-И мэр сам всегда отвозил детей учиться.- Помогал Эд.

-И никто ни приехал и даже ни написал, когда похитили мэра с братом... Даже их собственные дочери.- Хенк слегка ушел в себя.

-Писать и звонить они тоже не могут, в городе есть две фабрики, но практически отсутствует связь с внешним миром.- Эд чувствовал, что Хенк нащупал верную нить.

-Это вы к чему ведете?- Шериф может, как и напарники предчувствовал к чему видеться разговор, но думать в этом на правлении было, как-то опасно.

-Надо разыскать тех, кто уехал учиться.- Хенк твердо подытожил, встал и стал ждать реакции  собравшихся. Первым, последовав примеру напарника, поднялся и начал собираться Эд. Остальные тоже, непонимающе, поднялись со своих мест и стали делать нерешительные движения к обозначенному Хенком плану. Один Хенк был настроен решительно, как еще ни разу не был настроен со времени приезда в этот славный городок.

----------------

 Алекс проснулся и попытался оценить ситуацию. Проснулся это, пожалуй, громко сказано. Боль ни давала заснуть. Иногда он отключался, когда бодрствовал уже по несколько суток подрят. Окружающий его подвал можно было назвать дырой. Занять внимание в такой дыре было совершенно нечем. Все что у него осталось - это боль.

 Разновидностей боли довольно много. Бывает тягучая боль, которая сопровождает тебя и мешает тебе существовать. Любое дело становиться ни приятным, когда это дело сопровождается тягучей болью. Это боль - боль отчаяния. Бывает острая резкая и сильная боль. Такая боль протыкает тебя, обезоруживает, все чувства, и мысли резко сжимаются до этой боли. Эта боль - боль страха. Бывает боль нарастающая. Такая боль похожа на сигнал. Ее можно оценить достаточно трезво. Если боль резко увеличивается, то ты понимаешь, что сделает с тобой такая боль. Это боль - боль тревоги. Есть боль внутренняя. Такая боль уничтожает личность. Это один из самых жестоких видов боли. Он решает надежды. Такая боль - это боль разрушения. Но есть среди видов боли одна уникальная. Когда все уже потеряно, когда ни видишь возможности жить дальше, и когда ты уже ни понимаешь ничего кроме боли, когда единственное что дает тебе знать, что ты еще жив это боль. Эта боль - боль жизни. Она приносит облегчение.

 Алекс снова очнулся. Сейчас на него светил очень яркая лампа. После привычки к полумраку Алекс не мог открыть глаза. Он не мог ничего видеть при таком свете. Алекс старался отвернуться от источника света, но понял, что голова его хорошо зафиксирована, а тело плотно привязана к уже привычному столу, который был наклонен под углом примерно в сорок пять градусов, Алекс зажмурил глаза насколько мог, чтобы боль в глазах была ни такой резкой. Это у него получалось довольно не уверенно, и к тому же он отметил, что его рот довольно широко раскрыт. Под этим ужасным светом в таком неприятном положении Алекс провел минут тридцать. Понемногу он привык к свету и смог открыть глаза. Хотя его идеальное зрение почему-то стало размытым.

 Через полчаса вошел человек в черном балахоне. И по обычной процедуре стал, что-то готовить за спиной у Алекса, так что тот не мог его видеть, а мог только предполагать и что он там делает и ожидать пытки. По своему обыкновению пытка заставила себя некоторое время ждать. Человек в черном балахоне подошел с правой стороны и начал что-то колдовать у Алекса во рту. Вначале Алексей испытывал странные ощущения, потом почувствовал, как по его клыку прошлись чем-то жестким. Стало довольно больно.

 Вопреки расхожему мнению зуб - это не кость, а орган. Зуб состоит из коронки и корня. Эмаль – наружная твердая ткань, покрывающая всю коронку зуба вплоть до его шейки. Под эмалью зубы покрыты дентином. Дентин – костное вещество, пропитанное солями кальция. Дентин очень прочный, прочнее костной ткани. Дальше идет Пульпа, в которой уже идут нервы и кровеносный сосуды, идущие до пульпы через апикальное отверстие в основании зуба.

