— Может, можно что-нибудь сделать? — убито спросил Гитон.

— Нет, мой мальчик, если ты не больший бог, чем Алберт Грей, потому что даже Алберт Грей не может зарядить гипердвигатель из ничего!

"…И далее вы возвыситесь и повергнете к ногам своим Каберонскую Империю!" — несколько раз прочитав последнюю фразу, Эль Мизар захлопнул книгу, написанную великим Хардилем в имперской "тюрьме". Его всегда восхищал тонкий экономический расчет, позволивший объединить крупных пиратов, контрабандистов и торговцев в консорциум хардильеров, способный противостоять Каберонской империи. А первые договоры с дангарами… Определено, Хардиль был гениальным человеком. Но где же цель? Вот Каберонская империя повергнута (правда, непонятно к чьим ногам), и хардильеры остались один на один с дангарами посреди разоренной галактики. И что дальше?..

Меланхолия мучила Эль Мизара уже пару дней. Он бродил по своим апартаментам, беспрерывно окуривая все вокруг, и никак не мог избавиться от ощущения неправильности происходящего. Казалось, вот он — величайший триумф хардильеров, но будущее виделось ему туманным и мрачным. Империя была полем, с которого хардильеры собирали щедрый урожай, а теперь?.. Лишь нищета, разорение и хаос маячили впереди. Великий Хардиль был гениальным стратегом, но неужели он не мог предвидеть всего этого. "Или в его расчеты закралась ошибка, или я чего-то не понимаю? Ужас какой-то!.."

На третий день он проснулся с каким-то невнятным чувством. Казалось, что он постиг ответ на все свои вопросы, но позабыл его. Пытаясь поймать ускользающую истину, не вставая с постели, Эль Мизар потянулся за трубкой. После второй затяжки его осенило: "Мы лишь орудие мести в руках сумасшедшего! Великого Хардиля никогда не интересовало, что будет дальше! Его цель — падение империи, он не мог достичь ее при жизни, но достиг после смерти. Поистине гениальное безумие!"

После очередной затяжки его мысли затеяли игру в чехарду, но одно он уяснил точно: "Потерять все в угоду безумной идеи человека, умершего несколько поколений назад не хочется!"

Фарадан с трудом продрал глаза. Утро застало его дома, но он совершенно не помнил, что было накануне. Рядом слышалось тихое посапывание. Он повернул гудящую голову — Вельда! Значит, вчера он отмечал удачную сделку. Вторя звону в голове, раздался вызов. Министр срочно вызывал его к себе.

Одеваясь, Фарадан похлопал по карманам. Если была сделка, должны быть деньги, но карманы оказались пусты. Понятно, опять все деньги у Вельды!

— Ты скоро вернешься? — раздался сонный серебристый голосок.

Фарадан призадумался: Эль Мизар был человеком тактичным и не когда не вызывал его по пустякам рано утром в выходной. Значит, что-то серьезное.

— Вряд ли.

Он застегивал рубашку, когда Вельда подошла сзади и, прижавшись, нежно положила руки ему на плечи. Ее нога игриво обвила его. Даже сквозь одежду он почувствовал, как в спину возбуждающе уткнулась ее обнаженная грудь.

— Можно я немного отдохну у тебя?

— Чувствуй себя как дома, — Фарадан обернулся и нежно поцеловал ее на прощанье, похлопав чуть пониже спины.

Министр в домашних туфлях на босу ногу расхаживал по кабинету, примыкавшему к его спальне. Судя по его виду, он плохо спал и выкурил больше зелья, чем было вообще возможно.

— Что, опять переговоры с дангарами?

— Хуже, Фарадан! Хуже, друг мой! Все намного, намного хуже! Ты знаешь место, где мы сможем поговорить без свидетелей?

— Пожалуй, да. Только, боюсь, оно вам не понравится.

— Не важно. Отвези меня туда. Немедленно!

Лишь ветер был единственным постоянным обитателем последней пристани старых кораблей. Сюда свозили все, вышедшее из строя, и забывали на много-много лет. Имперские, дангарские и корабли хардильеров соседствовали бок о бок, напоминая о безвозвратно ушедших былых временах. Словно в плаче по ним заунывно выл ветер, гуляя по бесконечным закоулкам огромной технической свалки.

