Дома ничего не изменилось: Наталья так и читала лёжа на кровати, стопка книг на полке уменьшилась, возле кровати — выросла. Он придержал свои замечания при себе, прошёл на кухню — благо, догадался зайти в гипермаркет, прикупить полуфабрикатов.

Пока рассовывал их по полкам и отсекам, услышал сзади шаги Но не обернулся.

— Ты не хочешь узнать, почему я так себя веду?

Подумав, но всё так же не оборачиваясь, он ответил нарочито спокойно:

— Нет.

Она фыркнула, и он услышал, как стук босых пяток удалился снова в спальню, и скрипнула кровать. Какое счастье, что пятница — уже завтра. Можно будет снова наслаждаться тишиной и покоем! И не ломать голову в тщетных попытках выяснить, что же он сделал не так… Он-то уверен — ничего он не так не делал.

Поев, и посмотрев биржевые новости, он помылся. Спать решил лечь пораньше — устал на работе. Вот только удастся ли заснуть.

Когда зашёл, обнаружил, что Наталья не спит. Смотрит на него так, словно чего-то ждёт. Наверное, вопроса о… Ладно: раз она хочет — он спросит.

— Как у нас сегодня с увеселениями? — тон снова спокойный.

Она откинула одеяло. Хм. Абсолютно обнажена. Однако этим «шоу» не ограничилось: девушка раздвинула ноги как можно шире, руки закинула за голову:

— Вперёд, уважаемый пользователь! Подстилка Наташа к вашим услугам.

Посмотрев с полминуты на гневно сжатые губы и вызывающе пошлую позу, он молча вышел. Хорошо, в шкафу у него хранилось запасное одеяло. Хоть и без простыни, но на диване в гостиной он устроился вполне комфортно.

Наталья не появилась. Хоть он подсознательно этого и ждал. Ждал, чтоб его гнобительница появилась, и стала… Да — просить простить её, глупую, непоследовательную и непостоянную куклу, и заняться с ней тем, чем всегда, не жалея, и наказать так, чтобы…

Никто не пришёл.

Встал Михаил по будильнику. Он чувствовал, что не выспался.

Но сдача Проекта после обеда прошла на «ура».

Шеф даже позволил себе приподнять уголки губ выше обычного:

— Михаил Геннадьевич. Господа. Я доволен рвением и компетентностью вашего коллектива. Надеюсь, в дальнейшем на столь же плодотворную работу. Не побоюсь ещё раз подчеркнуть: вы сказали новое слово в Статистике! Теперь расчёты станут и быстрее и проще. И вот ещё что…

Разрешаю вам, Михаил Геннадьевич, и сегодня в целях, так сказать, поощрения… Отпустить всех домой на час раньше. Этот метод, похоже, себя вполне… Ещё раз благодарю. — шеф кивнул, все поспешили ретироваться из кабинета.

У себя Михаил пожал каждому руку, поблагодарил за то же, что и шеф — за компетентность и профессионализм, (молодёжь — за рвение) и отпустил с Богом по домам.

Не забыв потребовать закрыть все файлы, и всё выключить.

Сам же — задержался. Кое-какие мысли не давали ему покоя.

Однако всё равно пришлось дожидаться, пока все коллеги разойдутся по домам, делая вид, что чем-то страшно важным занят…

Мысли нашли конкретные подтверждения: профессиональный хакер из отдела внешней разведки, которого Михаил вызвал по интеркому, легко отследил три попытки «несанкционированного доступа» с компов других секций.

Ага. Значит, интересуются новой разработанной им методикой! А поскольку преодолеть Защиту пока так и не удалось (Ещё бы! Тут нужно нанимать профессионалов — а это как всегда стоит недёшево! Денег же жалко: каждый достаточно долго работающий на компе мнит себя чуть не всемогущим Асом!), он заказал, и проследил, как устанавливается новая Программа Активной Защиты.

Теперь при попытке посторонних войти в компы его секции, автоматически переписывается все инфа с компа того, кто пытается их «хакнуть». После чего стирается в оригинальном носителе, и матрица памяти блокируется. (Его старинный деловой партнёр, заведующий отделом разведки, Ланс Хольгерсон предложил ему, чтобы инфа просто стиралась, а кристалл-носитель уничтожался высоковольтным разрядом, но Михаил проявил «гуманность» — незачем портить хорошее оборудование! Пусть лучше обидчики раскошелятся на разблокирование! Так и Отделу самого Ланса выгоднее!)

