— Ты так до сих пор и не понял, — грустно улыбнулся Арман. — Он ничего не должен тебе, мой принц. Он сам захотел тебе служить. Сам. Он сам принял в себя душу Аши. Он сам решил встать рядом с тобой. Он, самый свободолюбивый из всех, кого я знаю… сложил свою свободу к твоим ногам. И ты, мой принц… ты не сумел этого оценить. Ты позволишь исцелить его раны?.. Пожалуйста,… Мир… хватит уже…

И последней фразы, в которой невольно появилась мольба, наверное, хватило. Миранис за спиной Армана мигом успокоился и ответил:

— Конечно, позволю… боги, да если бы я знал… даже в том магическом угаре, как же вы…

Арман не слушал. Забыв о Миранисе и телохранителях, он взглядом приказал Лиину подойти ближе и аккуратно, стараясь не тревожить ран, притянул Рэми к себе. Брат все еще был горячим, от него пахло потом, гноем и болезнью. Тонкие пальцы Лиина прошлись по спине Рэми, осторожно коснулись рваных краев ножевой раны, полился с его ладони мягкий лазоревый свет, и Рэми застонал сквозь зубы, вновь покрываясь кровавой испариной.

— Мой архан, — прошептал Лиин, не переставая лить целительную магию.

— Тише, тише, — прошептал Арман, гладя мокрые от пота волосы брата. — Тише… сейчас все пройдет… а что же ты думал, из-за грани возвращаться нелегко…

Брат на миг замер, будто прислушиваясь, выдохнул свое:

— Ар! — и рванулся было в руках брата, выкрикнул что-то на виссавийском, и вновь обмяк.

Задышал ровнее, спокойнее, будто засыпая, и, когда Лиин закончил исцелять синяки на спине и ребра, Арман аккуратно опустил Рэми на простыни, давая целителю закончить работу. Лилась синева с ладоней Лиина, молчали телохранители, Миранис тоже молчал. Всхлипнул через зубы Рэми, открыл на миг глаза и вновь заснул, дыша глубоко, будто не в силах надышаться.

Наверное, в последнюю седмицу, он и не спал спокойно. И дышать со сломанными ребрами мог с трудом. И вновь холодея от гнева, Арман снял плащ и завернул в него мирно спящего, уже исцеленного Рэми. Удобно устроил брата на руках и поднялся, не выпуская Рэми из своих объятий.

— Будет лучше, если он останется здесь, — пытался было вмешаться Лерин.

— Мы итак злоупотребили вашим гостеприимством, телохранитель.

— Ты не можешь его перенести с помощью магии, он слишком слаб, так и понесешь его на руках по коридорам? Если твои дозорные тебя и его увидят, а они увидят… Мы не подчистим память всем.

— Они больше не мои дозорные.

— Арман! — выдохнул Миранис. — Да что же ты делаешь?

И Арман посмотрел на своего принца с усмешкой. Теперь можно. Теперь ему можно все… и он найдет способ, чтобы освободить Рэми от деспотизма принца. Время есть. Силы тоже есть. И Миранис, наверное, это понял. Поднялся было, но остановился, когда Арман сказал, направляясь к дверям:

— Не надо ко мне подходить, мой принц. Я делаю то, что должен был сделать давно. Если тебе не нужен мой брат, мой принц, то его рядом с тобой и не будет. И меня с тобой рядом не будет. Наша семья слишком долго жертвовала всем для Кассии… только ни у меня, ни у моего брата нет кассийской крови. И мы не обязаны служить ни тебе, ни твоему отцу.

И в том же миг в глазах потемнело, и раньше, чем Арман упал, у него забрали брата и подхватили у самой земли, замедляя падение.

***

Видят боги, Кадм не хотел вмешиваться, ведь это все было для Мираниса хорошим, хоть и болезненным уроком. Принц зеленел от злости, но противопоставить Арману и телохранителям ему было нечего.

Холодную ярость в глазах дозорного Кадм еще как понимал. Даже у него сама мысль, что целителя судеб периодически избивали, да еще и принц, кипятила кровь в жилах. Но пока Кадм сдерживался: не время. Сейчас важнее сам Рэми и его брат, а с принцем он разберется позднее, когда удостоверится, что братья от него не сбегут.

Солнце уже взошло, свет его заливал спальню, и от этого восковая бледность Рэми еще больше бросалась в глаза, как и не сильно красивые раны на его теле. И крик его, когда Лиин отводил своего архана от грани, полоснул даже сильнее, чем Кадм ожидал. И Кадм знал, что Арман сорвется и захочет забрать Рэми не только из покоев Лерина, но и из замка. И не мог этого допустить.

«Помоги мне», — попросил он мысленно Тисмена, и стоило Арману начать двигаться к двери, зеленый телохранитель двинулся за ним. Один удар, и друг успел вовремя: когда Арман начал терять сознание, Кадм подхватил Рэми, а Тисмен — его брата.

— Мой архан! — крикнул Нар, и, забыв обо всем, бросился к своему Арману. Мешать ему никто не стал, зачем? Тисмен отдал дозорного харибу, сам медленно поднялся, и в этот же самый миг Рэми очнулся. Посмотрел ошеломленно на удерживающего его Кадма, на неподвижного Армана, и, как и ожидалось, понял все неправильно:

— Не трогайте его! — выкрикнул он, и рванулся в руках Кадма.

— Да кто ж его трогает? — выругался Кадм, когда Тисмен провел ладонью перед глазами Рэми, и вздорный мальчишка вновь заснул.

Кадм взвалил Рэми на плечо, подошел к кровати и опустил его на мягкую, уже вычищенную духом замка перину. Задернул тяжелый, шитым серебром, полог балдахина и вернулся к Арману.

— Живой он, — сказал он напряженному Нару. — Пока. Но если будешь дурить, я это могу и исправить.

Нар дрожал над своим арханом, впрочем, брать в голову чувства какого-то хариба Кадм сейчас не собирался. Внутри клубился ураган злости и на Мираниса, и на его нового телохранителя, и на Армана: это же надо так дурить-то? С таким размахом!

Тисмен, видимо, думал иначе. Он сжал плечо Нара и выразительно посмотрел на Кадма. Этот зеленоглазый любитель зверюшек временами был на удивление мягким. Почти как Рэми.

— Твоему архану ничего не грозит, — мягко сказал Тисмен, — даю тебе слово. Но Арман очень бледен и слаб. Когда твой архан спал в последний раз?

— Вчера ночью, — прошептал Нар. — Немного…

— Всю ночь спал, не урывками? — так же мягко спросил Тисмен.

— Ну вы же знаете! — выдохнул Нар. — Знаете, что было в столице! Знаете, что он не мог… просто… он всегда, везде впереди, со своими людьми, он всегда был верен повелителю, принцу и телохранителям, а вы… вы…

Плохо скрытый и правдивый, увы, упрек. Арман много раз рисковал шкурой ради принца, Арман искал Мираниса в столице во время его попоек, Арман сидел с принцем, когда тот хандрил… Арман же своей властью, своим авторитетом, поддерживал трон эти многие годы. Арман был для них незаменим, а принц…

Кадм очень хорошо знал, что Арман делал в последние дни. Знал, что старшой приходит в замок лишь изредка, а большую часть времени на улицах города рубит со своим дозором и высшими магами нечисть… Кадм бы тоже туда пошел, только… дозор пока справлялся сам, а телохранители, увы, были нужны в замке. И все равно недосмотрели идиота принца.

— Знаю, и ценю все, что он для нас сделал, мой друг, — еще мягче ответил Тисмен и посмотрел на Кадма.

Телохранитель силы понял друга без слов: открыл дверь и позвал сторожившего дозорного:

— Поможете Нару отнести Армана в его покои, — приказал он. — Поставить охрану у покоев старшого и не выпускайте его, пока я не отдам другого приказа.

— Но мой архан, — прошептал дозорный…

Кадм вздохнул… но не наказывать же дозор за верность их старшому? Пока Арман был на их стороне, эта верность очень даже устраивала. И потому Кадм не стал приказывать, он стал уговаривать.

— Вы хотите, чтобы он жил? — тихо спросил он. — Вижу, что хотите. Потому сделаете так, как я приказал. Когда Арман проснется, доложите. Упустите его, и я не гарантирую, что смогу сохранить ему жизнь. Понимаешь? Понимаешь, что лучше ему остаться в своих покоях?

Судя по глазам, еще как понял.

— Да, мой архан, — поклонился дозорный. — Наш старшой не выйдет из своих покоев, пока мы не получим иного приказа.

Но на этом Кадм останавливаться и не собирался:

— И с родом своим не свяжется. Ни он, ни его хариб. Мы ведь не хотим бунта, не так ли?

— Как прикажешь, телохранитель, — вновь поклонился дозорный, хотя в глазах его застыло осуждение. Но приказ выполнит, а с остальным Кадм потом разберется.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: