Врата сомкнулись сразу же, как только корабль из них «вынырнул». Не обращая внимания на десятки входящих сообщений, пилот целеустремлённо вёл «Панацею» в небо, туда, где его уже не смогут поймать власти Виктории.

— Кажется, оторвались, — тихо произнесла Седна, увидев на небе бесчисленное количество звёзд и единственный спутник этой планеты.

— Ты ведь понимаешь, что всю жизнь мне загубила? — без злобы в голосе спросил Ник.

— Понимаю, капитан, — грустным голосом отозвалась девушка.

— Понимаешь, что для меня теперь существуют только два пути: пиратство и колония строгого режима?

— Да, капитан. А понимаете ли вы, что спасли от жадных лап федералов то, что может изменить все колонизированные нами планеты, перекроить саму историю мира и не оставить от его прежнего существования ни следа?

— Знаешь, — пилот открыл банку пива и сделал солидный глоток. — Ещё пару часов назад я бы замялся с ответом и, возможно, поразился твоему вопросу. Но сейчас я отвечу без колебаний: да, понимаю. Не знаю, конечно, как и зачем, но…

— Спасибо, — Седна наклонилась над сидящим в кресле пилота капитаном и, улыбнувшись, чмокнула его в щёку холодными пластиковыми губами.

У Ника не хватило сил даже на удивление. Он лишь уступил кресло своей новой спутнице, а сам, широко зевнув, направился на заслуженный отдых.

— Держи курс на Колорадо, — упав на диван, крикнул пилот.

— Почему именно туда, капитан?

— Потому что это логово федерации. Улей. Угадай, где легче всего спрятать подарок на день рождения маленькому ребёнку, чтобы тот его не нашёл до назначенного времени?

— Я не люблю гадать, капитан.

Пилот, по всем законам мироздания, должен был чувствовать себя абсолютно счастливым. Ещё бы: его словно хранила удача, не дающая бездарно умереть, у него абсолютно бесплатно появляется корабль и неимоверно странный бортовой компьютер, хранящий под панелью управления огромную сумму денег.

Но в то же время он ощущал себя проклятым судьбой.

— В комнате этого самого ребёнка, — усмехнулся Ник, проваливаясь в тёмную бездну долгожданного сна.

Большой Каньон — одно из красивейших мест на Земле. Крутые красноватые склоны, стремительная река Колорадо в низине, лазурное, укрытое пушистыми облаками небо — вот рай для настоящего любителя старых фильмов о ковбоях и Диком Западе. Первые колонизаторы системы Амадей приземлились именно здесь, в этом самом каньоне, и, заметив его сходство с земным пристанищем реки Колорадо, дали планете именно такое название.

Сейчас Колорадо — одна из самых крупных и значимых планет для всего человечества. Во–первых, именно здесь, в столице Колорадо, находился федеральный парламент, проживали практически все известные звёзды кинематографа, а также герои былых войн. Но кроме высших слоёв населения здесь хватало и простого люда — фермеров, офисного планктона, продавцов–консультантов, стражей правопорядка… в общем, жизнь кипела!

Но, тем не менее, планета сохранила некий «западный» антураж. Каждый турист, покидающий любой населённый пункт, словно возвращался во времени лет эдак на девятьсот, на планету Земля. Возникало ощущение, что из‑за ближайшей скалы на чёрных мустангах выскачет десяток разрисованных и горланящих индейцев, а им наперерез по дороге промчится отряд какого‑нибудь сурового усатого шерифа с коричневой шляпой на голове и затёртым до дыр винчестером.

Рассвет в таких местах всегда божественно красив. И это утро не было исключением: на востоке медленно поднимался Амадей, заливая ало–оранжевым светом всю долину, слепя глаза и развевая ночную прохладу. На берегу реки Умкахо, как её звали местные фермеры, поил свою лошадь словно сошедший с экранов стереовизоров путник в изящной шляпе и высоких сапогах со шпорами. Посмотрев на небо, он прищурился — становилось довольно светло. Путник выплюнул в водный поток уже дотлевшую до фильтра сигарету и похлопал жеребца по спине:

— Пора в путь, дружище.

Конь презрительно фыркнул, выражая своё мнение об этом путешествии, но спорить не стал: не он здесь всадник.