С этим Ланс согласился, сдержанно поухмылявшись. После чего они распили, посидев и просто поговорив, пару часов прямо в офисе, бутылочку «Савой» с бутылочкой «Скотча». Михаил не сомневался: Петрович, конечно, отметит нарушение, но завтра, за ещё двадцатку, сотрёт из памяти Центрального, и из серверов…

Домой приехал в десятом часу.

Отсутствию приятных запахов на кухне и Натальи в гостиной уже не удивился. Да пошла б она!.. Честное слово: отправься она в очередной поход — и не подумал бы «бегать» за ней! Она, однако, мирно лежала всё там же, даже не пытаясь делать вид, что читает или спит — просто пялилась в потолок.

Он помылся — есть после выпивки не хотелось! — и снова лёг перед телевизором.

Она зашла через час — как раз после очередного забитого кем-то (он даже не запомнил — кем) гола. Встала над ним — руки в боки:

— Ну и чем ты лучше остального быдла?! Только бы …ть девушку, а там — хоть гори она огнём! На…рть тебе на то, что я тоже — живой человек, что-то чувствую, переживаю! И за тебя переживаю в том числе!

Он подумал было спросить, как именно она за него переживает — но передумал.

Похоже, для развития скандала она только этого и ждёт: его реплики. Причём — любой! Мать (Вот уж на что — почти святая женщина, а здесь с собой ничего поделать не могла!) вела себя во время их редких ссор именно так…

Наталья перевела дух:

— Не хочешь говорить?! Ах, скажите пожалуйста — «мы выше всего этого»! Ну и не надо! Сама всё скажу — пиши потом мне замечания, рекламации, претензии — плевать! Я-то думала — вот, человек попался! Понимающий, добрый… Какой ты добрый — ты расчётливая сволочь, пользующаяся тем, что у тебя куча бабла, и… — её понесло.

Минут десять Михаил слушал гадкие обвинения, и жестокие слова, еле сдерживаясь, чтобы не вспылить, и не заорать хоть что-нибудь в ответ.

Но он отлично понимал — она только этого и хочет, этого и ждёт. Провоцирует его специально — чтобы, возможно, он её даже ударил в пылу ссоры. А может, ей нужен синяк под глазом — чтоб с него слупили ещё и неустойку за «порчу товарного вида» и «жестокое обращение»?

Верно она сказала только одно: он расчётливый, до тошноты трезвый и прагматичный гад. С холодной головой и маленькой г…вкой!

Ну и ладно. Он как-нибудь переживёт. Да и не на одной Наталье свет клином сошёлся: даже в Этернотеке их района ещё как минимум двадцать тысяч… Доступных женщин!

Наталья, взвинтив себя, и перейдя почти на визг, вдруг зарычала — полезла на него с кулачками!

Пришлось закрыть голову руками и отвернуть лицо к стенке: синяки уже ему — точно не нужны! Потеря престижа! Как это так — его «побила» наёмная ш…!

Наталья, поняв, что сдачи не дождаться, в сердцах плюнула ему в затылок: он ощутил слюну, проникшую сквозь короткую «деловую» стрижку.

Это прожгло его до печёнок: словно волна кипятка затопила сердце и всю грудь!

Однако, хоть и из последних сил, он сдержался. Промолчал. Только думал, думал.

Думал он и потом, когда она, несильно, но злобно пнув его ногой в тощую мускулистую ягодицу, отчалила в спальню, рыдая и поливая его площадной бранью:

— Трусливая тварь! Даже не может сдачи дать! …рас поганый! Лизоблюд при «Большом Боссе»! Вот пусть он тебя и …!

Её рыдания стихли только часа в два. Михаил и не подумал пойти «утешать» традиционным способом. Только пытался постичь — чего она добивается?

Чтоб во второй раз уж точно не взял?! Хм-м… А, пожалуй, она этого добилась. Вот только не треснула бы ночью чем-нибудь тяжёлым по башке со злости — с неё станется!

Так что он развернулся от спинки дивана — лицом в двери спальни. Чтоб не пропустить… Впрочем, в глубине души он и сам в такое не верил.

Но спал урывками, беспокойно. Всё-таки в постели было бы удобней.

Но — нет! Принцип! Да и провоцировать девушку не стоило…

Утром субботы Наталью даже не пришлось будить.

Когда он, почистив зубы и умывшись, зашёл в спальню, она сидела на заправленной кровати, готовая и одетая. Он кивнул:

— Доброе утро. Идём завтракать.

— Доброе утро. Я… Не голодна.

— Как хочешь. Но в Контракте оговорено, что я должен сдать тебя сытой.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: