- Сынок, сыночек! - кинулись к нему, Саша поднял его, положил к себе на колени. Бледный, глаза закрыты. Гладила по лицу, ревела. Саша тряхнул меня за плечо.

- Возьми себя в руки.

Легонько затормошил парнишку, похлопал по щеке.

- Клим, просыпайся. Давай, сын, приходи в себя.

Ребенок зашевелился, открыл глаза.

- Мам? Ты что плачешь? - перевел взгляд на отца. - Пап, а почему я лежу?

- Клим, ты как? Голова не болит, не кружится?

- Нет, - удивленно ответил сын, садясь. - Мам, ну не плачь!

Прижала его к себе, разрыдалась.

- Пап! - придушено запросил помощи Клим.

- Успокаивайся, Машунь, - отрывая от мальчика и обнимая, уговаривал Саша. - Все хорошо. - Все, встаем.

Я встала на трясущихся ногах, подышала, пытаясь взять себя в руки, ощупала ребенка. И тут...

- Саш! Пирамида! - осенило меня. Понимание катастрофы отняло последние силы, я пошатнулась.

- Спокойно, - подхватывая меня, приказал муж. - Мы не слышали ничего, кроме бубна.

- А Марк, Павел Дмитриевич? Адьян? Они...

- Вон они идут, - сказал удивленно смотревший на мою истерику Клим.

Кажется, я все-таки отключилась, пришла в себя от резкого запаха.

- Сама испугалась, ребенка испугала, - ворчал где-то сбоку Нетесин.

- Выпей, - сунул мне ко рту чашку муж. - Давай.

Глотнула, закашлялась. Коньяк! Перехватила чашку поудобнее, выпила залпом.

- Молодец! - похвалил Саша. - Получше, Машунь?

- Мам, ты заболела? - пробился взволнованный голос Клима.

- Все хорошо, - я потерла лицо руками. - Саш, дай воды. Иди сюда, Клим.

Сел рядом, обняла его. Саша подал мне воды. Голова кружилась, побаливала, как всегда после слез. Мы, оказывается, сидели на лавке в столовой.

- Вот что, - садясь верхом на стул, сказал Марк. - Давайте выпьем чаю, кофе, желающие - еще коньяку, и спокойно обсудим, что произошло. И что не произошло - тоже.

Глава 22.

- Клим, давай вспоминай, - ободрил Марк нашего сына. Мы перешли в 'офис', расселись, причем наш ребенок демонстративно сел подальше от шаманских атрибутов. - Все подробно, даже если тебе кажется, что 'неважно' или 'ерунда'.

- Я пришел, сел, стал вас ждать, - несколько заунывно начал Клим. - Скучно же. Думаю, вот бы послушать и попробовать, ну, на бубне. Я в старой школе полгода на кружок ходил, на барабанах стучал, - сообщил он нам таким тоном, как будто это все объясняло. - Смотрю, а под клавой таблетка лежит.

- Под клавиатурой ключ электронно-цифровой подписи лежит, - перевел Нетесин, вперившись в Лиджиева тяжелым взглядом. Адьян отвел глаза.

- Ага, - как ни в чем не бывало, продолжил начинающий шаман. - Я запись включил, послушал, бубен взял, начал бить, и вдруг зачем-то на улицу пошел. Иду и главное, думаю - а зачем я иду-то? Там и не слышно совсем. На крыльцо уже вышел - а в ушах громче и громче стучит. Потом смотрю - мама плачет. Все.

Помолчал, замялся.

- Я сильно виноват, да? - совсем испуганно. - Там что-то провалилось, в пирамиде? - обвел нас глазами.

- Ты виноват, - подтвердил Марк. - Но ничего страшного не случилось, не переживай. Только больше никуда не залезай, даже если взрослые безответственные люди.

'Безответственный взрослый' покраснел, как Клим.

- Я, наверное, к нам пойду, - убитым голосом заключил сын.

- Иди, - благословил отец. - Только...

- Да никуда я! - взвился ребенок. - Я, вообще, спать лягу.

- У тебя голова болит? - всполошилась я.

- Не, - отмахнулся Клим. - Ладно, ушел.

Когда за ним закрылась дверь, я остановила готового разразиться гневной речью Нетесина.

- Марк, давай, по существу. Оргвыводы я дома сделаю. Расскажите, что в пирамиде?

- Да ничего, - огрызнулся по инерции Нетесин. - Извини, Маша. Но, действительно, ничего. Хоть и перетрусили мы, как бубен услышали.

- Я с пятого класса так не бегал, - помотал головой Шамрай. - Подорвались, как...

- Аркашка сиганул, как сайгак, я думал, затопчет, - подал голос Адьян.

- Да тебя бы надо там оставить, в назидание, - не удержался Нетесин.

- Ладно, в следующий раз сам кинусь, - пообещал Лиджиев.

Посмеялись, вроде и обстановка разрядилась, и тут-то Сашка и выдал.

