Неделю, каждый день я проводил с дядей Пашей свои сеансы, не забывая про гипноз, В конце концов, рука у дяди Павла стала работать почти как правая, его перестал бить кашель, и хотя одышка еще оставалась, дышать ему стало легче. Голова тоже пришла в норму. Но, главное, во сне он теперь не кричал и не ругался, по ночам не вскакивал и спал относительно спокойным сном. А через неделю наши лечебные сеансы прекратились.

Дядя Павел привел девицу с быстрыми зелеными гла-зами и неумело накрашенными яркой помадой губами в форме откровенного сердечка. Маленькая и смешливая, она казалась совершенной девчонкой, но изо всех сил ста-ралась выглядеть выше и взрослей, поэтому носила туфли на высоких каблуках и замысловатую прическу из собран-ных за ушами волос, веером спадавших завитыми концами на плечи. На затылке чудом держалась шляпка "минингит-ка". Модное креп-жоржетовое платье с алыми розами по небесно-голубому полю, с высоко поднятыми плечиками, шито было явно не по ней, и хотя она подогнала его под свой рост, висело на ней, как на вешалке.

После, мать, кипя от негодования и еле сдерживая слезы, говорила отцу: "Платье-то из Пашкиного чемодана. Вот дурак-то. Первая встречная облапошила. И уже спали вместе. Заметил, как его мужская гордость распирает?"

- Познакомьтесь, Варя, - дядя Павел явно любовался своим сокровищем.

Сокровище хихикнуло в кулак. Матери с бабушкой де-вушка сразу не понравилась. Мать с кислой миной пожала протянутую Варину руку, а бабушка, поджав губы, ушла на кухню. Вслед за ней вышла и мать. Отец радушно предло-жил Варваре сесть и, выглянув на кухню, попросил чаю. За чаем дядя Павел объявил, что они с Варей решили распи-саться. Варвара опять хихикнула, а бабушка тихонько заго-лосила. Мать закусила губы и молчала. Отец, по обыкнове-нию, забарабанил пальцами по столу, потом сказал:

- А вы не спешите? Так вот вдруг ... Я вот, Паша, к вам целый год ходил, пока с Шурой поженились.

- Да тогда другое время было, - возразил дядя Павел недовольно.- Да и чего тут знать еще нужно. Варя, вот она, вся налицо.

- Вы где познакомились-то? - спросил отец.

- Да на работе же, - засмеялась Варвара. - Мы работаем вместе.

- Варя связистка, - пояснил Павел. - И на фронте свя-зисткой была. Награды имеет.

- Так вы воевали? - удивился отец. - Сколько же вам лет?

- У женщин про возраст не спрашивают, - кокетничая, сказала Варвара и опять хихикнула.

- Да-да, конечно! - смутился отец и молчал до самого конца чаепития.

Когда дядя Павел с Варварой ушли, мать дала волю раздражению:

- Это ж надо! Ну, нашел. Это ж, каким дураком нужно быть! Кругом столько девок, только помани, любая пойдет. А он нашел. Да была б хоть баба приличная! А то ... глядеть не на что. Ни кожи, ни рожи, глупа, да еще фронтовая подруга. Бабушка молча плакала и только согласно кивала головой.

- Хоть бы ты поговорил с ним, - потребовала от отца мать. - Может, тебя послушает. Ведь вокруг пальца обвела, окрутила парня. Я понимаю, чем она его взяла. Он же бабы по-настоящему еще не видел. Ночь провел, так скорей же-ниться. Платье вон подарил.

- Так он меня и послушает. Поговорить-то я поговорю, только насильно ведь не запретишь, - неохотно согласился отец и, видно было, что ему неприятен этот разговор.

Вечером, когда все собрались за столом, отец спросил дядю Павла напрямик.

- Паша, ты что это насчет женитьбы, серьезно?

- А что? - вскинулся Павел. - Не нравится?

- Я не могу ничего сказать о ней плохого, - уклончиво начал отец, но мать его перебила и с возмущением стала выговаривать брату:

- Да ты разуй глаза! С кем ты связался? Другие таких бросают, а он подобрал. Неужели лучше не нашел? - Глаза ее сузились и из синих стали черными.

- И чем же она плоха? - стал закипать дядя Павел. - Девушка как девушка, не хуже других.

- Девушка! - в голосе Нины была и ирония, и презре-ние, и насмешка.

