- Он, наверное, хочет, чтобы ты приготовила замок к его приезду, - возмущенно сказала Маргарет, - а твоя болезнь его даже не касается! Тут о тебе заботься надо!

В тот момент я была с ней согласна, как никогда. На следующий день, Маргарет вдруг решила уехать за чудодейственным настоем к себе в замок, чтобы поставить меня, наконец, на ноги. Н обещала вернуться как можно скорее:

- Я же не могу оставить тебя в таком состоянии надолго, - обняла она меня.

И она не бросила меня, вернулась через день, и сразу стала уговаривать меня уехать из этих каменных стен, чтобы развеяться.

Выпив какую-то очередную лечебную гадость Средневековья просто потому, что моей подруге невозможно отказать, я спросила:

- Маргарет, и куда замужняя женщина может уехать?

- Ты забыла, кто твоя лучшая подруга?

Маргарет была добра, внимательна и очень настойчива.

- Я, вообще, считаю, что небольшое волнение по поводу твоего отъезда лишним не будет для Оливера, - поставила она руки на пояс, - погода позволяет сегодня же проделать небольшое путешествие в мои владения. Правда, нам стоит поторопиться, чтобы еще до темноты попасть в замок.

- Я не знаю, Маргарет. Спасибо, но в моем состоянии я не самый лучший гость. Я, скорее, в тягость тебе буду.

- Ничего, твоему мужу полезно по возвращении побыть пару дней в одиночестве. Пусть подумает, что ты для него значишь.

Она говорила верные вещи, снова и снова уговаривая меня уехать. И, в конце концов, я решительно стала собираться.

- Вот и умница! Немного гордости тебе не помешает. Думаю, слуг не надо звать, и много вещей брать не стоит. Я предоставлю тебе все, что нужно. А когда захочешь, отправим гонца в Берзхилл. Может, ты и бесприданница, но разрешать помыкать собой нельзя!

- Да, давай уедем сейчас! – согласилась я тогда.

- Еще и эта Джейн, - недовольно покачала головой Маргарет, - и как ты живешь в этом замке?..

Под этим напором я даже не понимала, насколько это все было глупой затеей.

Я уехала в карете Маргарет, не попрощавшись ни с кем. И отъезд ее экипажа видели лишь двое стражников, опускавшие мост, и более никто. И очевидно, никто в первое время меня даже не бросился искать…

Длительная болезнь настолько меня ослабила, что я уснула по дороге, хотя, возможно, лекарство Маргарет повлияло. А когда проснулась, то поняла, что карета остановилась. И почему-то остановку мы сделали в лесу.

Маргарет не было рядом, и я уже собиралась выйти из кареты, когда к окошку подошли двое мужчин. Грязные одежды, сквозь которые кое-где просвечивались их немытые тела, отвратительный запах от рук, волос, изо рта и еще черт знает от чего, привели меня просто в ужас. Они напоминали каких-то бандитов или даже наемных убийц.

В следующую секунду я вспомнила о своей подруге: «Господи, где же Маргарет? Что они с ней сделали? У нее ведь маленькие дети!»

Но Маргарет оказалась живее живых…

На безопасном расстоянии от нас и в окружении четырех своих верных охранников, вооруженных до зубов, она преспокойно стояла и смотрела на меня. Ее взгляд был триумфальным.

Я бы скорее поверила, что сошла с ума, чем согласилась с мыслью о таком откровенном и жутком предательстве! Минутное молчание оборвал развязный хохот Маргарет, после чего она заговорила так быстро, что, казалось, лесное эхо не поспевает за ней:

- Удивлена?! Да таких дур, как ты, я в жизни не встречала! Если Бог и наградил тебя смазливой мордашкой, то в уме он тебе точно отказал. Что, думала, будет сладкая жизнь у тебя с Оливером?! Думала, все тебя так любят? Подавись ты этой любовью! Меня он любить должен! Меня! – В своем исступлении она переходила на крик, отчего казалась безумной, - Оливер тебя из монастыря взял, как у Христа за пазухой жила, безродная тварь. Жаль, у меня не получилось волкам тебя скормить! Ты думаешь, ты ему сильно нужна – седая и вечно больная? А вот теперь и посмотришь, какова его любовь будет! Нужны ли ему будут твои детишки от не понять кого! В город ее! В притон сейчас же! Чего топчетесь на месте, за работу!

Вместо ответа я зашлась в ужасном кашле, от которого выступали слезы, и становилось трудно дышать. Ее охранники переминались с ноги на ногу и даже не смотрели ни на свою полоумную госпожу, ни на меня. Защитники чертовы!

