Основным отличием кипера от кораблей большего размера конечно же наличие отличного защитного поля. Небольшой экипаж (четыре человека) мог спокойно жить несколько месяцев в шести комнатах (рубка, кают‑компания, личные каюты) и пользоваться одной душевой, совмещенной с туалетом. Хорошая кстати душевая – волновая и водная. Мне одному регенераторов воды хватало с лихвой, поэтому на душе я не экономил. Воды‑то хватит и на пятерых с лихвой, а расписание приема душа как установить с женщиной на борту?

Ниа решила нас не мучить, и мы, буквально за пару минут, снова почувствовали себя людьми. Я так точно.

Пока принял расслабляющий душ, ученые накрыли на стол и расселись. Занял предложенное место, перетащил себе в тарелку парочку распаренных картошек, стащил одну тарелочку салата и задал давно мучивший меня вопрос:

– На Черной Звезде добывают анаптаний?

– Нет, – спокойно произнес профессор, уплетая очередной мясной кусочек, – там совершенно для этого неподходящие условия.

Заметив мой недоверчивый взгляд, Террайн продолжил:

– Джеймс, неужели вы думаете, что за пять минут придумаете то, над чем бьются уже пару столетий? Не мучайтесь, добыча анаптания невозможна.

– Он стоит таких денег...

– Вы ошибаетесь, – на удивление, у референта красивый и глубокий голос, – анаптаний совершенно нерентабельный материал. Его можно заменить целой кучей более дешевых и не менее качественных металлов. Анаптаний – символ, как когда‑то было золото.

– А на символ нужно смотреть в музее, – припечатал Орлов.

– Коллеги, в этом вы ошибаетесь, – видимо эту тему затрагивали они между собой не первый раз, и Террайн не согласен с помощником и доктором, – символом анаптаний будет в не зависимости от его количества. Пока Совет не найдет ему альтернативу.

– А она есть? – заинтересовалась Ниа.

– Конечно! – профессор важно раздулся – заменить анаптаний можно такими материалами, как ланий, крептоний, или кателиний.

– Их добывает десятками тонн в день! – я не выдержал и вмешался в разговор.

– Верно, молодой человек, – хитро блеснул глазом Террайн, – вот именно! Эти металлы важны для человечества! Главное правило выживания в космосе – увеличение космического флота. И жизнь человечества напрямую зависит от добычи этих металлов!

– Нам кто‑то угрожает? – недоуменно вопросил я.

– Все угрожают! – отрезал профессор. – Еда стынет. Продолжим в более удобное время.

Продолжить так и не получилось. После вкусного и сытного завтрака, пары чашечек прекрасного "Вкуса Богов", у всех нашлись необходимые, и самое главное, срочные дела. Воробей, так ни разу не принявший участие в диалоге, тихонько пожаловался на проблемы в одной из управляющих систем. Я переоделся в комбез, достал из оружейного сейфа чемоданчик инструментов и отправился на поиск неисправностей. Участок проводки, подававший сигналы бедствия, оказался в очень доступном месте – подполе моторного отсека. Сняв пару плит с пола, я попытался добраться до нужного участка – но не тут то было. Кое‑как втиснувшись в кабельный тоннель, я сделал очень умный и своевременный вывод – тесно. Точнее очень тесно. Теперь бы выбраться отсюда... Вылез, слегка надорвав комбез и ободрав кожу на правой ладони.

– Воробей, засунь туда ремонтника!

– Подходящего нет, – грустно отозвался ИИ.

– Помочь? – насмешливый голос девушки донесся откуда‑то от двери.

Я развернулся и смерил Ниа задумчивым взглядом.

– Не откажусь, – вернул ей улыбку.

Девушка спокойно подошла, отодвинула меня от лаза и в него занырнула. Именно занырнула. Была только что тут, и исчезла. Я недоуменно сунул голову следом и увидел ее в паре метров от лаза.

– Панель номер 34ка72д... – забубнил ИИ.

– Нашла.

– Инструменты какие надо? – все‑таки мой корабль, мой ремонт, а я тут лежу на полу и отдыхаю. Помогать надо.

– Никаких. Панель просто сгорела. Тащи новую.

– На складе, третий стеллаж, пятая полка. – Мастерски ИИ меня отправил на прогулку.

