— Зря... ты... — только и выдавила она, прежде чем Андрей сомкнул руки в удушающем захвате. До забилась под его весом, но пилот был слишком тяжёл, и скоро женщина обмякла, безвольно уткнувшись лицом в пол.

Андрей отпустил её и устало свалился рядом.

Выплеснувшийся в кровь адреналин распадался, оставляя после себя глухую злость. Тело требовало рвать и метать, разум спокойно подсказывал, что с Ре он встретился уже после крушения, и вина её только в молчании. Но голос его звучал где-то далеко в глубине, и вскоре затих совсем.

Пилот поднялся, слегка покачиваясь. Снял с пояса женщины кобуру, проверил смартбрасер — жёлтый огонёк. Жива, значит, он всё же не забыл уроки синтез-файтинга и сделал всё правильно. Как бы то ни было, убивать До ему не хотелось. А вот Ре...

С Ре будет сложно, потому что он до сих пор не знал, как хочет поступить.

Он разблокировал экран смартбрасера До и принялся искать в обилии функций справочного бота, но Ре, словно услышав его мысли, позвонила сама.

— Ты в центруме? — спросила она.

— Да, — деревянным голосом ответил Андрей, едва сдерживаясь, чтобы не высказать всё сейчас и сразу. Нет, они поговорят наедине. Так, чтобы уж точно никто не помешал.

— Выйди ко входу.

— Сейчас буду, — слова послушно слетели с губ и языка.

Медленно он спустился по лестнице, не обращая внимания на двери лифта в стороне. Ноги сами искали ступеньки, сами шагали вниз, а Андрей пытался понять, как теперь относится к Ре и как вообще должен к ней относиться. Тщетные попытки думать правильно, выделить причины, следствия и выводы терялись в вихре эмоций, захлестнувших разум. Андрей не был ординатором. Не был он и таким, как Ре.

Она ждала на крыльце, сложив руки на груди — спокойная, уверенная, как и всегда. Белые зоны комбеза сияли в свете фонарей, высветляя лицо и превращая фигуру девушки в причудливого скелета, застывшего у ступеней, как странное украшение. Ре ещё ничего не знала и только подняла брови, когда Андрей направил на неё пистолет.

— Эндрю? — осторожно сказала она.

— Садись... вон туда, — Андрей нашёл взглядом планетоход, замерший на стоянке для специального транспорта. То, что нужно.

— Слушай, сейчас не...

— Садись, — повторил пилот. Ре, пожав плечами, подчинилась.

К планетоходу они шли молча. Ре бросала короткие взгляды через плечо, но Андрей не опускал пистолет. Лишь у кабины, взявшись за ручку двери, она обернулась:

— Может...

— Садись.

Он дождался, пока щёлкнет автоматический замок, и, обойдя машину, сел сам. Активировал панель управления, включил электрический двигатель — заряда было едва на полсотни километров, но пилота это вполне устраивало. Система впустила его безо всяких вопросов, идентификаторы личности на Клэр никто не включал. Зачем это нужно там, где нет такого понятия, как автоугон?

Шелестя шинами по асфальту, планетоход устремился прочь из города.

— Объяснись, — сухо потребовала Ре — одним-единственным словом, так, чтобы он не мог оборвать её на полуслове. Сильная воля, отметил про себя Андрей. Не каждый человек может под дулом пистолета вот так требовать что-то. Тут он вспомнил, что Ре не совсем человек и обозлился сам на себя за эти мысли. Думать о ней как о женщине было как-то приятнее, чем об ординаторе, хотя и больнее одновременно. Считать Ре ординатором Андрей не хотел.

Сначала он не хотел ничего отвечать. Но мозг всё же не утратил окончательно способности думать правильно даже под влиянием стрессовых гормонов: Андрей понимал, что если Ре сохраняет самообладание, то просто игнорировать её не получится.

— Мой космоплан, — глухо бросил он. — Причина катастрофы. Тебе есть, что сказать?

Как-то нескладно получилось, подумал пилот. Она могла и не понять, что он имел в виду.

Но Ре всё поняла. И, конечно, она думала правильно.

— Ты узнал только что? — ровным голосом спросила она. — От кого?

Андрей ответил не сразу — дорога кончилась, выпуская его на фиолетовую пустошь, и машину ощутимо затрясло. Приборная панель вспыхнула жёлтыми огоньками, предупреждая о возросшей нагрузке на электромагнитную подвеску.

— Ни от кого. До проболталась, что у вас есть спутники орбитальной обороны, — он даже удивился собственному спокойствию. Это Ре так на него влияет или вся Клэр? — Дальше я догадался сам, а врать она не умеет.