 В результате несоблюдения гигиены полости рта (недостаточно регулярный и правильный уход, чистка зубов) – на эмали появляется мягкий налет, в тех местах, откуда он не снимается при жевании (боковые поверхности зубов, углубления жевательных поверхностей). Этот налет прочно связывается с поверхностью зуба и служит местом сосредоточения разнообразных бактерий и грибов. Среди входящих в состав налета бактерий половину составляют стрептококки. Включение в состав налета минеральных солей способствует его уплотнению. Такое образование называется зубной бляшкой. Установлено, что локализующиеся в бляшке бактерии продуцируют молочную кислоту, которая может вызвать деминерализацию эмали, что дает начало кариозному процессу. Эмаль сама по себе нервов ни содержит, поэтому болеть зуб начинает, только когда кариес добирается до нервных окончаний.

 Если подобно кариесу сточить зуб до пульпы, то он будет вечно болеть. А Процесс приема пищи превращается в каторгу. Чем, собственно, и был занят человек в черном балахоне. Вначале он стачивал клыки небольшим напильником. Потом занялся передними зубами. Дальше спиливал от центра челюсти к кроям. Эту же процедуру он повторил и с нижним зубами, особенно ни импровизируя в последовательности действий. Зубы он спиливал не до десны,  а оставлял над десной небольшой бугорок. Таким образом, что как только этого бугорка что-то касалось, обнаженные нервы начинали ужасно болеть.

 Когда процесс спиливания только начался, Алексу казалось, что крыса забежала ему в голову и прогрызает его череп. Когда же эмаль была стерта, и мучить дошел до нервов, Зубы пронзила, проста ужасающая боль. До этого у Алекса не было проблемы с зубами, и он никогда не боялся стоматологов. Теперь он, наконец, мог оценить, почему люди иногда придя лечить зубы: посидят, потрясутся и уходят. Боль была такая, что казалось, будто ему гвоздь в мозг через рот вбивали. Его прошибли слезы. Он даже хотел кричать. Его уже довольно давно пытали, и в природе боли он довольно хорошо разобрался, научившись ее немного от себя абстрагировать, но - эта боль, эта боль была, пожалуй, самой страшной пыткой. Эта, наверное, единственный рас, когда Алекс пожалел, что он еще жив.

  Когда мучитель закончил бугорки во рту Алекса придавали ему какой-то детский вид. Зубы страшно болели и кровоточили. Мучитель отошел Алесу за спину, а Алекс в свою очередь с облегчение вздохнул. В данный момент он совсем не думал, что решился зубов. Это, пожалуй, сейчас его волновало меньше всего. Ему хотелось передохнуть. И это притом, что все тело его было искалечено и страшно болело. Но отдыхать было рана. Мучитель снова навис над Алексом с какой-то жидкостью. Он полил ей то, что осталось от зубов. Сперва мученик ощутил холод. Потом остатки зубов во рту стали чесаться. Потом стонать. И наконец, их пронзила ужасная боль. На вкус, то чем облил его мучитель, было сильносоленой водой. От боли во рту ужасно заболела голова. Ее как будто распирало тисками изнутри.

 Человек в балахоне постепенно освободил голову Алекса из жестких оков. Убрал изо рта фиксаторы. Привел стол в вертикальное положение. И соорудил что-то вроде поилки надо ртом Алекса. Поилки с сильносоленой водой. Организму требуется примерно в полтора раза больше воды, для того чтобы вывести соли, потребленные с соленой водой. То есть на один стакан соленой воды, организм теряет полтора стакана обычной воды. Поэтому Алексу теперь постоянно хотелось пить. А каждый рас, когда Алекс решал жить и пил воду, ему приходилось жить со страшной болью.

----------------

 Александр Эдуардович брат Алекса Эдуардовича работал мэром города N. Женат на девушке Елизавете: глаза голубые, волосы светлые, рост метр семьдесят шесть сантиметров, вес пятьдесят килограмм, грудь большая, тело спортивное, гибкое, взгляд пустой. Две дочки одной семнадцать лет второй десять. Что удивительно в его брата была аналогичная жена и две дочки, тоже десяти и семнадцати лет. Мэр был горожанином города N в третьем поколении, и, пожалуй, самый значимый ее житель за всю историю города. Еще он редко брился начисто, щетина придавала ему более мужественный вид. У него был неплохой мотоцикл, и он терпеть не мог носить официальную одежду. Он любил цитировать великих людей, потому что так он чувствовал себя немного к ним причастным. Любил рыбалку. Хотя рыбачил сеткой и динамитом. Благо все работники рыбного надзора знали его в лицо. Он любил свою семью, любил своего брата, любил свою старую маму, которая жила в конце улицы, любил, когда в солнечные дни обдувает ветер,  и любил жить.