Связка прекрасно себя зарекомендовала как в учебных поединках, так и в «сражениях» на виртуальных аренах — чувствительный тычок в область живота или солнечного сплетения обычно отрезвлял даже самых горячих парней, а удар в голову заставлял переключиться на защиту и потерять напор. Я же перехватывал инициативу и начинал теснить незадачливого оппонента, прорываясь в ближний бой. Сейчас подразумевалось примерно то же, но два обстоятельства — низкая, как и говорила Рэй, выучка пленника и родные «туристы» — сыграли со мной злую шутку. Аракава совершенно для меня неожиданно пропустил обе атаки, при этом увесистый ботинок превратил относительно легкий «щелчок», больше похожий на маваси — гери, чем на тайский высокий удар, в нокаутирующую плюху. И все бы ничего, вот только сознание вылетело из тела, как пробка из бутылки шампанского. И, как это часто бывает при таком исходе стычки, траектория падения тушки оказалась совершенно непредсказуемой — бесчувственный пленник сделал на подламывающихся ногах пару шагов в сторону и чуть назад, а потом завалился сломанной куклой, наткнувшись боком на некстати подвернувшийся остаток поручня. Крутнулся вокруг оси, и канул в непроглядную тьму под платформой.

В груди что‑то оборвалось и кануло в район желудка, а голова превратилась в подобие колокола, в котором со звоном носилась одна — единственная мысль: убийца! Рикошетила от стенок, мелькала перед внутренним взором — почему‑то в виде перекошенного смайлика — и с каждым мигом звучала все громче, сопровождаемая раскатами эхо. Не знаю, сколько это продолжалось — потерял счет времени, если честно. А потом на периферии зрения что‑то угрожающе мелькнуло, и до меня донесся смутно знакомый голос:

— Дэн!

Все еще не веря в произошедшее, и потому воспринимая реальность неадекватно, я крутнулся на носке и снова «выстрелил» маваси, благо нога уже была занесена для удара. Но Кийоко, на возглас которой я среагировал несколько, хм, резковато, уверенно поднырнула под мою конечность и поспешила отскочить на безопасную дистанцию. Зато до меня, наконец, дошло, где я и что я, и наваждение схлынуло столь же резко, как и навалилось. Заодно и силы с собой прихватило — мышцы, такое ощущение, превратились в вату, и я вынужденно прислонился к лебедке. Впрочем, помогло это слабо — через секунду я плавно опустился на пятую точку, проелозив спиной, обтянутой тонкой футболкой, по шершавой арматуре. И уставился в никуда, напрочь игнорируя окружающих.

«Дэн, ты в порядке?»

В порядке… в каком, на… в каком порядке?! Я только что человека убил! Впервые! Чжу с помощничком не в счет, я их просто вырубил, добила программа самоликвидации. А ведь папенька предупреждал. И тренер дядя Коля тоже. И готовили меня к этому. А как случилось, сразу превратился в рохлю. Или, если совсем уж грубо, в несчастную соплю. И дело даже не в том, как именно это произошло. Я видел смерть в самых уродливых ее проявлениях — тогда, на Пандоре. Старый Джош и братья Рамиресы, Энди Чан и безымянный техник из Корпорации О'Мэлли — там смерть предстала в отвратительном облике. Но и беззвучное падение бессознательного пленника в темную пропасть оказалось ничуть не приятнее. Потому что я, именно я стал тому причиной, а не какой‑то внешний фактор. М — мать, смотреть противно! Но как же так?! Я же не хотел… не собирался… точно! Убийство по неосторожности. Тьфу, тряпка! Легче тебе от этого? Легче?!

— Денис…

— Отвали!!!

— У него шок. Оставь его, Кийоко.

Правильно, Кан. У меня шок. Я. Убил. Человека. Что самое поганое, не по собственному желанию. А вы в душу лезете. Нежными девичьими лапками. Приятными на ощупь, как и остальные округлости. Да и голос нежный, успокаивающий… ч — черт, вообще куда‑то увело…

«Денис, очнись!»

Это еще кто?! Здравствуй, шизофрения, я тебя давно поджидаю…

«Критическая нагрузка. Санкционировано ограниченное вмешательство».

Перед глазами сверкнуло, и я дернулся, как от хорошего удара током. Уфф! На пару киловольт минимум…

— Дэн, очнись уже!