- А ведь то, что мы слушали, и то, что Клим изображал - разные вещи.

- В смысле? - не поняла я.

- Маня, у меня слуха нет, но ритм я улавливаю хорошо. Клим не так стучал, как на записи.

- Мне тоже показалось, - неуверенно сказал Шамрай. - Но утверждать наверняка не берусь.

Какая-то мысль мелькнула у меня, но я не успела ее осознать. Следом за шумом винтов вертолета за окном раздались голоса, и в домик, стряхивая с плеч и берета дождевые капли, шагнул Аким Котов.

- Ваше? - протянул камеру с царапиной на корпусе. - Нашлось барахлишко!

Следующий день ушел на лихорадочное составление плана. Надо было понять хотя бы направления, в которых следовало двигаться.

- Павел Данилович, на тебе шаманы. Ищи, попытайся разговорить. Привлекай, кого сочтешь нужным.

- Маша, этнографы. Очень хорошо, что университет подключила. Да, Данилыч, ты своих, иркутских, тоже подключи, дай Машины контакты.

- Аким, раз не получается у 'научников', придется вам, грубой силой. Вас усилят...

- И углубят, - хмыкнул Котов. - Сам с нами не хочешь пройтись? У тебя опыт есть.

- Подколол, думаешь? В следующее погружение вместе пойдем. Так, дальше. Саня, Маша. Я договорился, по прилете поедем в институт мозга, Клима там обследуют.

- Зачем?!

- На ребенка как-то воздействовали. Я не знаю, как. Самое первое, что в голову приходит - гипноз. Я не понимаю - зачем. Но хочу выяснить, и если необходимо - снять.

Я понимала, что мысль хорошая, но меня возмутило, что нас с Сашей не спросили, а поставили в известность. Марк посмотрел, как у меня ноздри раздуваются, поправился.

- Надеюсь, вы не против?

- Не против, - подтвердил Саша, сжимая мою ладонь.

Совещание продолжилось, я не вытерпела, написала Нетесину сообщение: 'Еще раз выкинешь что-то подобное, сделаю то, чем ребята на Луне грозились'. Прочитал, прислал мне смайлик с выпученными глазками. Саша поглядывал-поглядывал, прислал смс: 'Пока не ревную, но предупреждаю'. Хихикнула. Приятно, меня муж еще ни разу не ревновал!

Вечером в тот день, когда Клим напугал нас до полусмерти, мы вернулись к себе в домик и застали ребенка сладко спящим.

- Я в детстве, когда что-нибудь откаблучивал, приходил домой и спать ложился. Родители уже точно знали - если я днем сплю, значит, что-то натворил, - с улыбкой рассказывал мне Саша, глядя на сына.

- Он вообще становится на тебя похож, - с затаенной нежностью вслух подумала я. - Манера говорить, скупо жестикулировать. Может, не будем его ругать?

- Не будем. По большому счету, что такого он сделал? Надо его будить, пожалуй. На ужин пора, да и сейчас выспится, ночью маяться будет.

- Бабушка говорила, нельзя на закате спать, болеть будешь, - вспомнила я.

- Тем более, - улыбнулся Сашка. - Клим, сын, просыпайся!

- Бубу, - не открывая глаз, сообщил нам сын.

- Вставай, вставай, - затормошила я. - Пирамида горит!

- Эт не я! - подскочил ребенок. - Чесслово! - посмотрел, как мы смеемся, рассмеялся тоже. Посерьезнел. - Пап, мам! Простите... я...

- Больше не будешь, - подсказала я. - Ладно, как ты говоришь, проехали.

- Мам, а что Адьяну будет, ну, за то, что я в комп залез?

- Адьяну будет не за то, что ты в компьютер залез, а за то, что не обеспечил сохранность пароля. Это серьезное нарушение, я ему 'дисциплинарку' объявлю.

- Мам, а что такое 'дисциплинарка'?

- Дисциплинарное взыскание. Они разные бывают, но я замечанием ограничусь.

- Как в дневник? А, это фигня тогда!

- Точно, только половину премии не получит, и все.

- О! - проникся сын.

Возвращение домой было шумным и радостным. Бабушка и дедушка, как в известном анекдоте, первыми прибежали к двери с криками 'родители приехали!' Дети пищали, лезли на руки ко всем по очереди, визжали, кричали, носились. Папа с Верой Васильевной - он особенно настаивал - не остались даже на ужин. Саша накормил Андрюшку, я Игорешку, Клим сам поел, убежал в паутину, а то неделю без интернета, это же ужас нечеловеческий. Поужинали сами, кое-как, дети ни секунды спокойно не сидели. Сели играть - нет, ни на чем мелкие не могли сосредоточиться. Попробовала почитать им - не слушают, книжки кидают, визжат. Спать пора - никак не угомоню. Обычно я их кладу в кроватки, читаю им тихонько, а чаще пою, они засыпают. Сегодня не вариант.