– Камрин, – начал Гуатр, – народ решил, что чужеземцев надо отсюда прогнать. Если это не получится мирно, христосцы, как один, согласны взяться за оружие. Последнее слово за королем. Мы решили, сегодня же отправить письмо с предупреждением. Уведомим их, что если за неделю они не уедут, мы вынуждены будем применить силу. Но решение наше не единодушно – старейшина Акари считает, что есть только один выход – терпение. А я думаю, пока мы будем терпеть, чужаки найдут способ нас окончательно раздавить.

– Старейшина прав. Надо совсем немного подождать и потерпеть, – улыбнулся Камрин.

– Ты против нашего решения?!

– Нет, но хочу сообщить о том, что скоро изавийский полк покинет нашу землю.

– Что?! – Гуатр так удивился, что даже присел на стул.

– Ты уверен в том, о чем говоришь, сынок? – спросил кто-то.

Камрин кивнул и подробно рассказал о встрече с полковником. Он объяснил, что они молодые люди острова хотели приготовить старшим приятный сюрприз. Чужаки готовы уйти с миром, если христосцы дадут им драгоценности. Надо лишь собрать золото и камни и доставить их на корабли изавийцев.

– Не вольно ли ты все решил без нас, сынок? – с некоторой ревностью спросил король. – А если чужаки вас перехитрят?

– Вряд ли, такое решение их устраивает. Они уйдут, и не будет кровопролития.

– Если все так, как рассказывает Камрин, то решения разумное, – выступил в защиту юноши священник Ранес. – Разве христосец не может принимать самостоятельные решения во благо своего народа? Камрин сделал большое дело для нас, и если таким образом удастся отделаться от Изавии, останется предложить такое же аназийцам и дождаться их ответа. Я горжусь нашими сыновьями, они видят многое и везде успевают. Ты, Тавын, вырастил не только заботливого сына, но и надежного короля для будущего поколения. Что скажете, дети мои?

В глазах людей зажглась искорка надежды:

– Слава тебе, Господи, слава!

Командиру аназийского гарнизона сообщили, что какой-то христосец передал письмо и сразу же ускакал назад. Майор Жордин прочитал записку и ошеломленно сказал сослуживцу:

– Этого не может быть! Посмотри, что они пишут! – и бросил письмо через стол. – Я не верю, что полковник изавийской армии возвращается с полком назад. Да за это ему там шею свернут, он же военный человек и прекрасно знает, что его ждет трибунал. Он же не идиот, как он мог решиться на такое?!

Капитан взял листок бумаги и быстро пробежал его глазами.

– Здесь говорится, что каждому солдату выдадут столько золота, сколько он не сможет заработать за всю свою жизнь, – заметил он. – Может, это и есть правильное решение?

– Да, ты с ума сошел, Кардэ! – придя в еще большую ярость, майор вырвал письмо из рук капитана, скомкал и бросил на пол. – Не соображаешь, о чем говоришь! Зачем нам какая-то часть сокровищ, если они полностью в наших руках?! Мы сидим по самое горло среди сокровищ. Но нам пока невыгодно, чтобы нас оставили наши соперники. Если они появятся там перед журналистами, те прибудут сюда с первым же кораблем и съедят нас с потрохами раньше, чем христосцы. Понимаешь?

– Да, понял я… Была бы твоя воля, ты бы здесь вообще устроил рабство, постарался бы остаться в золотом гнезде царем. Но мне кажется, об этом рано мечтать. Жордин, мы немало уже вместе служим, и хотя нас друзьями не назовешь, но мы друг друга пока не предавали. Христосцы, ей богу, предлагают разумное решение. И изавийский полковник далеко не дурак, не случайно он принял их предложение. Когда-нибудь терпению христосцев действительно придет конец, нам несдобровать, и наша техника нам не поможет. Мало мы, что ли, дохли в джунглях среди дикарей, а христосцы – далеко не дикари, и воевать умеют. И если тут начнутся бои, то в местных лесах и горах много сгинет наших солдат. Христосцам не нужен наш «новый мир». В новом мире живут они, а не мы, разве ты этого не видишь? Нам всем нужен именно такой мир. Этот мир и есть спасение человечества, а мы этот уголок рая хотим подмять под свою грязную задницу. Я чувствую, что мы делаем ошибку, и, по крайней мере, нужно обо всем этом сообщить властям. Вполне возможно, что после отступления Изавии наши правители смогут прийти к такому же решению.

