессмысленно: их любимое жизненосное светило проходило по Небу теперь намного ниже, чем раньше! Гар начал всерьёз опасаться, что если так пойдёт и дальше, они могут и совсем потерять Солнце из глаз! Оно и на Небе проводило теперь времени куда меньше – на добрых два часа!

Сомнения и думы всё чаще одолевали Гара. Имеет ли он право рисковать жизнью своих женщин и ещё не родившегося сына, продолжая стремиться на север? Или… бросить всю эту, теперь казавшуюся дурацкой, и бессмысленно-опасной, затею?! Развернуть Островок к югу?!

Он изнывал от сознания того, что он – Вождь, и, стало быть, все Главные Решения должны исходить от него! Женщины доверяют ему – его мудрости, его прозорливости, его способностям… И, главное, никто не должен видеть его сомнения!..

Спали теперь они, тесно прижавшись друг к другу.

Утром женщин колотила настоящая дрожь, как от страха. Гар и сам ощущал прохладу.

С этим надо было что-то делать. Он в который раз прощупал набедренную повязку: нет, под ней телу тепло. А что, если такой же повязкой покрыть… И плевать, что так до них никто не делал – до них так далеко на север не заплывал наверняка никто!

Поизнывав пару дней (вернее, ночей), он решился.

Велел Марии начать обработку вымоченных волокон лиан. Та послушно дробила, отслаивала и стряхивала кору, и высушивала пушистое мочало.

Когда недели через две материала набралось достаточно, Гар велел сделать то, чего никто никогда не делал уж точно: сплести покровы, чтобы полностью закрывать туловище.

Вначале обе женщины смотрели на него с недоумением. Затем, когда он, наверное, в пятый раз объяснил, чего хочет, и как это должно выглядеть, Мария возразила по делу:

– Но Вождь… Мы тогда не сможем справлять нужду!

На это у Гара нашёлся достойный ответ:

– А этот покров… назовём его рубом… должен быть разъёмный!

– Это как?!

– А вот так… – Гар объяснил, как мог, что имеет в виду. На это ему возразили, что такое разъёмное одеяние, конечно, не то, что набедренная повязка, и, следовательно, края не будут сцепляться крепко и плотно. Гар похвастался:

– Я продумал и это. Мы будем делать завязки: двух-трёх вполне хватит!

Когда первое неуклюжее сооружение обернули вокруг Лайи, она долго морщилась и чесалась: «Ой, здесь жмёт!.. Ой, тут натирает… А, я захотела по-маленькому!..»

Однако через час, когда все капризы и придирки закончились (Гар уже еле сдерживался!), жена признала, что так гораздо теплее!

Завязки, однако, пришлось переставить и переделать.

Через два дня и Гар и его женщины напоминали неуклюжих Пти́ффов: шарообразные тела буквально повторяли тушки шаровидных рыбёх. Но так и вправду оказалось куда теплей. Да и набедренные повязки сильно поизносились, давно пора было сменить их. Так что вдоволь посмеявшись друг над другом, и утомившись показывать пальцем, они успокоились.