Не успела я вздохнуть, как он подхватил меня на руки. Мои ноги оторвались от пола, а руки сомкнулись вокруг его шеи. Он пах дождем и домом, и я обнимала его так же крепко, как он меня, испытывая облегчение от того, что наконец-то снова была рядом с ним.

Слишком быстро Чейз опустил меня на пол, но его руки остались на моей талии, а мои пальцы легли ему на грудь. Осколки звездного света, проникавшие сквозь щели в потолке, смягчали жесткие линии его лица, подчеркивая гладкую кожу и черные спутанные волосы.

– Не думал, что у тебя получится избавиться от своего нового друга, – сказал он, подразумевая Роклина. Уголок его губ приподнялся в улыбке.

– Шон помог, – ответила я, почувствовав укол вины. – Кстати о Шоне, что ты сделал с его плечом?

Чейз сморщил нос и отвел взгляд.

– Не понимаю, о чем ты.

– Неважно. Не хочу знать. А ты как? За тобой следят?

Он покачал головой.

– Нет, с тех пор как Джесс вернулся.

Мой рот сердито сжался. Разговор с Джессом в лагере напомнил мне о более важных вопросах.

– Еще один пост атакован...

– Они перебрасывают отряды...

Мы начали свои торопливые доклады одновременно, потом замолчали, ожидая, чтобы говорил другой. Когда ни один не стал продолжать, мы оба улыбнулись.

Словно движимый какой-то потребностью, он поднял руку и провел пальцами по моей щеке. Я закрыла глаза, желая навсегда остаться в этом моменте, но зная, что это невозможно.

– Такер прислал еще одно сообщение.

Чейз уронил руку.

– Ладно. – Он сел на кипу сена и похлопал ладонью рядом с собой. – Похоже, начать лучше тебе.

Я стала рассказывать. О сообщении Такера. О том, что просила отправить нас с Чейзом привести его для допроса, но вместо этого Девитт выбрал Шона. О докладах с численностью солдат, которые принимали операторы в северном крыле, и о том, что миссия Три по нападению на базу Шарлотта обречена на провал, потому что силы просто не равны.

– Не торопись, – сказал Чейз. Пока он не взял меня за руки, я не осознавала, что говорю все быстрее и быстрее и что вскочила на ноги и принялась расхаживать взад-вперед. Чейз слегка потянул, и я снова уселась рядом с ним. Он покусывал нижнюю губу и сплетал свои пальцы с моими.

– Это не имеет смысла. Они бы не посылали всех до одного, если бы думали, что у нас нет шансов.

– Говорю же тебе, так и есть. – В груди поселилась тревога. – Эта миссия – самоубийство. Девитт практически признал это. Смысл в том, чтобы показать людям, на какие ответные меры способна МН.

– Но многие уже и так знают это, – возразил Чейз. – Все те люди на Площади в Ноксвилле. Каждый, кто не прошел домашнюю проверку. Люди не глупцы.

– Я знаю. Но они напуганы и ничего не делают. Они просто пытаются выживать день за днем. Три хочет привлечь внимание всех людей, даже законопослушных. Кажется, они считают, что начнут что-то вроде широкомасштабного восстания.

Чейз долго молчал. Он поднял наши сомкнутые руки и принялся рассеянно водить моими пальцами по своим губам. Я сглотнула, почувствовав, как по моей руке пробежала жаркая волна.

– Парень, который там командует, Пэтч... он ничего не говорил об этом, – наконец сказал он.

– А зачем? – Я выдернула свою руку, потому что не могла сосредоточиться, пока он меня отвлекал. – Не скажут же они, что просто-напросто посылают тебя на смерть.

– Не знаю, – сказал Чейз. – Думаю, они бы могли. Некоторые из этих людей... дело – это все, что у них осталось.

Он перестал хмуриться и заправил прядь волос мне за ухо. Кажется, он не мог не касаться меня дольше, чем несколько секунд. Я не осознавала этого, но придвинулась ближе к нему. Наши колени соприкоснулись, а носки моих ботинок задели его.

– Все произойдет во время праздника, который устраивает Вождь. Мы должны ждать сигнала, – продолжал Чейз. – Мы поймем, когда придет время. Тогда мы и атакуем базу. Пэтч говорит так, как будто у нас неплохие шансы ее захватить.

Я выпрямилась, словно мой позвоночник прошило молниями.