— Понятно, — Ре глубоко вздохнула. — Я надеюсь, ты хотя бы выслушаешь меня?

— Я попробую. Только не здесь.

Он прибавил мощности, и планетоход понёсся ещё быстрее. Равнина простиралась вдаль, насколько хватало глаз — ни оврагов, ни холмов, одна только фиолетовая поросль, выхватываемая из темноты светом фар. Финн безучастно висел в небе, насмешливо глядя на Андрея. Он по-прежнему был в четвертной фазе, и до полного диска оставалось ещё несколько циклов.

Ре молчала.

Наверное, Андрею сейчас полагалось думать о ней, но он не мог. Он думал лишь о том, как заставить себя хотя бы в этот раз всё сделать правильно. «Успокойся и послушай голос разума», — вечность назад говорила Рашель. Тогда ей пришлось самой лишить себя жизни, чтобы позволить жить Андрею. Второй раз он такой ошибки не совершит.

В этот раз он успокоится. И послушает голос разума. Пусть даже не свой.

Он вёл машину сквозь ночь, подальше от города — так, чтобы никто не помешал. Пустошь сменилась каменистой пустыней, колёса заскрипели по гравию. Впереди тёмной полосой вырос овраг, и пилот вывернул руль, ведя машину вдоль обрыва.

Всё это тянулось бесконечно долго, и только когда тревожно запищал индикатор заряда, Андрей нажал на тормоза.

— Выходи, — бросил он, открывая дверь. Ре медленно шагнула на рыжий камень, отошла от машины, глядя на Андрея. Пилот взял её на прицел, всматриваясь в глаза, пытаясь увидеть хоть что-то — но взгляд ноты был изучающим, лишённым эмоций. Ре просчитывала ситуацию, перебирая вероятности — разве так поступает человек? Это сбивало с толку. Андрей вовсе не так представлял себе эту встречу.

— Что дальше? — спокойно спросила она, встав у обрыва.

— Ты можешь хотя бы изобразить, что тебе не всё равно? — Андрей снял пистолет с предохранителя. — Или ты лгала и в этом тоже? Я уже не знаю, чему верить, а чему нет.

— Думай правильно, Эндрю. Ты можешь застрелить меня в любую секунду, так не лучше ли сперва поговорить? Так ты не совершишь непоправимого.

Он пытался. Будь на месте Ре обычная женщина, наверное, Андрей не сдержался бы. Нажал бы на спуск, а дальше... кто знает, что было бы дальше?

Но с ней было куда сложнее.

— Знаешь, это трудно, — проговорил пилот. — Ты ведь всё знала. Подозревала, что рано или поздно я тоже узнаю. Я не могу понять — зачем? Ладно, пускай сначала ты выполняла задание. Втёрлась ко мне в доверие, вызвала симпатию. А потом? Может, всё, что было дальше — тоже ложь?

— Я не лгала тебе в этом, Эндрю, — её голос даже не дрогнул. — Я и правда люблю тебя.

— Да? — он почти выкрикнул это. — А откуда мне знать, что это так? Ты же рациональна до задницы, ты чёртов ординатор! Для тебя ложь — инструмент! Может, ты лжёшь и сейчас, просто чтобы я не пустил пулю тебе в лоб!

— У тебя есть все причины так думать, — согласилась Ре. — Я знаю, ты злишься. Но подумай, могла ли я сказать тебе раньше? Как бы ты поступил? Сначала ты не должен был ничего знать, чтобы не разрушить баланс сил. Потом... потом я должна была молчать, чтобы не разрушить нашу связь. Думай правильно. Ты спрашиваешь, зачем? Вот ответ.

Андрей дрогнул. Он и вправду не поддался эмоциям до конца, и теперь холодная, беспощадная логика Ре разбивала все его пустые, созданные всплеском гормонов рассуждения в щепки. Ведь если подумать, у неё действительно были причины молчать. Более чем веские причины.

— А мои товарищи? — он опустил пистолет, сорвал с шеи три жетона — Ханны, Рашель и свой собственный — и швырнул их под ноги Ре. — Как простить тебе их смерть?

— Как? — Ре нагнулась и осторожно подобрала жетоны, все три. — Не знаю, Эндрю. Я виновата перед тобой, это верно. Но я отдавала приказ, потому что так надо было. У меня были инструкции, были причины. О колонии на Клэр не должны были узнать — тогда я следовала этой доктрине. На моём месте ты бы поступил так же. Разве нет?