– Кардэ, ты это серьезно?

– Более чем! Я все время думаю об этом, особенно с тех пор, как заметил отношение солдат к местным жителям. Они почти сдружились. Солдаты даже стали помогать им на полях. Сомневаюсь, что, получив приказ, они сейчас поднимут оружие. Если даже думать о войне, этот контингент точно надо менять. А эти уже видели, что здесь каждый человек имеет свою землю, свой дом и, главное, право на нормальную жизнь. Каждый человек здесь сам себе хозяин! Поэтому тут нет бедности, а деньги вообще ни черта не значат. И все тут просто. Никогда не думал, что можно так жить, жить, а не существовать. Свобода! А у нас дома сплошные проблемы. Проблемы, проблемы… Куда не посмотришь, всюду проблемы. А здесь эти проблемы вы видели? По крайней мере, их не было, пока мы их с собой не притащили!

– Не знал, что в глубине души вы романтик, капитан, – со злой иронией процедил майор.

– Мы все романтики, майор, и вы тоже. Только нужно покопаться у себя в душе и найти это качество.

Со стороны гор показался всадник. Он во весь опор гнал коня и, стремительно приблизившись к замку, натянул поводья. Спешившись, он подбежал к Камрину и торопливо сообщил:

– Сантен велел сказать, что чужеземцы не пропускают нас. Это значит, что мы не успеем доставить добыть обещанное золото и камни в срок. Что делать?

– Только их упрямства нам не хватало! – Камрин прикусил губу, размышляя, затем быстро прошел в конюшню и приказал: – Приготовьте мне коня, и поскорее, дело не терпит!

Крепкий молодой христосец растерянно произнес:

– Брат, я не знаю какого коня тебе отдать. После Сураджа ты не выбрал себе коня…

– Дай отцовского.

– Не могу! Король с утра предупредил, что ему понадобиться конь.

– Тогда давай любого, на твой выбор…

Когда Гуатр, Камрин и сопровождавшие их воины добрались до места, где их ждал Сантен, они увидели, что рота аназийских солдат в боевой готовности перекрывала путь в ущелье.

– Солдаты нас держат под прицелом, – пояснил Сантен. – Без вас я не решился отправлять караван.

– Правильно сделал, что послал за нами, – похвалил друга Камрин. – Позволь мне, Гуатр, я с ними поговорю. Идемте!

Он попросил всех убрать оружие, чтобы аназийцы видели, что островитяне пришли с миром. Коней пустили шагом – впереди ехали Камрин, Гуатр, Сантен и остальные советники.

Разглядев, кто приехал, майор напрягся:

– Капитан Кардэ! Прикажите приготовиться!

– Они уже два часа как готовы, замерли как мумии, – ответил тот.

– Тогда скомандуй предупредительный залп!

Капитан снял фуражку, вытер рукой лоб и снова надел ее. Поколебавшись, он отдал приказ:

– Готовься!.. – Послышалось щелканье затворов. – Предупредительный… Огонь!

Грохот выстрелов разорвал тишину гор. Камрин знал, что этот шум услышат горные жители и непременно поспешат сюда, чтобы помочь своим. Залп не испугал христосцев, они двигались вперед с еще более решительными лицами. Почувствовав их мощь, несколько растерянный майор вытащил пистолет из кобуры и закричал солдатам:

– Огонь! Огонь, черт вас побери!

Солдаты стреляли не по людям, а по земле. В разные стороны летели осколки камней, и один случайно ранил коня Камрина. С громким ржанием тот поднялся на дыбы, Камрину с трудом удалось удержаться в седле. Принц поднял правую руку, призывая к вниманию.

– Остановитесь! – громко обратился он к чужеземцам. – Послушайте, братья! Нас разделяют всего несколько шагов. Послушайте свою душу, хотя бы в первый раз за свою жизнь. Она говорит: опустите оружие! Майор, если вы хотели нас напугать, это вам не удалось. А наша смерть вам ничего не даст. Да и что станет с вами? Народ вам этого не простит – ведь ваши выстрелы привлекли внимание мирного населения, – кивком головы он указал на горы. – Если вы станете продолжать в том же духе, то увидите, что очень быстро оно перестанет быть мирным.