К сожалению, в это время Сергей Иванович в своей оценке римской истории исходил из вульгарно-марксистской теории "двухступенчатой рабской революции"[81] и, исходя из этого, рассматривал реформы Диоклетиана как попытку предотвратить наступление второго этапа революции рабов[82].

В дальнейшем С. И. Ковалев отошел от этих ошибочных взглядов. В "Истории Рима", вышедшей в 1948 г. и в "Очерках истории Древнего Рима", написанных совместно с Е. М. Штаерман, реформы Диоклетиана рассматриваются как "последнее видимое укрепление империи"[83] и дан подробный анализ социально-экономических причин установления Домината.

Большой вклад в изучение этого вопроса внес замечательный советский историк В. С. Сергеев. В его двух — томном труде, посвященном римской истории, подробнейшим образом разбирается вся реформаторская деятельность Диоклетиана, дается четкая характеристика всех реформ. В. С. Сергеев считал Диоклетиана создателем новой политической системы, обеспечивающей выход империи из кризиса и укрепившей позиции класса рабовладельцев[84].

Видный советский историк Н. А. Машкин также уделил значительное внимание Диоклетиану.

Он отмечал, что деятельность основателя Домината была направлена "прежде всего на поднятие политической и военной мощи империи"[85].

Н. А. Машкин дал очень интересную характеристику Диоклетиану как политику:

"Несомненно, что Диоклетиан был политиком консервативного направления. Он стремился упрочить колеблющиеся основы рабовладельческой общественной системы путем укрепления государственного аппарата, восстановил былую славу "Вечного Рима", но римские политические традиции утратили свое значение, и ему пришлось порвать с тем идеологическим наследием Римской республики, которое еще сохранялось в III в. н. э."[86]

Н. А. Машкин внес значительный вклад в изучение реформ Диоклетиана.

Официальной идеологии начала Домината посвящена работа советского историка А. Л. Каца "Идеологическая борьба в Римской империи начала IV в. н. э.", вышедшая в 1953 г.

А. Л. Кац указывал, что хотя в конце III и в начале IV веков нашей эры в империи произошли крупные социально-экономические изменения, но политическая власть не изменила своего социального содержания, оставаясь рабовладельческой[87].

А. Л. Кац подчеркивал, что в этих условиях для правящих кругов Римской империи особое значение приобретала религия, явившаяся важнейшей идеологической опорой Домината[88].

Ряду вопросов экономической политик Диоклетиана уделили внимание советские историки Г. Л. Курбатов и К. И. Новицкая.

В своей статье "Некоторые проблемы разложения античного полисного строя в восточных провинциях Римской империи IV века", опубликованной в "Вестнике ЛГУ" в 1960 году, Г. Л. Курбатов отмечал, что при доминате империя превратилась в орган господства небольшой кучки крупных земельных магнатов и городских богачей[89].

Римское государство оказалось более не в состоянии обеспечивать интересы широких слоев населения[90].

Аграрной политике Диоклетиана посвящена статья Новицкой К. И. "Некоторые вопросы аграрной политики начала домината", опубликованной в 1961 г. в Вестнике древней истории (ВДИ).

К И. Новицкая указывает в своей статье, что крупные земельные магнаты не были довольны империей, но были вынуждены мириться с ней ввиду массовых движений[91].

В статье также отмечается, что Диоклетиан пытался ограничить произвол земельных магнатов, оказав некоторую поддержку мелким и средним землевладельцам[92].

Эпохе Диоклетиана уделялось внимание и в русском зарубежье. Борьбе империи с христианством, последнему великому гонению на последователей веры Христовой посвятил ряд страниц своего исследования, посвященного историческому пути восточного христианства известный деятель русской православной (зарубежной) церкви протоиерей Александр Шмеман[93].

В отечественной историографии последних десятилетий, затрагивающей проблемы поздней Римской империи, должно выделить оценку эпохи Диоклетиана, сделанную В. Д. Нероновой. По ее мнению, Диоклетиан к его преемник Константин субъективно стремились к восстановлению прежней рабовладельческой империи, объективным результатом их реформ стало вступление Римской империи на рубеже III–IV веков на путь феодализма[94].

Яркая и подробная биография Диоклетиана, основанная на использовании широкого круга источников, принадлежит перу Е. В. Федоровой[95].

В упоминавшемся уже и обзоре источников издании "Римские историки IV в." в очерке "Последние историки великой империи" авторы — А. И. Донченко, М. Ф. Высоцкий, М. Л. Харьков — подробно описывают мероприятия Диоклетиана по восстановлению единства империи и защите ее рубежей, а также военную и административную реформы начала Домината.

Подводя итоги обзору литературы, необходимо отметить, что эпоха Диоклетиана не относится к числу остродискуссионных тем в античной истории. Разумеется, при оценке отдельных сторон деятельности императора-преобразователя у историков возникали и возникают споры — Э. Гримм оспаривал утверждение Т. Моммзена о Диоклетиане — единственном создателе системы Домината; с Моммзеном не соглашался и Штаде, полагавший Диоклетиана только завершителем системы Принципата, но никак не основателем Домината, создание которого немецкий автор безусловно относил только к эпохе Константина; С. Архангельский критиковал искусственные, как он считал, модернистские оценки Эд. Мейером "Эдикта о ценах" Диоклетиана; явно упрощенной выглядит трактовка советскими историками реформ Диоклетиана как направленных в первую очередь на поддержку крупных землевладельцев (Г. Л. Курбатов, Е. М. Штаерман), — но в характеристике значения проблемы в целом наблюдается устоявшаяся общность подходов в международной историографии поздней античности. Таковая сводится прежде всего к определению эпохи Диоклетиана как конечного этапа античной цивилизации и начала зарождения средневековья.

Напомним в то же время, что специальных работ, посвященных правлению Диоклетиана в целом, до настоящего времени не было.