— И что ты нашел в этом хламе? — не оценив своеобразной романтики, поежился Эль Мизар.

— Многое из этого можно неплохо продать.

— Ну да, особенно если незаконно использовать для перевозки военный транспорт Консорциума.

— А еще, здесь всегда гуляет ветер, — перевел тему Фарадан. — Нам сюда, — он указал на останки старинной прогулочной яхты, судя по всему, она провела здесь по меньшей мере пару веков.

Эль Мизар прикрепил к корпусу какое-то миниатюрное устройство.

— Это защитит нас от прослушивания, где бы не находились передатчики, — пояснил он, когда они вошли внутрь.

Они шли длинным прямым коридором, но яхта лежала на боку, поэтому идти пришлось под сильным уклоном. Эль Мизару, который за последние дни выкурил столько, сколько обычно за месяц, казалось, что пространство вокруг скручивается в спираль. Он шел, держась за стену, едва сдерживая тошноту.

— Далеко еще?

— Уже пришли, — Фарадан толкнул дверь.

Когда-то яхта была действительно роскошной. Ее каюты до сих пор сохранили остатки богатого интерьера. Стены этой каюты были отделаны панелями из натурального дерева. Вдоль одной из стен тянулся мягкий топчан, но находился он под таким углом, что сидеть на нем приходилось, задрав ноги вверх. Фарадан плюхнулся на него и заболтал в воздухе ногами.

— Министр, присаживайтесь. Видите, как здорово!

— Что ты творишь? — у Эль Мизара закружилась голова, и он перестал понимать, что он здесь вообще делает.

— Я выполняю ваш приказ. Здесь мы можем спокойно поговорить. Но я предупреждал, это место может вам не понравиться, — Фарадан был слегка обижен, его чувство напоминало чувство ребенка, построившего игрушечный домик, но не получившего одобрения взрослых.

— А может, в этом что-то и есть, — Эль Мизар достал свою трубку.

Через несколько минут, он заметил, что топчан в таком положении на редкость удобен, и тоже начал болтать в воздухе ногами:

— Ты читал труды Великого Хардиля?

— При всем уважении к вам и Великому Хардилю, меня не очень-то интересуют всякие труды, — Фарадан с блаженством затянулся зельем министра.

— Тогда, разреши тебя просветить.

— Только как-нибудь попроще, а то я после вчерашнего, плохо соображаю.

— Вкратце, дело обстоит так — разрушив империю, мы не подумали, что мы будем делать дальше.

— А что мешает нам жить, как и прежде, только без оглядки на империю? — Фарадан наслаждался действием зелья, не особенно вдумываясь в слова министра.

— А ты подумал о том, что сделки будет заключать не с кем. Скоро вокруг будут лишь нищета и запустение. Даже свой хлам ты не сможешь больше перевозить на военных транспортниках, потому что они будут заняты в войне с дангарами, как и ты сам.

— Неприятная перспектива, — Фарадан начал вникать в слова министра, но еще не очень понял, к чему тот клонит. — Но что мы можем сделать?

— Если мы хотим выжить, то должны вернуть все на вои места!

"Вот, вляпался! Это уже похоже на заговор!" — от похмелья Фарадана не осталось и следа:

— А почему вы говорите об этом мне, а не главе Консорциума?

Эль Мизар глубоко затянулся, задержал ненадолго дыхание и затем выпустил аккуратное колечко из сиреневого дыма:

— Представь себе, что ты — президент Консорциума, господин Сальм Алан.

— Хорошо, представил.

— Теперь представь, что ты сокрушил великую Каберонскую Империю. Сокрушил разом и навсегда.

— Хорошо, и это представил, — Фарадан мечтательно улыбнулся.

— А теперь, представь, что приходит к тебе твой министр и говорит, что ты был не прав, что победу надо вернуть, империю восстановить и снова уйти на вторые роли, а то и вовсе прятаться на задворках галактики.

— Да-а, не хотел бы я быть этим министром, — поморщился Фарадан.

— Вот и мне не хочется.

— Ну и что вы предлагаете?

— Восстановить империю.

— Вдвоем?