— За рубежом у меня будет производство… или уже есть? С этими пертурбациями, у меня давно не было сведений о нем… Вот и хочу попробовать связаться с человеком, который курирует это дело. Может, он сможет чем — то помочь.

— С вашего позволения, мессир, а это не опасно? Ведь корреспонденцию могут просматривать…

— Могут, но… я ведь предполагал, что может произойти нечто в этом роде. Вся эта опала и возня вокруг «Четверки Первых»… В общем, письмо будет совершенно безопасным. Хм. Наверное, именно его написанием я и займусь, сразу после обеда… Доставишь на почту?

— Разумеется, мессир. — Грегуар даже выпрямился. — И, Виталий Родионович, если не возражаете, я… понимаю, что поднимать этот вопрос преждевременно, но все же… хотел бы просить. Разрешите мне и дальше остаться при вас.

— Грегуар, я буду только рад, если ты составишь мне компанию. — Кивнул я. Вот и славно, а то, были у меня опасения, что Грег захочет покинуть такого шебутного хозяина, сразу, как только мы окажемся вне пределов действия законов Руси. Было бы жаль с ним распрощаться. Все — таки, бывший дворецкий, это последнее мое напоминание о семье и доме…

Обед также прошел без хозяев и домочадцев, даже Герда, накрыв на стол, умчалась по каким — то своим чрезвычайно важным девичьим делам. Ну и ладно.

Убрав со стола и, наговорами перемыв посуду, Грег притащил из багажника авто сумку с купленными им во вчерашнем походе по староладожским магазинам и торгам, вещами и, выудив из нее писчие принадлежности, расставил их в знакомом порядке. Да. Именно так, как они стояли в моем кабинете. Начиная от пресс — папье, и заканчивая чернильницей с «топливом» для моей перьевой ручки. Замечательно.

Не теряя времени, я уселся за стол и, уже через полчаса, из ворот дома вышел высокий благообразный господин в летах, одетый в добротный «сельский» костюм. Миновав пару переулков, он свернул на центральную улицу и, оказавшись перед почтамтом, решительно шагнул в его распахнутые двери.

А я в это время помогал вернувшемуся с торга Антону, разгружать телегу. Ольга, довольно шустро припахав «буквально на секундочку» забежавшую во двор дочку, перетаскала свои покупки в дом, а вот нам с кузнецом пришлось повозиться. Сначала распрягли и увели под навес лошадей, а затем занялись разгрузкой оставшейся поклажи. А ее было немало, и она отнюдь не отличалась малым весом. Железо для кузни, которого Антон набрал явно с бо — ольшим запасом

Впрочем, почему бы и нет? Если учесть, что тащили его хозяева дома не на собственном горбу, а на телеге запряженной двумя ломовыми… почему бы и нет? Огромные лошади тащили груз, словно пушинку и им, похоже, было все равно, загружена телега или нет, разницу в весе эти гиганты, попросту, не ощущали.

Вечером, как и за день до того, мы с Антоном ушли в кузницу. Полнолуние для мастера — кузнеца идущего стезей Сварога, вещь такая… Три ночи работы, в это время, иногда год кормят. А учитывая, что славится мой старый друг по всей Руси, как знатный оружейник, так за выделанное в полнолуние оружие, можно и роту прокормить… не год, конечно, но месяц, солдаты, как сыр в масле кататься будут, это точно.

Почтальон появился на пороге дома, спустя четыре дня, и честно слово, я ничуть не удивился, увидев, что им является все тот же неприметный господин, что доставлял мне корреспонденцию в Каменграде.

Что ж, чего — то в этом духе и следовало ожидать. В конце концов, не мог же мой адресат открыто ответить на присланный ему вопрос, и отправить этот ответ обычной почтой? В этом случае, боюсь, «Черный кабинет» не упустил бы представившуюся возможность, и вместо почтальона, на пороге появился отряд охранителей… или очередной конвой от Зарубежной стражи.

— Добрый день, Виталий Родионович. — Кивнул уже знакомый мне «курьер».

— И вам здравствовать, господин почтальон.

— Знаете, вы, наверное, один из самых интересных моих клиентов. — Изогнув тонкие губы в намеке на улыбку, констатировал мой визави. Благо, во дворе, где мы вели беседу, сейчас никого не было. Хозяева вновь уехали на торг, Грег копался в авто, поставленном в сарай, а Герда, пока еще не вернулась со свадьбы подружки. В общем, во дворе было пусто и тихо.

— И чем же, господин почтальон?

— А мне еще никогда прежде не доводилось бегать за адресатом через полстраны. — Хмыкнул собеседник, вручая толстый желтый конверт. И договорил, — с другой стороны, это было увлекательное путешествие, знаете ли.

— Которое не стоило вам ни копейки. — Подхватил я.

— Вы на диво проницательны, Виталий Родионович. — Почтальон вновь попытался изобразить улыбку и, глянув на часы, поспешил откланяться. — А сейчас, прошу меня извинить, дела, дела, дела…

Оставшись в одиночестве, я, ничуть не смущаясь отсутствием перочинного ножа, выудил из — за голенища, два дня назад купленный у Антона, засапожник и, вскрыв конверт, углубился в чтение.

«Князь! Прошу извинить меня за небрежность, но новости таковы, что медлить и расписывать что — либо намеками и экивоками, считаю невозможным. Посему, сразу перейду к делу. Его Величество Кристиан Тринадцатый, король Норвегии и Дании высочайше повелел не чинить препятствий Вашему визиту в его владения, и «всячески способствовать в делах отпрыску знатного рода, претерпевшему столь многие неправедные мучения от слуг Государя и Великого Князя Руси». Это цитата из его личного повеления отданного королевскому представителю на острове Зееланд. Паче чаяния, Его величество, также, разрешил Вам набрать на производства людей, по Вашему усмотрению, без оглядки на их происхождение, вероисповедание и подданство, но лишь в тех случаях, когда эти люди возьмут на себя обучение набранных на заводы мастеров — подданных Двойной Короны. Но это еще не все. Не знаю, будет ли это иметь для Вас серьезное значение, но Асканийский дом был, фактически, отстранен от участия в вашем предприятии. Их место займет барон Эстридсен. Здесь, хочу предупредить, будьте с ним предельно осторожны. Барон, представитель старой датской знати, его предки в разное время правили и Данией и Швецией и даже были герцогами Шлезвига. И, несмотря на то, что ныне их права на трон ничтожны, влиятельности этой фамилии не занимать. Кроме того, сам барон пользуется всемерным доверием Его величества Кристиана. За сим, откланяюсь, с надеждой на скорую встречу в Венде. Необходимые дорожные документы приложены к письму. Удачи, князь!»

Вытряхнув из конверта оставшиеся бумаги и убедившись, что в них упомянут не только князь Старицкий, но и мой бывший дворецкий, я вздохнул. М-да уж, бежать из родной страны, мне еще не доводилось. Но, что поделать? Иначе, я не смогу завершить начатое. Никак.

А значит… Уходим под воду…

[3]Охотничий костюм, здесь, имеется в виду не одежда, подходящая для охоты, а привычный наряд казаков, добровольно отправившихся исследовать и обживать уральские и сибирские земли. Таких добровольцев и называли охотными людьми, или охотниками.

В тот же день, я сообщил нашим хозяевам об отъезде. Не сказать, что эта идея пришлась им по душе, но возражать они не стали. Зато тут же развили бурную деятельность по сбору гостей в дорогу. В результате, удивленный Грег наблюдал растущую на столе кучу вещей, начиная от шерстяных одеял и котелков, и заканчивая раздувшейся от личных запасов Ольги, аптечки и огромным количеством «долгоиграющих» продуктов. Сверху, все это накрыл брезент палатки и несколько карт. Про мелочи, вроде компаса, ножей, фляг и прочих ниток с иголками, я, пожалуй, и вовсе промолчу.

— Лошади, лошади… — Задумчиво проговорил Антон, взирая на ворох вещей, и снова пригладил свою щегольскую бородку. — М-да. Конечно, сейчас, не время, но думаю найти пару животин под седло, мы сможем. Завтра, с утра проедусь до знакомого барышника. Подыщем вам смирных лошадок.