Дирт Пул — самая настоящая свалка, во всех возможных смыслах этого незаурядного словца. До звезды отсюда рукой подать — три с половиной световых минуты, и вот он — пламенный ад, сжигающий всё дотла, но дающий жизнь и надежду всем планетам этой звёздной системы. Амадей светит неустанно, не зная выходных и отпусков, равно как и человеческие учёные, изучающие эту звезду. А изучать, поверьте, было что! Вся система прямо таки изобиловала различными странными и смертельно опасными аномалиями. Микроскопические чёрные дыры меж планетами, струнки астероидов, протянувшиеся на многие световые года в форме спиралей, скопления газовых «облачков», появляющиеся невесть откуда корабли–призраки… в общем, тем для обсуждения за бутылочкой–другой пива хватало.

Дирт Пул, как уже говорилось, была настоящей свалкой. На поверхности этой небольшой планеты медленно сгорали, съедаемые временем и радиацией, остовы потерпевших крушение кораблей. А кроме этих самых судов наверху ничего интересного и не было: атмосфера напрочь отсутствовала, города никогда не строились. В общем, ни один здравомыслящий человек на этот грязный клочок земли посреди бескрайнего космоса не сунется. И именно поэтому на Дирт Пуле над здравомыслием смеялись, дразнили его и плевали ему в лицо.

Пираты, что с них взять. Если пораскинуть мозгами, то можно придти к выводу, что местечко они для себя выбрали правильное: держать оборону от натиска федералов, отсиживаясь при этом под землёй — плёвое дело. Вот власти и решили махнуть на нарушителей закона рукой, мол, раз хотят — пусть гниют на своём Дирт Пуле.

Кроме пиратов здесь были и честные люди, волею судьбы лишённые других вариантов существования. Потерявшие во время экономических кризисов работу клерки, выжившие из ума, но всё ещё боеспособные солдаты, солдаты, изгнанные со своих планет фанатичные праведники… тысячи их! И Ник был из их числа. Обычно он обходил стороной любые скопления пиратов, но на этот раз ему пришлось прибегнуть к их услугам.

— Так ты, говоришь, пилот первого класса? — голос проводника в наушнике был прерывистым, на поверхности любая связь работала нестабильно. Впрочем, нестабильным здесь было всё, начиная радиосвязью и заканчивая пластами горячих камней под ногами. Температура на солнечной стороне, по которой сейчас неспешно топали пилот первого класса Ник и его проводник, порой достигала трёхсот градусов, но крепкие армейские скафандры с лёгкостью выдерживали это испытание.

— Угу, — буркнул в ответ пилот. Беседа ему надоела ещё до её начала. К тому же, разве может завязаться приличный разговор между высококвалифицированным и имеющим высшее образование гражданином и сбежавшим из дома в пятнадцать лет, а ныне бородатым и грязным пиратом?

— Ты, это, чувак, осторожнее, — едва не спотыкнувшись, перепрыгивая через крыло мёртвого корабля, вновь заговорил проводник. — Тут у нас слегка грязно, так что не отставай ни на шаг. А то, чёрт возьми, угодишь в «лепёшку» ещё, и босс потом мне все уши оторвёт!

— Что, сразу два? — хмыкнул Ник. — А что за «лепёшка»?

— Был когда‑нибудь в деревнях? Ну, коров, например, видел? Так вот там, где эти коровы проходят, всегда остаются такие вот «лепёшки».

— Хочешь сказать, что по поверхности Дирт Пула бродят радиоактивные и способные жить без атмосферы коровы? Смеёшься?

— Хочешь — верь, хочешь — не верь, но кое‑кто порою видит здесь нечто, напоминающее ходячую и пасущуюся говядину… но не в том суть. Местные «лепёшки» очень похожи на коровьи. Но при этом если тебя в них угораздит вляпаться, то считай, что ты покойник. Разъедают любую органическую и неорганическую материю за считанные секунды.

Ник нервно сглотнул подскочивший к горлу комок и стал опасливо озираться по сторонам. Проводник, заметив это, тихонько рассмеялся:

— Да не дрейфь ты! «Лепёшки» не собираются в кучи. Одна–две штуки на десять квадратных километров. К тому же, они слегка светятся, так что их мы увидим издалека.