– Кто это мы?

Чейз уставился в пол. Когда он заговорил опять, его голос был тише, старше, хоть это и казалось невозможным.

– Мы ведь всегда говорили о том, чтобы сделать что-то, верно? О том, что неправильно, когда МН продолжает отнимать у нас все. Может быть, так мы сумеем забрать это обратно.

– Чейз, ты меня не слушаешь.

– Я слушаю. – Он вытянул из кипы под собой пригоршню сена и начал скручивать, пока сухие травинки не треснули и порвались. – Знаю, звучит безумно, но я думаю, что должен сражаться.

Я затрясла головой. Я жаждала возмездия, хотела дать сдачи. Но не так. Не в то время, когда у нас нет никаких шансов.

– Не понимаю, – сказала я. – Ты же ненавидишь сражаться.

Ненавидишь убийства.

– Но, может быть, существует причина, по которой я все время к этому возвращаюсь.

Чейз почесал голову.

«Я солдат, – сказал мне Такер однажды. – Если я не там, я ничто». От такого сходства у меня заболел живот.

– Кроме того, Джесс говорит, что драка у нас в крови.

– Джесс... – простонала я. – Джесс здесь всего пять минут. Тебе не кажется странным, что он так полон энтузиазма, хотя еще на прошлой неделе скрывался в убежище?

Чейз нахмурился:

– Знаешь, он служил в армии. В настоящей армии, еще до ФБР.

Этого было недостаточно, чтобы Джесс выглядел героем в моих глазах, но, как всегда, состязание с дядей Чейза ничего мне не даст. Я заметалась, стараясь найти способ убедить Чейза прислушаться к здравому смыслу, но ничего не придумала.

Он дернул плечом, слегка смущенно.

– Когда-то он сражался за что-то очень важное. Совершал хорошие дела.

Я сделала вдох и на мгновение задержала дыхание.

– А еще он совершал кое-что не очень хорошее.

Чейз кивнул.

– Но хорошее перечеркивает плохое. Или нет... – Он сосредоточился на какой-то точке на полу и почесал в затылке. – Ничего не перечеркивает плохое. Но если ты совершишь достаточно хорошего, это сделает плохое... менее плохим. – Он издал недовольный звук. – Джесс заслужил покой в загробном мире – вот все, что я пытаюсь сказать.

В воздухе между нами висела пыль от сена, как будто время остановилось.

– Не знаю, можно ли перечеркнуть плохое, – медленно сказала я. – Но если можно, то, думаю, твоя доска была бы пустой. И если загробный мир существует, то ты тоже заслужил покой в нем.

Чейз посмотрел на меня долгим взглядом.

– Еще нет, – наконец сказал он.

Я опустила глаза на свои руки, которые сжались в кулаки. Чейз взял мои ладони и мягко потянул меня к себе, пока я не оказалась у него на коленях, прижавшись щекой к его шее.

– Ты и правда уходишь, – прошептала я. Он поцеловал мои волосы. Все внутри меня натянулось, как то сено, которое он крутил, пока не порвал.

– Тогда я пойду с тобой, – сказала я. Не похоже, чтобы меня отправили за Такером, да и в любом случае Чейз был для меня намного важнее. Даже если мне придется сбежать отсюда, я буду рядом с ним.

Он молчал.

– Утром, когда я услышала, что они отправляют отряд за нашими ранеными, я думала, ты ушел. Думала, что Три отослали тебя. Эти секунды, пока я все не выяснила, были худшими в моей жизни. – Я села к нему лицом и большими пальцами очертила его подбородок. – Если ты собираешься сражаться, то я тоже буду сражаться. Если захочешь сбежать, то мы сбежим. Но я не позволю тебе уйти без меня.

Я поцеловала его, вложив в этот поцелуй весь свой страх, и гордость, и любовь. А когда я отстранилась, Чейз тяжело дышал и его глаза блестели от эмоций.

– Хорошо, – сказал он. – Хорошо.

И поцеловал меня в ответ.

Поцеловал так, словно все наши поцелуи до этого слились в один, и в то же время этот поцелуй отличался от всего, что я испытывала раньше. Как будто внутри у него столкнулись, заискрили и вспыхнули все чувства. Скоро я уже сидела у Чейза на коленях, с трудом дыша, а он всего себя вкладывал в каждое прикосновение.

Завтрашний день исчез. Исчезло все.