- Знаем мы этих девушек, которые с фронта... Девушки здесь, в тылу работали и мужчин своих ждали.

- Прекрати! - кровь бросилась в лицо дяди Павлу, и, багровый, он вскочил с места. - Ты говори, да не заговари-вайся. Всякие и здесь были. И там были настоящие. Тебя бы туда, в ад этот...

- Не я одна, все знают, как к ним на фронте относи-лись, - чуть тише, но упрямо проговорила мать.

- По-товарищески относились и берегли.

- Ну, эта не из тех, - отрезала мать.

- А тебе почем знать, из каких она?

- А по ней видно!

- Хватит чушь молоть! - не выдержал отец, - Не нам судить.

Отец нервно забарабанил пальцами по столу, задерга-лась вдруг щека, но лицо казалось спокойным. Мать сразу замолчала и испуганно следила за отцом.

- Пашенька, сынок, - подала голос бабушка. - Ты прежде узнал бы ее получше. Дело-то серьезное. Недаром говорится: "Семь раз отмерь, один отрежь". Погоди маленько.

- Ладно! - стиснул зубы Павел. - Не вам, мне жить.

Он встал и пошел к двери. Отец хотел остановить его, но Павел предупредил:

- Не надо, Тимофеич, - и соврав: "Я сегодня в ночь де-журю", вышел.

На следующий день Павел пришел за вещами. Ему было неловко уходить сразу, и он посидел немного. Мать хотела замять вчерашнюю ссору, но не знала с какими сло-вами подступиться к брату. Дядя Павел первый сказал, об-ращаясь к отцу:

- Мы как немного обживемся, позовем к себе.

- Паша, прости меня, - заплакала мать.- Я же хотела, как лучше. Если б я тебя не любила...

- Ладно, сестренка, все перемелется, - охотно простил Павел.

- Ты Варю-то приводи к нам, не стесняйся. Надо же нам теперь поближе как-то познакомиться, - сказал отец. - Раз уж такой оборот ... будет родственница нам.

- На этом спасибо, Тимофеич! - растрогался дядя Па-вел. Он попрощался с отцом за руку, поцеловался с мате-рью, обнял бабушку, которая стояла мумией у дверного ко-сяка, за все время не проронив ни слова.

Неожиданный телефонный звонок. У генерала. Больная дочь. Состояние измененного сознания. Генеральский дом. Странная болезнь.

А вскоре случилась эта история, не без участия дяди Павла, история, которая дала нам высокого покровителя в лице начальника очень серьезной организации. С тех пор в нашем доме поселилась тайна. Отец сразу запретил даже упоминать обо всем этом в постороннем разговоре. Вслух не назывались ни имена, ни должности ...

Однажды отец пришел с работы раньше обычного. Он был чем-то расстроен, сразу прошел в зал и позвал нас с матерью.

- Ты что, заболел? - встревожилась мать.

- Да нет, здоров, - отмахнулся отец. Они с матерью си-дели на нашем стареньком диване с откидными валиками, я - у стола на стуле.

- Кажется, мы попали в большую неприятность.

Мать побледнела и схватилась за сердце.

- Да погоди ты, ничего еще не случилось.

Отец чуть помолчал, как бы собираясь с мыслями, по-глядел на меня, как мне показалось, с жалостью, вздохнул и стал рассказывать.

Утром отцу позвонили в отдел. Он снял трубку и пред-ставился:

- Анохин.

- Здравствуйте Юрий Тимофеевич. Вам звонят из управления госбезопасности, - раздался мягкий голос на другом конце.

- Я вас слушаю, - голос отца сразу "сел".

- Не могли бы вы к нам подъехать, скажем, часикам к 13. Машину мы за вами пришлем.

- Да я могу сам, - растерялся отец. - Здесь недалеко.

- Ну, зачем же? Без четверти час вас будет ждать "Эм-ка" у подъезда. С вашим начальством вопрос согласован.

- Простите, а по какому вопросу? - у отца пересохло горло.

- На месте все узнаете. Да вы не волнуйтесь, Юрий Тимо-феевич, скорее всего какая-нибудь консультация. До свидания.

- Да я и не волнуюсь, - сказал озадаченный отец по инерции, потому что на том конце уже положили трубку.

Не успел отец поговорить, как раздался еще один зво-нок. Звонил предгорисполкома.