Дорога предстояла долгая: выйти из машинного, спуститься по лесенке, и там буквально пару шагов до малого склада. Внизу я увидел в открытой двери склада, отданного для перевозки оборудования экспедиции, как Янав роется в огромной коробке.

– Потерял что‑то? – Мое появление не отвлекло референта от увлекательного занятия.

– Да нет, – отмахнулся Янав, еще глубже зарываясь в коробку. Вот и пойми, что он имел в виду. Странные эти ученые ...

Полет к Черной Звезде прошел тихо и спокойно. Попугай большей частью спал на столе, ходил по нему, и после последней своей выходки помалкивал. Профессор и доктор все время проводили в кают‑компании, усиленно дымили и обсуждали высшие материи. Референт мелькал туда‑сюда, рылся на складе и вдохновенно каждый час докладывал начальству об успешности своих действий. Ниа, после установки сгоревшей панели, почти не выходила из своей каюты, и чем она занималась три дня полета, для меня осталось загадкой. Разговорить Террайна на интересующую меня тему добычи анаптания так и не удалось, он все отнекивался, говоря "вы скоро сами поймете". От нечего делать, я проинспектировал запасы продовольствия и запасных деталей. Единственное развлечение попалось на второй день полета – несколько небольших метеоритов, размером с кулак. ИИ проверил их по базе космических объектов системы, упоминаний не встретил и перевел в категорию "космический мусор". Я не колебался: пригласил желающих в рубку, и, устроив небольшой тотализатор, в пять выстрелов сжег все метеориты. В итоге мы с Орловым разделили символический выигрыш – по пять кредитов, как раз по бутылочке хорошего вкусного пива, которое меня ждет на КС‑5.

Сидеть за стойкой на высоком круглом стульчике без спинки оказалось очень удобно. Попивая холодненькое пиво, я чувствовал себя просто великолепно.

– Капитан!

Вздрогнув, посмотрел в одну сторону, потом в другую – померещилось. Обычно на комм меня ИИ не вызывает, и кто мог меня позвать в пустом баре? Надо же – так привык к вечным возгласам ИИ, что уже даже в спокойной обстановке на КС‑5 их слышу.

– Капитан! – проорал ИИ откуда‑то сверху.

Дернув головой, я совершенно потерялся в пространстве. Только что сидел в баре, пил пиво, а сейчас лежу в согнутом состоянии, и сверху кто‑то полоумный орет как резанный. Стоп. Лежу. Кое‑как продрав правый глаз пришел к неутешительному выводу – лежу в гамаке, в рубке, и, судя по общей расслабленности и трудности с фокусированием зрения, был разбужен не очень приятным способом.

– Чего орать‑то в такую рань, – пытаюсь натянуть одеяло повыше. Глаз сам с радостью закрылся, а рот открылся и от зевка, я чуть не вывернул себе челюсть.

– Десять утра! Пора вставать! – Хорошо ему, не спит, не надо каждое утро просыпаться под дикие вопли.

– И что? От этого спать меньше не хочется.

Прошлым вечером профессор научил мудреной карточной игре – покеру. Сильная половина экспедиции в моем лице нашла не только партнера для игры, но и спонсора в области игровых денег. На реальные деньги, по словам профессора, в карты играть нельзя. Порывшись на складе, я выудил пару килограммов различных гаек, болтиков, гвоздей и тому подобного. Вспомнить откуда этот хлам так и не получилось, да и какая разница? Для покера этот запас подошел просто идеально, и мы до глубокой ночи звенели по столу своими ставками.

– Посмотри на главный монитор, – Воробью надоело давить своим авторитетным голосом, и он перешел на нормальный тон.

С кряхтением я повернулся. Уговорить левый глаз открыться удалось через пару минут, а уже через секунду я сильно пожалел, что это сделал. Половину обзорного монитора занимал багровый шар, на поверхности которого шла безумная вакханалия: мелькали молнии, клубились красные, черные, темно‑синие массы, иногда возникали такие разряды, что проносились через половину планеты.

– Мы у Черной Звезды, капитан, – с гордостью прокомментировал зрелище ИИ.

– Да .... И это .... Да чтоб вас всех..... Совсем уже головой .... – увиденное меня просто потрясло. Да туда же сесть невозможно! Такие разряды не то, что защитное поле, военный крейсер сожгут к такой‑то матери!