Тут же вскочивший со своего места Аль — Коди принялся докладывать, что семьям пострадавших выплачиваются компенсации из правительственного бюджета в необлагаемых налогами суммах. Кроме того, сотрудники его службы круглосуточно дежурят в больницах, куда в первую очередь доставляется все необходимое от крови до лекарств и перевязочных материалов. По настоятельной рекомендации Натьена в ближайшие несколько недель многочисленные предприятия, предоставляющие гражданам частные транспортные услуги, не возьмут ни вирта с тех, кого так или иначе коснулась трагедия в «ДиЭм».

Войцеховская слушала доклад снабженца вполуха, готовясь к собственному выступлению. Судя по всему, ее командор назовет следующей. Все правильно — сначала нужно спасти все то, что еще можно, а потом уже разбираться в причинах и истоках произошедшего. Микаэла старалась не показывать внутреннего волнения. Ей предстояло слишком резко всколыхнуть спокойную жизнь «Одиннадцати» и, вероятно, даже шокировать кого‑то из присутствующих. Судя по лицам, они уже начали успокаиваться, думая, что, несмотря на трагедию, ковчегу в целом ничто не угрожает.

— Спасибо, Натьен, достаточно, — убедившись в том, что служба снабжения работает, как всегда, блестяще и без сбоев, командор жестом усадил ее лидера на место, и взгляд его внимательных глаз ожидаемо остановился на Войцеховской. — Ну что ж, дамы и господа, теперь, когда понятно, что для выживших и родственников погибших делается все возможное, пора обратиться к еще одному животрепещущему вопросу и решить его, чтобы почтить память тех, кого уже не вернуть, и, возможно, защитить всех остальных. Мы вас слушаем, Микаэла!

Она поднялась быстро и решительно и заговорила сразу, без вступлений. Командор Кройчет откинулся на спинку своего кресла и не столько слушал, сколько скользил взглядом по лицам присутствующих — он и так уже все знал. С первых минут работы службы безопасности по трагедии в «ДиЭм» Микаэла отчитывалась перед ним каждый час, и он, вероятно, мог бы и сам сделать этот доклад, еще и дополнив его собственными выкладками. Остальные слушали в полной тишине — собравшиеся на командорском мостике лидеры всех служб «Одиннадцати» и мэры десяти Городов почти кожей впитывали каждое слово.

— Трагедия произошла в ночь с двенадцатого на тринадцатое июня в клубе «ДиЭм», также известном как «ДэдМэн» или «Мертвец», — Микаэла старалась, чтобы ее голос звучал так же ровно, как у Дениз, Танаиси и Натьена. — В данный момент экспертами уже определена причина случившегося — это искусственно созданное взрывное устройство большой мощности…

— Что?! — от неожиданности у вскрикнувшей Полы Ньюгелл, главы Центра репродукции, сорвался голос.

Естественно, она не могла сразу поверить в то, что на «Одиннадцати», где действуют жесткие квоты деторождения (особенно в конце Поколения), кто‑то решился не завести потомство, а умышленно убить полторы сотни людей. Поле ежедневно приходилось сталкиваться с трагедиями, когда женщины и мужчины умоляли позволить им родить ребенка, а им вынуждены были отказывать.

— Это невозможно! — Нестор порывисто вскочил с места, как будто по обыкновению громогласно распекал какого‑то нерадивого подчиненного. — Взрывное устройство, приведенное в действие на «Одиннадцати»?! Вы не можете говорить серьезно!

Остальные тоже загомонили, перебивая друг друга и буквально спрыгивая с кресел. Спокойными оставались только командор и его личные помощники. Стефан Кройчет наблюдал за происходящим бесстрастно, как если бы смотрел какой‑то интересный материал по витранслятору. Микаэла набрала воздуха в грудь и решительно рявкнула:

— Сядьте! — и многочисленные мэры и заместители командора, привыкшие к тому, что только он сам может распоряжаться у себя на мостике, неожиданно послушно замолчали и опустились на свои места. — Повторяю: выводы экспертов однозначны — причиной гибели людей послужило взрывное устройство большой силы. Его локализация пока определена районом барной стойки, которая находилась в большом зале клуба. Возможно, позже мы получим новые сведения и направим вам уточнения, если выяснится, что первоначальные выводы неверны.

