– Может быть, – Эрик устремил взгляд в окно, скользнул по спешащим куда-то фигурам людей, по велосипедам, с преданностью старой дворняги ждущих хозяев у края дороги, по столбам с указателями улиц. – Только красоте, особенно человеческой, свойственно вянуть со временем.

– Не напоминай, – голос Мелани наполнился грустными нотками. – Мало что может опечалить женщину так, как понимание того, что ее красота не вечна, поэтому и стремимся мы удержать ее всевозможными способами как можно дольше.

– Но внешность женщины – это только ее часть…

– Ты о внутреннем мире? – Мелани подняла глаза на Эрика, улыбнулась. – Йорис хорошо тебя… выдрессировал, – сказала она, но, заметив недовольство, появившееся на лице Эрика, поспешила добавить:

– Извини, обучил.

– Неужели ты тоже считаешь его сумасшедшим?

– А кто другой? – полюбопытствовала девушка.

– Есть один. Друг.

– Не больше, чем тебя, – глаза девушки блеснули, отражая солнечный свет, лившийся с улицы через окно. – Самое невероятное то, что в словах старика есть большая доля истины. Даже в груди самой отъявленной проститутки есть то, что Йорис называет внутренним миром. Мужчины думают, что мы – бездушные куклы, только и способные, что удовлетворять их низменные инстинкты, но это не так…

– Я знаю, – Эрик прервал Мелани, видя тень печали, скользнувшую ей на лицо. – По крайней мере, я знаю, что как минимум у одной из них он есть, – Эрик улыбнулся, в памяти ожили воспоминания о времени, проведенном наедине с Мелани, все больше разжигая костер любви в его груди.

– Не знаю, может, слова Йориса и на меня как-то повлияли, – улыбка снова вернулась на уста девушки. – Но я во многом с ним согласна. Если бы другие мужчины видели в сексе нечто большее, чем банальное спаривание самца и самки, этот мир был бы счастливее.

– Я вижу, – тщеславие вертким угрем просочилось в сознание Эрика, заставив его на миг испытать гордость за себя.

– Да, – Мелани больше ничего не сказала, улыбнулась и продолжила прерванную разговором еду.

Какое-то время они ели молча, погрузившись в водоворот собственных мыслей, затем Мелани отодвинула тарелку с недоеденным салатом в сторону, отпила из стакана с томатным соком и спросила:

– Скажи мне честно, зачем ты захотел встретиться со мной? Только для того, чтобы поболтать? Или секс тебя все же также интересует? Я не против. К тому же, как другу я сделаю хорошую скидку.

– Мел, перестань, – Эрик нахмурился. – Ты можешь хотя бы на минуту забыть о сексе, своей работе?

– Прости, – девушка повернула голову и выглянула в окно. – Наверное, сказывается мое долгое общение с мужчинами. Я забыла, что передо мной мужчина, который интересуется не телом женщины, а ее внутренним миром.

– Ну, телом женщины я все-таки тоже интересуюсь, – Эрик взглянул на Мелани и расплылся в улыбке.

– Ага, как говорил Йорис, тело женщины – это мост, – Мелани вернула улыбку.

– Да, мост, пройдя по которому можно попасть в новый мир, мир настолько прекрасный и удивительный, что будешь снова и снова стремиться увидеть его… Ты мне нравишься, Мел, – лицо Эрика приняло серьезный вид. – Не буду скрывать, мне нравится твое тело, твои волосы, лицо, но… – голос Эрика дрогнул, – … но то, что находится внутри тебя, мне нравится еще больше. Ты невероятная девушка. Нежная, чувственная. Не проходит и дня, чтобы я не вспоминал наши прошлые встречи. Меня тянет к тебе, тянет к тому, что скрывается внутри тебя. И я не могу противиться этому притяжению, но главное… главное, не хочу, – Эрик ощутил на лбу капельки пота, сглотнул. Легкая дрожь в руках привлекла внимание, но тут же была забыта, отброшена в прошлое ускорившимся биением сердца. Эрик попытался улыбкой снять охватившее его напряжение, но улыбка получилась вымученной. Отпил из бокала с пивом. Напиток охладил горло и устремился вниз по пищеводу. Эрик отвел взгляд от лица Мелани, заметив, что та смотрит на него.

– Я – проститутка. Я продаю свое тело за деньги. Мне кажется, я не лучшая кандидатура на роль второй половины для тебя.

– А я стриптизер, – Эрик вновь устремил взгляд на девушку. – Я торгую своим телом точно так же, как и ты. Хорошо, почти как и ты, – поправил себя Эрик, заметив недоуменный взгляд Мелани. – Торгую внешним видом своего тела, своей внешностью. И, тем не менее, мое тело кормит меня так же, как тебя твое.

– И тебе не важно, что люди будут говорить о твоей девушке? Что будут показывать на нее пальцами и шептаться друг с другом, называя ее последними словами.

– Самое меньшее, что меня беспокоит в этой жизни, то, что будут говорить люди обо мне или моей девушке, – самодовольная ухмылка появилась на губах Эрика, вмиг вернув ему утраченное на короткое время душевное равновесие. – Если бы меня интересовало мнение людей, я бы обязательно им у них поинтересовался, а потом пошел бы в ближайшую церквушку и нашел бы для себя девушку из ее прихожан. Нет. Мне плевать, что скажут люди. Лучше я буду иметь девушкой проститутку, чувственную и страстную, чем монашку, холодную и закомплексованную.

– Правда? А я думала, что Йорис говорил о том, что у каждой женщины в груди есть то, что способно околдовать мужчину.

– Говорил, говорил, – поспешил согласиться Эрик, но тут же добавил:

– Но также он говорил, что чувственность женщины, как и ее чувствительность, зависит от того, насколько ее внутренний мир женственен. Знаешь, Мел, могу сказать наверняка одно: то, что находится у тебя в груди, меня влечет значительно сильнее, чем то, что находится в груди у монашки. Именно твой внутренний мир не дает мне покоя, а не внутренний мир монашки.

– Может, мне пойти в монахини, – как бы невзначай заметила Мелани.

– Тогда мне придется стать священником, чтобы быть поближе к такой очаровательной монахине, – громкий смех вырвался из груди Эрика, лавиной пронесся по помещению, привлек к парочке внимание немногих посетителей и растаял в наступившей за этим тишине.

Мелани улыбалась. Взгляд красивых глаз блуждал по лицу Эрика. Наконец девушка поставила локти на стол, ладонями уперлась в подбородок и произнесла:

– Меня настораживает такая перспектива. Монахиня – бывшая проститутка и священник – бывший стриптизер. В этом случае в рай после жизни нам точно не попасть.

– Ну и черт с ним. Мы можем устроить рай здесь, на земле, пока еще живы.

– Правда? – глаза Мелани распахнулись от удивления. – И как ты собираешься это сделать?

– Увидишь, – Эрик подмигнул девушке и расплылся в улыбке, точно Чеширский кот при виде Алисы.

Тихий стон Мелани шелестом ветра прокатился по комнате, наткнулся на стены, потолок, задрожал и канул в небытие, уступив место собратьям. Ночной мрак, окутавший спальню, казался густым и вязким, словно кисель, но, как оказалось, не настолько, чтобы не дать возможности лунному лучу, скользнувшему в комнату через незанавешенное шторами окно, рассмотреть среди тьмы и тишины обнаженные, посеребренные капельками пота тела любовников.

Эрик провел подушечками пальцев по коже Мелани, ощутил трепет ее тела и улыбнулся. Потянул носом воздух, вбирая в себя аромат ее тела. Губы коснулись шеи девушки, но уже через миг устремились к плечам. Ладонь Эрика легла на талию Мелани, затем пробежала по наружной стороне ее бедра. Эрик чувствовал, как на него раз за разом накатывают волны сладострастия, вынуждая его приступить к более решительным действиям, чем ласка тела Мелани. Чувствовал упругость пениса, готового при первой же возможности спрятаться во влажной, горящей жарким пламенем пещерке Мелани.

Эрик в очередной раз оставил без внимания желание проникнуть в лоно девушки. Отбросил его, словно старую, ненужную вещь, сосредоточился на том, что так любил делать, едва познакомился с Искусством – слушать и слышать девушку, чувствовать ее, наслаждаться ею, ее внутренним миром и получать от этого невероятное наслаждение. Эрик закрыл глаза, чтобы ничто в комнате не отвлекало его от Мелани. Несмотря на то, что тьма сковала комнату тисками полнейшего мрака, он знал, что даже лунный луч, танцующий на полу комнаты, способен отвлечь, а значит, разорвать ту удивительную связь, что существовала в эти ночные минуты между ним и девушкой.