Дальше шли молча. Преодолевая огромные валуны и нагромождения вышедших из строя кораблей, через полчаса они достигли места назначения. Посреди крупного кратера стояли и ждали своей участи ещё работающие суда самых различных назначений; транспортные, торговые, научные, военные и не относящиеся ни к одной из вышеперечисленных квалификаций корабли были готовы к продаже.

— Выбирай, клиент, — закряхтел проводник, неуклюже спускаясь в кратер. Ник, недолго думая, полез следом, вылавливая взглядом интересующий его тип корабля.

— Нужно что‑нибудь небольшое. Для одного человека. Но при этом в корабле должны быть как минимум четыре слота под тяжёлое вооружение, работающий санузел и не слишком сильно устаревший бортовой компьютер.

— Сейчас посмотрим, — кивнул пират, взглянув на свой лэптоп. — Нет, слишком большой… хм… этот не имеет слотов под оружие… а вот этот? Нет, всё не то… а, нашёл, есть вариант! И по цене очень даже привлекательный.

— Что за корабль?

— Класс «Панацея» тридцатилетней давности. Аж восемь слотов под оружие, одноместный, все системы в норме. Даже бортовой компьютер всё ещё ожидает приказов.

— А цена?

Пират протянул Нику свой лэптоп. Тот несколько мгновений вглядывался в цифру всего с четырьмя нулями, после чего вернул вещь владельцу и скептически произнёс:

— А не слишком ли дёшево? Похоже на кота в мешке.

— Так древность же! Его никто уже три года брать не хочет. Точнее, если быть честным, один раз его всё же купили, но… увы! Через пару месяцев кораблик снова к нам вернулся. Его владелец наткнулся на наших пиратов, а те, взяв его на абордаж, отобрали корабль и притащили его сюда.

— Гарантий ты, конечно же, не даёшь никаких, верно?

— Какие могут быть гарантии? — почти натурально возмутился пират. — Мы это судёнышко отыскали в открытом космосе, капитана не было… не пропадать же добру! Забрали его себе.

— Что, вот прямо так, в открытом космосе и без капитана?

— Мамом и папом клянусь, сами диву даёмся! Он просто летел себе на Колорадо прямо в руки федералов, ну мы и приватизировали себе находку. Так что, берёшь?

— Хорошо… я, пожалуй, возьму его, но при условии, что стволы вы поставите за счёт заведения.

Проводник скорчил недовольную гримасу:

— Только если парочку «лягушек», уважаемый клиент. У нас, знаешь ли, кризис, и оружие идёт на вес золота.

— Ну, хоть что‑то, — усмехнулся Ник. — Ладно, веди к кораблю, хочу на него взглянуть.

Они прошлись мимо рядов с космическими судами. Ник ещё издалека заметил тот самый корабль, что ему сейчас собирались продать. «Панацея$1 — когда‑то это был довольно неплохой корабль, стоял на вооружении практически всех колонизированных планет. Но с тех пор много воды утекло, появились новые суда, а старые постепенно сходили на «нет» и продавались по низким ценам.

Сам корабль по форме своей напоминал чересчур раздувшийся от самомнения кусок покрашенной в чёрный цвет пиццы на двух шасси лыжного типа, с закреплёнными по бокам небольшими крыльями–стабилизаторами. Под носом «пиццы» держался на шарнирах грозного вида восьмиствольный противопехотный пулемёт, внутри крыльев виднелись слоты под тяжёлое вооружение. «Панацея» была невелика, не больше двадцати метров в длину, но в данном случае это было скорее положительным свойством, чем отрицательным.

— Шестьдесят тысяч, говоришь? — всё ещё щурясь от недоверия, спросил Ник. — В чём подвох?

— Да нет никакого подвоха! — взмахнул руками проводник. — Слышь, чувак, если не веришь — давай зайдём внутрь, и ты лично всё осмотришь!

— Ну, ладно. Открывай люк.

Подниматься в дистанционно открытый люк пришлось подтягиванием — трап отсутствовал. Ник при виде этого недовольно сморщился, но промолчал, и эта гримаса осталась незамеченной.

Внутри было уютно. Пройдясь по отсеку герметизации, пират–барыга и потенциальный покупатель вошли в скромную по своим размерам кают–компанию. Всё, как и было задумано, было лишь для одного–единственного человека: один диванчик, один маленький круглый столик, одно кресло перед этим самым столиком. На стене также висел допотопный стереовизор, который вряд ли ловил даже тысячу каналов; потолок был живописно изрисован высокохудожественными надписями из трёх и более букв.