Он не говорил об этом ни с кем, даже с Натальей, которая пыталась добиться от него, что произошло, когда нашла его сидящем на полу с обрывками фотографий в руках. Ни тогда, ни потом они не поднимали эту тему. И Алексей запер воспоминания об услышанном случайно разговоре, спрятал их так глубоко, как мог. Остались лишь боль и ненависть. И одно единственное желание, никогда не быть похожим на человека, который сломал его жизнь.

     И когда Женя спросила Алексея об отце, он сорвался. Беспричинно и глупо, выплескивая на нее свою ярость. Он понимал, что не прав и Женька не виновата в тех чувствах, что поднимаются из глубины души, обнажая не заживавшую столько лет рану. И не мог остановиться. Алексей даже не извинился. Схватил со стола ключи от машины и ушел. Ночной город, наполненный огнями, по которому он бессмысленно колесил в ту ночь, отвлекал от мыслей, роившихся в голове. И только глаза цвета меда смотрели на него из темноты, с обидой и грустью.

     Зазвонивший телефон вырвал Алексея из кружившего водоворота. Заполнил сгустившуюся тишину, взрываясь переливистой трелью. Бекетов оглянулся по сторонам в поисках сотового. И лишь спустя минуту понял, что звук доносится из кармана пиджака. Достал телефон и, не глядя, поднес к уху, нажав на "прием". Ему было не важно, кто звонит и с какой целью. Он сделал это скорее автоматически, не представляя, что этот звонок вскоре изменит не только его жизнь.

     В трубке раздавалась громкая музыка, перемежаемая взрывами хохота и гулом голосов.

     - Бекет, нужно поговорить.

     Алексей замер. В груди поднималась едва контролируемая злость. И ненависть. Выжигая все внутри. Ему звонил Круглов.

     - Я в "Парисе". Если есть желание. Приезжай.

     Бекетов сжал зубы, пытаясь осмыслить услышанное. Дерьмо. Не хватало слов, чтобы выразить свою радость от неожиданного предложения. Он лишь коротко бросил:

     -Буду через полчаса.

     Нажал на "отбой" и завел машину. Хотелось сорваться с места и гнать на предельной скорости. Но Бекетов заставил себя успокоиться, хотя перед глазами висела красная пелена. Сукин сын соизволил появиться спустя месяц после того, как собственноручно превратил его жизнь в ад. Сколько раз Алексей представлял, как свернет ему шею, как впечатает свой кулак в ненавистную физиономию. И сейчас жажда расправы владела им, не оставив места для других мыслей. Алексей судорожно выдохнул, досчитал до десяти и... вжал педаль газа до упора.

      До "Париса" он добрался за четверть часа. Немыслимое для такого расстояния время. Но ему было все равно. Выйдя из машины, Алексей огляделся. Неоновая вывеска мерцала в темноте, завлекая жаждущих познать удовольствие плоти. Но оно было доступно лишь избранным. Закрытый клуб, куда обычным посетителям вход заказан. Хотя сегодня его ничего не могло остановить. Алексей вбежал по ступенькам, быстро прошел мимо охраны, молчаливо взиравшей на происходящее. Его узнали и пропустили беспрепятственно. Плевать. Даже если бы ему пришлось врываться силой. Громкая музыка плескалась в зале, наполненном людьми. Запах сигарет и травки, приторно сладкий и дурманящий. Извивавшие на шесте полуголые танцовщицы, поражавшие воображение своими формами. Он пришел сюда не за этим. Взгляд Алексея блуждал среди собравшихся в этот вечер, в поисках единственного лица, которое он хотел увидеть. Но Круглова среди них не было. К Бекетову подбежал человек, представившийся администратором, и попросил пройти за ним. Надо же, его ждали. Прекрасно. Алексей сжал кулаки и последовал за удалявшейся в толпе фигурой в светлом пиджаке. Особо рьяная девица попыталась потереться об него своим телом, но Алексей оттолкнул ее, продолжая двигаться в заданном направлении. Ярость нарастала, сменяясь бешенством. Музыка стала чуть тише, когда они вошли в слабо освещенный коридор, по обе стороны которого располагались двери. Одна из них была приоткрыта, и оттуда раздавались громкие женские стоны. "Светлый пиджак" прокашлялся, но так и не произнес ни слова, и, указав на искомое помещение, поспешил скрыться. Алексей попытался взять себя в руки, но бурлившая в нем злость, казалось, сама вела его. Он с силой толкнул двери и уперся взглядом в приспустившего штаны Круглова, который ритмично двигался, удерживая за волосы брюнетку, корчившуюся в его руках то ли от охватившего ее экстаза, то ли от боли. Какая нахрен разница. В одно мгновение на ее месте представилась Женя, и Алексей потерял контроль. Бекетов в один прыжок добрался до Круглова и отбросил его к стене. Навис над ним, приготовив кулак для удара, и с нескрываемым удовольствием впечатал его в ненавистное лицо. Раздался хруст и придушенное "твою мать". Круглов держался за нос, а по подбородку стекала маленькая струйка крови. Брюнетка истошно завизжала, и Алексей на мгновение отвернулся. И тут же получил удар под дых, от которого согнулся пополам. Глаза застилала пелена, ярость смешивалась с болью, соединившись в адский коктейль. Послышались торопливые шаги, и Бекетов успел увидеть несколько крепких ребят в камуфляже, которые тут же скрутили его, заломив за спину руки и вынуждая смотреть в пол. Алексей дернулся. Бесполезно.