В это время один из этих наемников запрыгнул ко мне в карету, другой же занял место кучера. Выбраться мне, конечно, не позволили. Очевидно, она меня продала им.

Пока мы мчались в карете по ухабистой дороге, один из этих разбойников связал меня по рукам и ногам. Усевшись напротив, он уставился на меня, а я стала изображать из себя смертельно больного человека, надеясь, что кашляющий, с трудом дышащий и полуживой объект не вызовет у моего спутника никаких извращенных желаний. Взглянув на свои руки, я испугалась – Маргарет стащила у меня с руки кольцо мужа, не оставив мне ни одного украшения, кроме дешевой потемневшей цепочки на шее. А, значит, и лишила шанса перекупить этих наемников. Я все еще не могла поверить в реальность происходящего со мной.

На первой остановке кучер, нахально заглядывая ко мне в окно, и, криво ухмыляясь, заявил, что теперь он хочет поехать со мной в карете. Я мысленно поставила на себе крест… Это будет настоящим адом для меня. Мой первый спутник был заметно старше этого наглеца, и, скорее всего, лишь недавно стал бродягой и наемником, что позволило ему сохранить некоторые человеческие качества. А, что касается молодого наемника, который рвался ему на смену, то про таких говорят: оторви и выбрось.

- … какого черта, Ронни, в ней еле душа держится! – Услышала я голос старшего наемника, который вышел наружу к кучеру.

Молодой захохотал в ответ.

- Ты бы не ржал, как осел, а башкой своей подумал, за сколько ты ее труп продашь! А то, что она под тобой подохнет, так это мы оба знаем.

Я в ужасе подумала о сифилисе, СПИДе и прочей дряни, которой, наверное, он болел, но дело оказалось еще хуже.

- Что, кузину мою вспомнил? Так это ж я пьяный, как черт, был, - выдал этот Ронни.

- Да уж, бесовской извращенец, после тебя бабы так и мрут. А за эту девицу, знаешь, сколько мы выручим? Девчонку и в таверне себе возьмешь за два гроша, а эта – живая дороже. С тобой хрен заработаешь…

Когда мне разрешили сходить в кустики, я перепрятала мой бессменный тонкий нож из корсета в рукав. Я панически боялась, что этого молодого Ронни не впечатлит моя болезнь, и он все равно начнет приставать, и тогда я зажмурилась и провела лезвием по языку.

Выйдя к карете, я тут же стала кашлять, хватаясь за руку старшего наемника, якобы чтобы не упасть на землю, а когда я убрала окровавленный платок ото рта, у него вытаращились глаза.

- Да ты ж чахоточная! Черт бы тебя побрал! Ронни, быстро поехали, пока она жива!

Я тут же изобразила глубокий обморок неизлечимо больной женщины, в которой еле теплится жизнь.

Теперь мы летели быстрее ветра и редко останавливались, а Ронни все злобно приговаривал: «Только не вздумай сдохнуть! Мне деньги нужны!»

Я искренне обрадовалась, что доехала без тех ужасных приключений, которые казались неизбежными с такими спутниками.

Глава 14. Бордели веселого Манчестера

Не успела последняя звезда погаснуть на небе, как наша карета въехала в Манчестер. Остановившись возле двухэтажного дома, Ронни вытащил меня из кареты, чуть не сломав руку и повел через черный ход в комнату, где старший наемник уже разговаривал с некой расфуфыренной дамочкой. Она то и дело прикрывала нос шелковым платком, высокомерно поглядывая на него. Эта женщина обернулась на меня, подошла ближе, разглядывая, словно, животное при покупке, и вдруг заверещала:

- Да она же больная! Она вся в крови, забирайте ее обратно! Мне такие не нужны!

Я крепко схватила ее за руку, отчего она опешила, и сказала:

- Я не больна, у меня просто порезан язык, не отдавайте меня им, я Вас очень прошу. Мой муж меня выкупит у Вас…

- А ну-ка, покажи порез…ох, ты Господи, ладно, вижу, что не чахоточная. А про тебя я и так знаю, Элизабет, ты бы язык попридержала.

Ронни, стоявший позади, грубо выругался на меня, когда оказалось, что я их провела.

Одно я поняла точно, Маргарет придумала идеальный план, ее коварству позавидовал бы сам Сатана. Она продала меня в один из известных крупнейших притонов, и как я не пыталась объяснить свою ситуацию владелице, все было тщетно: