Набрав побольше воздуха, раскрыла рот для своего признания в нелюбви и пояснения причины в разрыве отношений, но не дал, приложив к губам указательный палец.

— Не надо ничего говорить, — продолжил он. — Разлука с тобой для меня сравнительна со смертью. Я понимаю. Всё понимаю. На тебя свалилось больше, чем ты можешь вынести: ответственность за жизни других людей, интриги Заардана, война с древнейшей тёмной расой, учёба в этом мире, ещё и я, вечно требующий от тебя взаимопонимания и ласки. Тебе надо прийти в себя, свыкнуться. Я подожду.

Снова хотела высказаться, как он прижал к себе и продолжил вполголоса:

— Ничего не говори. Не надо. Всё равно не услышу.

В этом он сейчас был прав как никогда. Ульв давно перестал понимать и слышать меня. Искренне говоря, его любовь начинала уже пугать. Сначала настаивал на близости, сейчас подверг свою жизнь опасности. Моя совесть вновь принялась точить душу. Я начала чувствовать вину за его столь сильную привязанность ко мне, и от этого становилось тошно.

Ромальв посигналил, подъехав к нам. Не ожидая такого, вздрогнула. Ничего не сказав, оттолкнула от себя парня и, стараясь не оборачиваться, прыгнула на заднее сиденье, громко захлопнув дверь. Извинилась перед водителем за его машину, не рассчитала силы.

— Зачем ты им помешал? — недовольно поинтересовалась сестра.

— Ань, всё в порядке, — опередила ответ мужчины.

Не хватало ещё, чтобы они из-за меня ругались. На самом деле была очень благодарна ему. Ещё бы чуть-чуть и я бы сама согласилась на дальнейшие отношения, забыв про свои чувства, лишь бы Ульв просто был жив.

Иногда мне казалось, что Ромальв понимал меня гораздо лучше, нежели сестра.

*

Вот так и прошла наша целая неделя дома. У меня в дневное время зубрежки профильных предметов, а вечером гонки с Ромом, который постоянно выигрывал. Только в пятницу вечером удалось пересечь линию финиша бампер к бамперу, наравне с легендарным гонщиком.

Аня брала с собой Юлиану, и вместе ходили на встречи к Ульву и другим магам, больше появляться на тренировках она не пожелала, ртдав предпочтения совещаниям магов. Они все вместе старались возобновить порталы. Заардан как-то говорил, что истинные жрицы умеют без труда открывать нужные им двери, только если их не закрывает с другой стороны один из наших хранителей. Вальгард является хранителем Анны, к тому же ещё и главный ключник, не мудрено, что ничего не получается. Надеюсь, что всё-таки им удастся это сделать, и все межпланетные гости, наконец, вернутся к себе домой. С удовольствием помогла, если бы в сутках было не двадцать четыре часа, а сорок восемь, к примеру. Сестра рассказывала о недовольстве Ульва по поводу моего чрезмерно частого времяпрепровождения с Ромом, но по её же словам смогла убедить в наших исключительно дружеских отношениях.

Странно, мне Ульв всегда казался таким спокойным, сосредоточенным. Неужели я так сильно изменила его? В последнее время поведение этого парня стало непредсказуемым. Было видно, как он с трудом сдерживает свои эмоции, лишь бы не наговорить мне обидных слов, в отличие от меня — порой мой рот было невозможно заткнуть. Раньше его глаза блестели от счастья, когда мы проводили время вместе. Сейчас же горят желанием обладать мной.

Юра, мой добрый Юра, стал ревнивым безумцем.

Он, прекрасно зная об отношениях Ромальва и Анны, ещё может допускать мысль о моём легком поведении. Не только к нему ревновал: очень долго не знакомил с другими магами, боясь, что я влюблюсь в одного из них. С ребятами из учебной группы была такая же история. Моей бывшей соседке по комнате пришлось лично представляться и убеждать его в своем достойном воспитании. Но самое главное — я довела его до такого состояния, своим равнодушием и эгоизмом.

Не стану скрывать, что хотела изменить своего парня, хоть чуточку приблизить к характеру Заардана, который мгновенно влюбил в себя настойчивостью, сдержанностью, опытностью.

Оглядываясь сейчас назад, в прошлое, понимаю, какие именно ошибки я совершила в своих первых отношениях. Не стоило и вовсе начинать встречаться с Ульвом. Я поддалась эмоциям, как своим, так и чужим. Мне хотелось быстрей забыть, причиненную обиду, которая сейчас вспоминается с толикой грусти, исключительно ностальгируя по тем временам. А младший из Аасэнов воспользовался моим состоянием и подставил своё мужское плечо, и, к сожалению, не пожелал более отпускать меня.

Аня старалась попутно разыскать Заардана, чтобы прояснить парочку моментов по поводу Юлианы, а в особенности узнать про тьму, которую ото всех скрыл (это она еще не знает о затаённом зле в нём самом). Судя по ее ярым негативным высказываниям по поводу разборки с ним, мне вовсе не хотелось рассказывать об этом. Заар больше не появлялся, и никак не хотел находиться, а значит, и я пока буду хранить это в тайне.

Кстати, Витем, который проявлял ко мне свой нездоровый интерес, также не навещал нас. В этой ситуации только один вывод — опять что-то натворят в ближайшее время. К такому умозаключению пришли Аня и Ульв, а сама боюсь допускать мысли о его перевоплощении, надеясь на появление Витема, который не бросит в беде своего мастера и додумается рассказать нам. Обещала Ариадне, что позабочусь о Заардане, а сама только свои проблемы решаю. Да кого хоть обманываю?! Я сейчас даже не способна за свои действия отвечать — меня всё больше поглощала вина, чувства растерянности накрывали с большей силой.

На удивление всю неделю держалась хорошая погода, но с пятничной ночи, в которую я страдала бессонницей от своих дум, она испортилась — на наш город опустилась стена проливного дождя. Почему-то именно с этого дня я перестала нормально спать по ночам из-за кошмаров.

Непогоде расстроились все, включая Юлиану. Аня рассказала, как живой блеск в глазах сменился на меланхоличный взгляд. Сестра даже пошутила надо мной, сказав, чтобы я разогнала тучи руками. С радостью, только не имеем право вмешиваться в природное явление на чужой планете. Из разряда предначертанное должно свершиться. Одно дело защищать от нападения, прося помощи у самой природы, а совершенно другое — использовать силу в своих личных целях. Ульв, да и сам Заардан, наставляли: стихийная магия не только могущественная, но и опасная для самих же жриц, которые возьмут на себя больше, чем требуется, ибо природа, мать всего живого, сама решает, где наградить, а где наказать. Баланс должен сохраняться, нельзя переходить черту дозволенного.

На самом деле вся эта магическая школа напомнила мне фразу: «чем дальше в лес, тем больше дров». Чем больше углубляюсь в знания истинности жриц, тем больше узнаю нового, непонятного и противоречащего моим первоначальным знаниям. Одно уяснила точно: как в нашем законодательстве, так и в их магии — есть очень много подводных камней.

Дождь шёл все выходные. На улице было холодно и очень ветрено. Серые тучи наводили ещё большей тоски. Постоянно хотелось только спать, особенно в моём случае. Я уже давно прибрала учебники, поскольку мозг из-за сильного недосыпа не воспринимал прочитанное. Чувство тревоги постепенно возрастало, и приходилось постоянно смотреть на часы, чтобы отсчитывать время нашего отъезда, надеясь, что в Питере из-за занятости не останется сил на переживания.

Родители не хотели отпускать обратно, боясь повторения истории. Как оказалось не меня одну — Аньке с криками приходилось вырваться из их крепких объятий. Конечно, немного преувеличила, ведь психанувшая сестра уходит всегда молча. Нам пришлось долго убеждать о прекрасном и перспективном будущем, и родители смилостивились.

Юлиану Анька решила оставить пока с родителями на присмотр всех магов во главе с Аасэном младшим. Может быть, так и лучше. Все равно в большом городе нам некогда будет уделять ей должного времени. А здесь они помогут ей вновь стать прежней, к тому же среди этой команды имеется один целитель.

Как только машина тронулась, на меня накатила сильная сонливость. Последним увидела за окном гипермаркет нашего микрорайона, и обессиленно упала на заднем сиденье, на котором находилась только я. Дождь убаюкивал, барабаня капельками по кузову, словно напевал колыбельную. Мне хотелось поддержать разговор друзей о путешествиях по космосу, да не в силах бороться со сном. Тяжелые веки закрылись, и меня унесло в мир Морфея.