     - Бекетов, ты совсем ОХРЕНЕЛ! - прорычал над ухом Круглов.

     Алексей сплюнул.

     - Пошел на**!

     - Пойду вслед за тобой!

     Послышался звук застегиваемой ширинки и "свали отсюда!". Длинные ноги в серебристых босоножках пробежали к дверям.

     -А теперь слушай меня, Отелло! Или мы разговариваем спокойно, или тебя выводят отсюда к чертовой матери!

     Алексей выругался сквозь зубы. Устраивать побоище он в принципе не собирался, но планки сорвало окончательно. А в голове билось "на ее месте могла быть Женька, твою мать, она и была на ее месте, только не здесь и в другое время". Он попытался вырваться, охваченный бешеной злостью, застилавшей глаза.

     - Вывести? - прозвучал равнодушный бас, и захват усилился.

     Повисла пауза.

     -Отпусти его.

     Бекетов распрямился и столкнулся с взглядом с Кругловым, который стоял, широко расставив ноги, прижимая к лицу салфетку.

     - И пусть нам принесут виски. Хорошего.

     -За что пить будем? - прорычал Алексей.

     Он ощущал, как внутри сжимается невидимая пружина, готовая в любой момент взорваться, переводя его в режим боевой готовности. Он сжал кулаки, борясь с желанием еще раз приложиться к сломанному носу Круглова.

     - Бл**, прекрати на меня волком смотреть. Есть разговор.

     Пашка прошел к столу, на котором совсем недавно насаживал брюнетку, и устроился в кресле.

     Охрана скрылась за дверью, оставив их наедине.

     Казалось, воздух искрит между ними, впитав в себя скрытую угрозу, исходившую от Бекетова и готовность Пашки принять бросаемый ему вызов.

     - Садись.

     -Постою, - бросил Алексей, понимая, что если сделает хоть один шаг, то набросится на Круглова. И явно не с тем, чтобы заключить его в дружеские объятия. Он ненавидел его в этот момент. И всматриваясь в знакомое лицо, не мог понять, какого черта он все это время считал его своим... другом. Хотя был ли он им когда-то. Скорее партнер по бизнесу. Жесткий, расчетливый, берущий то, что он считает своим по праву. И никто не знает, как Женька оказалась в его постели, и как долго она там пробыла. Твою мать. Мысль о близости между ЕГО ЖЕНЬКОЙ и этим... всколыхнуло внутри ревность. Черную, жгучую и неумолимую. Алексей сжал зубы. Он перетерпит. В конце концов, у них с Кругловым действительно осталось один невыясненный вопрос. Бизнес. И делить его с Пашкой он не собирался.

     - У тебя прямо все эмоции на лице написаны, - Круглов усмехнулся, - выдержка сбой дала.

     - Чего ты хочешь? - спокойно произнес Бекетов, сдерживая клокотавшую внутри ярость.

     - Фирма. Я хочу свою долю. И катись к черту.

     Алексей пристально посмотрел на Круглова.