Вдруг путник услышал нечто странное. Сначала он подумал, что это наверняка гул самолёта, пролетающего слишком низко, но потом вспомнил, что ни один самолёт по этой территории никогда не пролетал.

— Частники, что ли, — нахмурился человек, держа лошадь за уста и пристально всматриваясь в небо. И через несколько секунд он понял, откуда доносился гул. — Матерь божья…

Прямо на путника, разверзнув облака, нёсся то ли метеорит, либо подбитый межзвёздный корабль. Всадник, однако, не растерялся и, резво вскочив на коня, помчался прочь по каньону. Хотя в душе он понимал — даже если стремительно приближающийся объект упадёт в целой миле, а то и в двух от путника, это его не спасёт.

Но произошло чудо. Корабль, а это оказался именно он, практически свалившись на голову обречённого на столь глупую смерть человека, резко замедлился, включив тормозные двигатели. Но долго они не проработали, и зависнувшая в воздухе «Панацея» с грохотом рухнула с десятиметровой высоты прямо на берег перед самым всадником.

— Спасибо, господи, — только и пролепетал внезапно спасённый от неприятной участи мужчина, и, пришпорив коня, резво удрал от места падения.

— Добро пожаловать на Колорадо, — выбивая и так уже раскачанную шлюзовую дверь наружу, крикнул Ник. Лицо его было покрыто копотью, а на руках застыли кровяные корки. Откашлявшись и спрыгнув на каменистую поверхность, он оглядел всё ещё дымящийся изнутри корабль. — Тебе помочь, любимая моя?

— Сама разберусь, капитан, — слегка обиженно пробурчала Седна, спрыгивая следом. Вид у неё, кстати, был не лучше, чем у пилота.

— И кто это был? Не скажешь мне?

— Точно не федералы, капитан. Они бы не стали в нас стрелять, а взяли бы живьём.

— Тогда кто? Пираты?

— Возможно. Но этого мы уже никогда не узнаем…

Всего за полчаса до входа в атмосферу Колорадо на «Панацею» напали. Два малых истребителя, явно устаревшей модели, преследовали корабль почти да самой планеты, и, чуть не потеряв из виду, открыли огонь из всех орудий. Седна оказалась действительно отличным бортовым компьютером. Она ловко ушла прямо из‑под носа целой партии самонаводящихся ракет, и, резко развернув корабль в противоположную сторону, дала залп. Всего через несколько секунд оба неведомых врага уже стали частью истории, разметав свои ошмётки по всей орбите планеты.

К сожалению, одна из самонаводящихся ракет всё же вернулась и «слегка» повредила корабль Ника.

— И что теперь делать?

— Я не знаю, капитан. Нужна либо команда мастеров, которые в состоянии починить «Панацею» за максимально короткий срок, либо ремонтный дроид. В любом случае, это выльется в солидную сумму.

— Людей нанимать нельзя, — покачал головой пилот. — У них же там всё в протоколы записывается, кто когда и что чинил. Федералы могут пронюхать. А вот дроид нам бы пригодился… ты можешь определить, где мы сейчас находимся?

— Устье Умкахо, капитан, до столицы двести пятьдесят миль. Но для начала было бы неплохо подняться на поверхность каньона, так было бы быстрее…

— Забираем всё, что можем унести, и в путь. Потому что я почти наверняка уверен, что когда мы придём, корабль обворуют подчистую.

Седна собрала сумку с необходимым для такого путешествия барахлом, раздобыла среди прочего хлама в складской каморке корабля автоген, и, кое‑как приварив на место дверь, с энтузиазмом отчиталась:

— Я готова!

— Я рад. Есть идеи, как можно подняться наверх?

— На лифте, капитан, — ответила девушка, указав куда‑то вдаль. Проследив за движением женской руки, Ник заметил высоченный антигравитационный подъёмник, по всей видимости предназначенный для перевоза скота. — О, там коровы! Впервые в жизни вижу настоящих коров! И пастухи… да ещё и с оружием…

— Это ковбои, милая. Здесь их называют ковбоями, хоть смысл и не меняется. А об оружии можно не беспокоиться — они же не бандиты; скорее только отбиваются от таковых.