— Рэй? — Я помотал головой, прогоняя остатки одури, и нехотя поднялся на ноги. Полюбовался собственным отражением в лыжных очках (отблесков светового моря для этого вполне хватало), и рявкнул: — Ты! Никогда больше так не делай!!! Или…

— Или что?

— Или будешь следующей.

Как ни удивительно, но последнюю фразу я выдал почти спокойно, разве что ноздри от гнева раздувались, да зубы слегка скрипели. В общем, образец самообладания. Пожалуй, дядя Коля мной бы гордился.

— И все? — удивилась Рэй, так и не дождавшись продолжения.

— Я предупредил, — безразлично пожал я плечами.

Если не воспримет всерьез, ее проблемы. Зато совесть моя будет чиста.

— Надеюсь, больше никаких «левых» дел? — как можно ядовитее поинтересовался я, выдержав приличествующую случаю паузу.

— Нет, дальше строго по плану.

— Очень надеюсь. Пошли, Кийоко.

Хрен с тобой, золотая рыбка. Будем играть по твоим правилам. И я пальцем не пошевелю сверх необходимого. Есть задача, ее и выполняю. Остальное не моя забота. Пусть подключает волонтеров, координирует действия, обеспечивает безопасность вкупе с секретностью. Пусть. Мне пофиг. Я сейчас всего лишь посредник, пустая оболочка, призванная обеспечить связь Зевса с местным сегментом Ноосферы. Предмет. Ретранслятор. Просто потому, что так легче. Твою мать!

Колония Нимойя, территория Корпорации «Такэда Электроникс», окрестности Синоби — Сити, 10–е число месяца сигацу 85 года от П. В., ночь

Начало ночи практически не задержалось в памяти — первый шок прошел, но я все равно воспринимал реальностьсловно через плотный туман. Врубил мод «сквозняк» — это когда в одно ухо влетает, в другое вылетает, а в голове, соответственно, тяга, как в аэродинамической трубе. Один мой университетский препод так любил выражаться. Только в моем случае этот режим еще и на зрительное восприятие распространялся. Мы куда‑то летели, куда‑то заходили, и я послушно подсаживал нанов в различные электронные гаджеты, полностью положившись на Зевса. План утвержден, мое дело строго ему следовать. Потому что именно за это мне платят. Да к тому же и безопаснее так. Нет вероятности еще в какую‑нибудь гадость встрять.

Что характерно, Рэй и сейчас действовала самостоятельно, отпустив нас с Кийоко в «свободную охоту». В результате мы больше двух часов мотались по Синоби — сити, побывав и в тишайших «спальных» районах, и в памятном мне еще по первой ночи с Рэй квартале увеселительных заведений. Разве что в Трущобы не полезли. Как и предусматривалось планом, задействовать Зевса и нанов пришлось в четырех ключевых точках — пятую глава, хм, повстанцев оставила напоследок. Предполагалось, что ее окучивать будем совместными усилиями. Но прежде пришлось отправиться на рандеву с соратниками — определиться с отдельными нюансами и элементарно перегруппироваться.

Местом встречи Рэй избрала недостроенный тоннель на границе Денежного Мешка — своеобразного местного бизнес — района, в котором были сосредоточены офисы дельцов средней руки, но которым пренебрегали крупные игроки вроде Корпорации и ее «дочек», — и стандартным «спальником», плотно застроенном жилыми высотками — обиталищами сидзин. Червоточина в земле напомнила мне дневную погоню, и я несколько оживился, ободренный воспоминаниями о лихих маневрах Кийоко. Впрочем, надолго запала не хватило, и непосредственно полет в полной тьме, не разгоняемой даже светом фар — Кийоко воспользовалась напыленными на глаза ПНВ — прошел мимо сознания. Ну вас на фиг, дайте порефлексировать по — человечески.

Забрались мы, судя по карте, выведенной Зевсом на виртуальный дисплей, почти в самую середину тоннеля. Лично я в этом смысла не видел, но и возмущаться было лень. Даже не лень. Мне было просто безразлично. Такое, знаете ли, подвешенное состояние между сном и явью. Однако нас здесь уже ждали — Зевс засек пару глайдеров, пристроившихся у стены в промежутке между загадочными трубами — вроде бы такими же наростами, что я видел в подземелье под клиникой, только эти почему‑то не светились. Ладно, хотя бы от Сора надежно укрылись…