Деннис выпрыгнул из своих мыслей и уставился на нее широко раскрытыми глазами.
— О Мерлин! Извини, целитель Грейнджер! Я отвлекся, — его рука случайно столкнулась со стеклянной пробиркой, в результате чего та упала на землю и разбилась. — О Мерлин, мне так жаль!
Он быстро опустился на колени и начал собирать осколки, забыв свою палочку, лежавшую на столе.
Гермиона нахмурилась, глядя на него.
— Деннис, — она взмахнула палочкой, и пробирка восстановилась и полетела обратно к стойке.
Деннис смущенно почесал голову и застенчиво улыбнулся ей.
— Скажи мне, что не так, — сказала она.
Гермиона уставилась на него и ждала, что он что-то скажет. Она не могла отрицать, что питала теплые чувства к этому мальчику. Она вспомнила, как впервые встретила Денниса в Святом Мунго, когда работала там добровольцем в качестве целителя. Он был там пациентом и однажды забрел в комнату, где она была, и начал с ней разговаривать.
***
— Милый Годрик, ты Гермиона Грейнджер! — сказал он, восторженно пожимая ей руку.
Гермиона вежливо кивнула. Она привыкла к людям, подходящим к ней и знающим ее имя. Ее участие в войне сделало ее знаменитой.
— Я так много слышал о тебе! — он удивленно посмотрел на нее. — Ты…
Лучший друг Гарри Поттера, знаю.
—…самая блестящая ведьма нашего времени! Ты так много сделала! Ты настоящий гений!
Гермиона покраснела от смущения, опешив. Она не ожидала, что кто-то похвалит ее за ее достижения или интеллект — это случалось редко. Ее всегда называли лучшим другом Гарри Поттера и ничего больше.
— Нет, на самом деле нет…
— Я так рад, что встретился с тобой!
***
Он был действительно хрупким мальчиком с бледным лицом и необычайно худым телосложением. Однако его личность контрастировала с его слабым состоянием. Он был живым, веселым человеком в этом темном, неумолимом мире. Ему удалось сохранить позитивный настрой в жизни, несмотря на все, что с ним произошло.
***
— Мой брат тоже был гриффиндорцем, знаешь, как и мы, — радостно сказал он, размахивая руками, чтобы подчеркнуть свою мысль.
Она не могла не улыбнуться. Его энтузиазм был заразителен.
— Да, я знала его, — сказала она с любовью. — Он снимал всех с помощью своей камеры.
— Да, он так делал. В основном Гарри Поттера, — сказал он нетерпеливо и усмехнулся. — Был один раз, когда он взобрался на дерево, чтобы получить четкую колдографию гриффиндорской команды по квиддичу. Придурок.
— О да, я помню это! Он упал на задницу, а потом жаловался, что у него проблемы с копчиком.
Они оба рассмеялись.
— Я скучаю по нему. Иногда мне даже интересно, что он чувствовал, прежде чем он… знаешь… — он замолчал.
— Я знаю, что он чувствовал себя счастливым, Деннис, счастливым за то, что смог отстоять то, во что он верил. Он был гриффиндорцем до мозга костей. Мы все гордимся им.
Он сиял.
— Он был храбрым до самого конца?
— Да. Да, он был храбрым.
***
Гермиона знала, что он действительно болен безымянной болезнью, которая давно перешла в магическую историю — состояние, при котором человек определенной склонности теряет способность владеть магией.
***
Она нашла его сидевшим на больничной койке с обрывками цветной бумаги и карандашами в руках. Он поднял голову и улыбнулся ей, когда она вошла.
— Это для детей, — сказал он, прежде чем она успела спросить. Он говорил о больных детях, поступивших в больницу. — Я разговаривал со всеми из них!
Она подняла карточку «выздоравливай скорее», лежавшую у его кровати.
— Паг-аса? — она прочитала вопросительно.
— Надежда на филиппинском, — ответил он с любовью.
Но Гермиона не могла не думать, что независимо от того, сколько у него было надежды на излечение других, у него не осталось ничего для себя.
***
Они сказали, что это тебя поглотит.
Маленькая унция магии будет сжигать тебя каждую минуту каждого твоего дня…
Независимо от того, сколько бы ты ни пытался с этим бороться, это безрезультатно. Прежде чем ты это узнаешь, ты уже будешь мертв, высушен и истощен дотла. Некоторые говорили, что это даже хуже, чем поцелуй дементора.
***
— Я скоро умру, — тихо пробормотал он, застигнув Гермиону врасплох.
— Не говори так, Деннис, — сказала она серьезным тоном. — Ты же знаешь, что они делают все возможное, чтобы помочь тебе.
— Это не обычная болезнь, Гермиона, — спокойно сказал он. — От нее нет лекарства.
— Ч-что? — вскрикнула Гермиона в возмущении. Должно быть, он лжет. — Что? Это… я не верю этому! Должно же быть что-то!
Деннис покачал головой и улыбнулся, сказав ей успокоиться.
— Я просто боюсь, что мне не хватит времени.
Она почувствовала, как ее желудок сжался в страхе и горечи. Этот мальчик был лучом солнца. Он всегда заставлял ее улыбаться и радоваться. Он был добрым и заботливым.
Он отдал так много любви этому миру.
Он действительно умрет таким молодым?
***
Деноворум был единственным зельем, которое могло спасти его, единственным лекарством от его состояния.
Поэтому она начала исследовать состав и предложила проект, чтобы его изготовить. Она путешествовала по разным частям света, чтобы собрать редкие ингредиенты, какими бы утомительными и опасными эти поиски ни были. Она сделает все возможное.
Для Денниса… и для всех, кто страдал от того же, что и он…
Мальчик печально посмотрел на нее, закрыв лицо обеими руками и покачав головой.
— Я потерял свою камеру.
— Ну, конечно, ты должен был это сделать, — высокомерно сказала девушка перед ней. — Это твое зелье, а я только что сделала свои ногти. Я не хочу, чтобы их покрыло грязью.
Гермиона закатила глаза от предполагаемого оскорбления.
Она находилась на первом уровне О.М.И.Р вместе с Гринграсс, пытаясь собрать сок из очаровательной маленькой Утренней Славы с абсолютной осторожностью. Первый этаж выглядел необычным во всех смыслах этого слова. Он был скорее похож на пустую пещеру: холодную, тусклую и влажную, с заостренными зубчатыми камнями. Это был странный выбор места для того, чтобы посадить Утреннюю Славу — растение, которое жило на солнце. Но этот конкретный цветок отличался от остальных.
Он был особенным, потому что его кусты были выращены на почве могилы Хельги Хаффлпафф. У него было много магических свойств, которые они, безусловно, могли использовать для Деноворума.
Цветок выглядел безобидным во всех отношениях, но это было совсем не так. Некоторые вещи случались, когда кто-то подходил к нему неправильно. Она должна была убедиться, что атмосфера не изменилась, когда она приблизилась к нему. Ее магическая энергия может вызвать странную реакцию.
Она наложила заклинание Магического Сокрытия на себя, чтобы временно подавить свою магию. Это было просто, очень похоже на задержку дыхания, но в течение очень длительного периода времени.
Астория была ее партнером на сегодня. Она хотела взять кого-то другого, кого-то — не Асторию, но мадам Дюмас заметила, что они не очень хорошо ладят, что, как говорится, «неуместное поведение для неуязвимых». С момента встречи она пыталась заставить их работать вместе. Они обе были против этой идеи, но, к сожалению, никто из них не имел права голоса в этом вопросе.
Так что теперь они застряли здесь до тех пор, пока ей не удастся собрать сок из Утренней Славы, которая была единственным растением в пустой пещере.
Гринграсс действительно была не такой тупой, как казалось. Она была очень умна и хитра, и всем она нравилась. Половина людей на работе крутились вокруг ее красивого, ухоженного пальца.
Гермиона не могла сосчитать, сколько раз Гринграсс пыталась ее уволить, арестовать или даже ранить. Однажды она даже испортила один из эликсиров Гермионы, умышленно проливая ингредиент, из-за которого смесь повсюду разжигала огонь.
Неудивительно, что из-за ее красоты, умственных способностей и хитрости ей всегда это сходит с рук.
Единственная причина, по которой Гермиона согласилась на работу с ней, заключалась в том, что она была уверена, что Астория не посмеет сегодня испортить что-либо — не тогда, когда все будут знать, что она несет ответственность за безопасность Гермионы.
По крайней мере, Гермиона надеялась, что не будет.
Гермиона стряхнула с себя неприятные мысли и попыталась сосредоточиться. Она должна была полностью сосредоточиться, чтобы держать свою магию под контролем. Она сделала несколько шагов вперед к маленькому растению, расположенному в центре слабо освещенной пещеры.