- Не ори, я не глухая, - сказала она, - Чего ты хотел?

- Ты поговорила с Чикагскими?

- Нет.

- Почему?

- Я не буду ни с кем говорить, Генри, потому что это безумие. Неужели ты думаешь, что все эти вампиры согласятся пойти на смерть из-за тебя? – Миранда снисходительно улыбнулась, - Я так не думаю.

Генри улыбнулся в ответ, и в следующий момент прижал подругу к стенке.

- Если ты не сделаешь этого…

- Что? Что ты сделаешь?  

Миранда молча смотрела на свое творение. Зачем она сотворила это чудовище? Что двигало ею тогда? Неужели когда-то этот мальчик был очаровательным и нежным? Нет, Миранда прекрасно знала, что он не был таким никогда. Он всегда был отвратительным и мерзким. Убивал людей, даже будучи человеком. И она знала об этом. Но ничего не могла с этим поделать, потому что любила его. Самой глупой и безрассудной любовью.

Генри прижал руку к тому месту, где когда-то билось сердце Миранды.

- Не заставляй меня, прошу, - сказал Генри, - Я не хочу причинять тебе боль. Ты все, что у меня есть, Миранда.

Вампирша улыбнулась. Эту улыбку можно было назвать милой и даже любящей. Сердце Миранды разрывалось от боли, которую своими словами причинял ей Генри. Он лгал. Снова и снова, заставляя ее действовать в его интересах. Он никогда не любил ее. Все это было фальшью.

- Ты так и не сказал, что сделаешь, Генри, – сказала она тихо, заглядывая в его безумные, горящие огнем, глаза. Они метались из стороны в сторону, опаляя все ненавистью. В конце концов, не выдержав тяжелого взгляда Миранды, он отступил от ее. Она все также смотрела на него, пытаясь увидеть в нем того мальчика, которого она спасла много веков назад из ледяной воды в озере на окраине Берлина. Но его больше не было. Он погиб там же. В озере. Утонул, и вместе с ним утонуло и ее сердце. Миранда не выдержала и одна слеза прокатилась по щеке, упав на край блузки.

Она взглянула на Генри. Он был удивлен, или быть может, даже шокирован.

- Никогда не видел, чтобы я плакала? – спросила Миранда, печально улыбнувшись, - Хм, я никогда этого и не делала. С тех пор, как стала вампиром.

Генри молчал. Взгляд его потупился, и он немного успокоился.

- Почему? – спросила она, - Почему ты такой, Генри? Ведь мы могли бы жить счастливо! Без проблем, мучений…мести. Но ты не хочешь этого. Ты упорно пытаешься найти способ испортить все, что когда-либо было хорошего в нашей с тобой жизни…

- Я просто хочу, чтобы Джоэль страдал, - выдавил из себя Генри, - А ты упорно не хочешь мне помогать.

- Я не стану помогать тебе в этой затее, Генри, - твердо сказала Миранда, - И вообще ни в чем больше…

- Что ты имеешь в виду?

- Я ухожу.

- Нет…ты не можешь бросить меня после всего, что было… - жалостливый взгляд Генри сработал. Снова. Миранда подошла к нему и нежно поцеловала в полные, слегка розоватые губы. 

- Дай мне слово, что не причинишь никому вреда… - прошептала она ему в губы, - И тогда я останусь…

Генри молчал. Долго. Но потом все же кивнул и обнял Миранду. Она не видела как в его голубых глазах, всего на миг, промелькнула усмешка.

- Мам? Можно войти? – спросила я, постучав в дверь ее спальни. Оттуда послышалось глухое «Конечно», и я вошла. Комната мамы была светлой и довольно просторной. Конечно, не такой просторной, как моя, но и не уступала ей. Мама сидела на кровати и листала какой-то журнал. Увидев меня, она заулыбалась.

- Как хорошо, что ты зашла, - сказала мама, - Я как раз хотела с тобой поболтать.

- Да, я тоже хотела.

Я присела рядом с ней и взяла ее за руку. Как же я любила ее руки. Нежные, теплые материнские руки, которые никогда не отвергнут своего ребенка, каким бы он не был. Я знала, что мама беспокоится за меня, и что то, что я собиралась сделать, было ужасным. Но так будет лучше.

Мама встревожено заглянула в мои глаза. Я отвела взгляд, уставившись на собственные ноги, и заговорила:

- Мам, я хочу кое-что сказать тебе…

- Что случилось? – тут же спросила она. Я вздохнула. Как же сложно, как тяжело.