Она остановилась, чтобы перевести дыхание. Остальные подавленно молчали, только что горячо высказавшись и получив неприятное подтверждение своих худших кошмаров. Ничего удивительного, что люди в шоке: на «Одиннадцати» такого не случалось, пожалуй, никогда — во всяком случае, Микаэла не могла припомнить рукотворного взрыва в истории после Исхода. Раньше никто не желал рискнуть не только чужими, но и собственной жизнью! Но более двухсот сорока лет спокойствия, кажется, кончились, сметенные пламенем фактически уничтоженного «ДиЭм».

— Раз эксперты не могут ошибаться, то позвольте спросить у лидера службы снабжения: каким образом взрывчатое вещество попало к неизвестным злоумышленникам? — Габриэль Дольер всем корпусом повернулся к Аль — Коди. — Разве на «Одиннадцати» оно не подлежит жесткому учету?

— Все оружейные склады запечатаны, и их содержимое выдается лишь по личному распоряжению командора и только в экспедиционных целях! — Натьен аж заметно посерел от возмущения и грозно насупился, направляя взгляд поочередно на каждого из соседей, как будто предлагая им вступить с ним в бой. — Предыдущая проверка была полтора месяца назад, и я готов поручиться, что в моем ведомстве не пропадало ни крошки взрывчатки! Если хотите, можно прямо сейчас отправиться с ревизией — ручаюсь, все запасы и расходы в точности совпадут с уже сделанными записями. Я гарантирую, что мои подчиненные отчитаются за каждую унцию запасов!

— Вы настолько уверены в своих людях? — криво усмехнулся Дольер.

— Не меньше, чем вы — в ваших, — огрызнулся Аль — Коди.

— Господа лидеры! Со складов ковчега с высокой вероятностью действительно ничего не пропадало! Наши эксперты считают, что устройство не промышленного производства, а самодельное, — Микаэле пришлось снова слегка повысить голос, чтобы двое спорщиков обратили на нее внимание.

Своего она добилась с легкостью — все присутствующие, на несколько секунд отвлеченные краткой перепалкой Натьена и Габриэля, тут же повернулись к ней. Пораженные взгляды, недоверчивые лица…

— Кто‑то своими руками сделал взрывное устройство и принес его в клуб «ДиЭм», чтобы уничтожить заведение и убить людей, — она очень старалась говорить ровно и спокойно. — Для увеличения поражающей силы оно было начинено острыми и тяжелыми мелкими предметами.

Тишину, воцарившуюся на командорском мостике, можно было бы назвать мертвой — казалось, присутствующие даже не дышали. Люди, собравшиеся на Большой Совет у Стефана Кройчета, пытались осмыслить полученную информацию. Войцеховская понимала их недоверие: если бы она родилась в Городе, а не в Пустоши, ей, вероятно, тоже было бы трудно. Они не могли так сразу безоговорочно смириться с мыслью, что где‑то рядом ходит человек, из неведомых соображений способный уничтожить полторы сотни других людей. Кроме того, это не банальный вор, каким‑то образом прокравшийся в хранилище службы снабжения и стащивший оттуда немного взрывчатки, а, собственно, создатель смертоносного оружия. И если его не найти как можно быстрее, никто не поручится, что сегодня или завтра случившееся не повторится.

— У службы безопасности уже есть подозреваемые? — командор смотрел на Микаэлу серьезно и устало.

— В данный момент мы прорабатываем различные версии, — твердо глядя ему в глаза, выговорила она.

Фактически это означало, что подозреваемых нет. Командор Кройчет знал это так же хорошо, как и сама Войцеховская. Невозможно прямо сейчас быстро и легко найти человека, на которого можно было бы показать пальцем: вот, он собрал бомбу и взорвал «ДиЭм». Командор прекрасно это понимал, но признаться перед собранием — жестокая необходимость. С одной стороны, уклончивый ответ бросал Микаэлу на съедение «волкам» — коллегам, которые сейчас начнут возмущаться и кричать, что служба безопасности ничего не делает. С другой — то, что вопрос задал сам Кройчет, а не кто‑то еще, гарантировало его поддержку. Он немного опережал Большой Совет, управляя собранием, крепко держал инициативу в руках и знал, что Войцеховскую подгонять не надо — она и так сделает все возможное и невозможное для того, чтобы найти преступника.