- Я хочу, чтобы ты вернулась обратно в Нью-Йорк.

Мама удивленно вскинула брови.

- Что ты сказала?

- Мама, пожалуйста. Так нужно.

- Что ты говоришь? – вскинулась мама, - Я не уеду, снова оставив тебя с братом одних. Этого больше не будет.

Ну да, а чего ты ожидала, Мэл? Твоя мать такая же упрямая, как и ты сама.

- Прошу тебя, не спорь со мной, - сказала я более твердо, - Ты должна уехать. Возьмешь с собой Сару. Она тоже должна быть подальше отсюда. Томас, конечно же, не согласится…хотя, я и его попробую уговорить.  

- Амелия Джейн Вудс, что ты говоришь?! – вскипела, наконец мама, - Что происходит, ты можешь объяснить? 

- Я чувствую опасность, мама. Ее не избежать, - сказала я обреченно, - И я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал по моей вине. Больше не будет смертей на моей совести.

 Мама с выпученными глазами уставилась на меня.

- О чем ты говоришь…?

- Прости, за все прости, мама… - прошептала я, стирая слезу, скатывающуюся по моей щеке, - Я люблю тебя.

Я заглянула матери в глаза и вкрадчивым, гипнотическим голосом прошептала:

- Ты уедешь из этого города, и навсегда забудешь о том, что произошло здесь. Возвращайся в Нью-Йорк, работай, живи счастливо. Наслаждайся жизнью, мама. У тебя больше нет обязанностей ни перед кем, - по моей щеке катились ручьем слезы, но я продолжила, - У тебя больше нет дочери. Я погибла, мама…меня больше нет. И, еще – не переживай из-за моей смерти. Смирись с ней.

Я смахнула слезы и задала маме последний вопрос:

- Ты поняла меня?

Она, как и ожидалось, послушно кивнула.

Утерев слезы, я подошла к дверям библиотеки и распахнула их. За столиком для игры в нарды, сидели Джуд и Хэлл. Как в старые добрые времена, будто бы они снова были друзьями. До того момента, как в их бессмертные жизни вмешалась Елизавета Вернэ, а затем и я. Две девушки, ставшие яблоком раздора между двумя вампирами.

Я сожалела об этом каждый день.

Интересно, что было бы, если бы я не приехала в Милуоки тогда, три с половиной года назад? Встретила бы я когда-нибудь Джуда или Хэлла? Стал бы Томас вампиром? Погиб бы Стивен?

Все эти вопросы не давали мне спокойно жить. Я была словно в клетке собственного чувства вины и жалости к себе. А мне так хотелось свободы. Хотелось покончить со всем раз и навсегда. Чтобы не мучить никого, в том числе и себя.

Когда я вошла, оба парня синхронно повернули свои головы ко мне.

- Привет, - сказал Джуд, явно воодушевившись, - Ты вроде бы хотела отдохнуть.

- Да, но… - я вздохнула, и как можно бодрее улыбнулась им, - …решила с вами посидеть. Посмотреть, кто выиграет.

- Конечно, я, - нагло ухмыльнувшись, сказал Джуд. Хэлл фыркнул.

- Потому что ты жульничаешь, - ответил тот, - Впрочем, как и всегда.

- Ничего подобного! Просто я лучше тебя, по всем критериям.

Я молча, с улыбкой наблюдала за их распрями, которые казалось, никогда не закончатся. Но ненависти друг к другу уже не было. Они весело подначивали друг друга, обзывались, как маленькие мальчишки, и смеялись над своими же словами. Мне нравилось это. Я хотела видеть их счастливыми, такими, какими они были до меня.

- Рассудишь нас, принцесса? – спросил Джуд, все еще смеясь. Я улыбнулась и насмешливо фыркнула.

- Обойдетесь.

Тут по дверям что-то ударило. Словно в них кинули громадной железной или бетонной статуей. Но двери были крепкими и поэтому остались целыми. Мы трое обернулись, и в следующую секунду прогремел взрыв. Такой мощный, что меня откинуло назад. Джуд вскочил, Хэлл следом.

- Что за... – начал Хэлл. Джуд перебил его.

- Генри здесь. Я его чувствую.

- Оружие в доме имеется? – тут же спросил Джуд, поднимая меня с пола, - Или придется колы самим вытачивать?