Комнату наполняет мерзкий звук чего-то потрескивающелопающегося. Звук омерзителен до ломоты в зубах, настолько, что я невольно морщусь.

   Раскатав приклеенный плакат, Лянченко констатирует:

   - Пиздец.

   - И что это было?

   Лянченко смотрит на меня, потом ставит баклажку и берёт нож для бумаги. Ловко срезает по краям плакат, поясняя свои действия:

   - Понимаешь, тараканов развелось... заебали... я комнату выстудил, заодно проветрил. Ну, а плитка воздух тёплый гонит под плакат... - Говоря это, он начинает аккуратно снимать плакат со стены, - ну, и тараканы все сюда съёбывают, как на юг, - сняв плакат, он демонстрирует мне его обратную сторону...

   Я не настолько брезглив, чтобы блевануть от увиденного. Но зрелище не для слабонервных, это точно. Столько тараканов, превращённых в общую лепёшку, я не видел никогда. Надеюсь, что и не увижу. Лянченко бесстрастно подытоживает:

   - Н-дааа... Мадонна собрала больше, - скатывает это безобразие в трубочку и суёт в здоровый мешок с мусором.

   - Ну, всё вроде... Пошли?

   Не доходя до КПП, встречаем Юру Золотых. Он у нас кадровик. На обед, видать, чешет. В руках пакет с какой-то снедью.

   - Опа, Лёха!! Ну, на ловца и зверь... Помнишь наш разговор?

   - Какой?

   - Разнарядка пришла... "за речку"...нужен ротный и взводёныш, - Юра переводит взгляд на Лянченко, потом на меня. - Так что думай... Думайте, мужики. После обеда зайдёшь, окей?- Юра воевал в Афгане когда-то... немного. Идиомы впечатались в сознание навечно.

   - Окей, бля.

   Юра проходит мимо, я смотрю на его пакет и вижу в нём баклажку с кока-колой.

   - Юр, тоже, что ли, тараканов давишь?- ляпаю ему в спину.

   Он оборачивается с непонимающей улыбкой:

   - А?

   - Да это я так... проехали... к пяти зайду.

   - Ага... давай.

   Юра уходит, Лянченко смотрит на меня. Ну что? Вроде наша очередь. Отчего-то заломило зубы.

   - Андрюх, ты как вчера погулял?

   - Нормуль, а чо?

   - Давай-ка вечерком я к тебе зайду... тараканов помянем...

   - Чего? Ааа... конечно.. тока это...

   - Водяра моя, приедешь - закусь готовь... всё... пиздуй, мне ещё караул проверять.

   Я смотрю ему в спину и впервые за месяцы не думаю о службе. Я думаю о том, что мы для государства просто тараканы. Которых сгоняют туда, куда хотят, уже готовя пресс. А может, и по-другому. Может, просто дошла очередь поучаствовать в давке паразитов и до меня? Кто-то же должен делать эту неприятную работу.

   Весна.

   Прилетели в Моздок.  Ёбаный самолёт. Пить устал. Состояние такое, что не на войну, а в госпиталь надо сдаваться.

Аэродром, около которого палаточный городок и небольшой посёлок. Здания двух-трёх этажные. Первое, что увидел, как в хуёвом голливудском боевике, погрузку "двухсотых" в транспортник. Цинки. Пилот сплёвывает и отворачивается. Дурной знак?? Я - "свежее мясо", это нормально. У Родины завидный аппетит на свежие продукты, однако. Хотя я тут по своей воле. Всё по плану.

В палаточном городке, где меня поселили, тотальная круглосуточная пьянка. Тут можно. Тут войны ещё нет. Перевалочный пункт же. Кто в горы - кто с гор. Трёп. Истории. Стаканы. Изредка знакомцы пересекаются. Кто-то отсыпается, не реагируя ни на что. Таких - не трогают. В целом скучно, потому что по мере ужирания истории становятся более кровавыми и фантастичными.

Капитан, что разместился напротив меня, молча наливает себе в кружку из фляги - косится на шестерых "контрабасов" (контрактники), сожравших литра три и громко обсуждающих какой-то прорыв под Ведено. Выдыхает и пьёт. Как минимум сто пятьдесят - определяю на глаз. Силён, бля.

- Нас чо-то сорок осталось, а то и меньше...и чехов (боевиков) сто-сто двадцать... хули... лезут... а нам куда?? Андрюху в живот ранило... он мне - Серёга... типа... не ссы, Серёга - дальше хуже будет... щя попрут... дай, говорит, хоть гранату... а мне чо? У меня пол-б/к (боекомплект) уже как хуем сбрило... в общем, подыхаем... и тут "крокодилы" (вертолёты МИ-24 - злая штука, если лупит по земле, лучше зарыться и не отсвечивать... а по возможности и вообще валить из района, где они работают)... звено ...

- Эт вам повезло... а вот на нас когда под Итум-Кале...

Капитан едва заметно качает головой и занюхивает куском хлеба с салом, затем отворачивается от этих вояк, явно демонстрируя откровенное презрение. Видать, пиздёж.

И такие разговоры без передыху.

Кормёжка - говно. Сидим на своих консервах. Срём домашними пирожками. Ждём отправки в Ханкалу. Должны отправить вертолётом, только хер его знает, когда. Внятного ответа от коменданта не добились. Наша бригада, в которую мы пылим менять тех, кому отпуска положены, вообще-то под Шатоем встала. Район держит. Нам туда - в бригаду "Бешеных Собак". Сибирячки, сдобренные забайкальцами. Прокатились по Терскому хребту, сметая всю мразоту, и осели там. Оно и понятно. Аргунское ущелье, по которому неплохая дорога с гор ведёт, её надо держать.  Стратегическая трасса. Подвоз боеприпасов и гуманитарки именно по ней и идёт. Эти караваны, ясен хуй, периодически пытаются расстрелять и ограбить. У нохчей (чеченцы) тактика боевых действий и принципы жизни всю дорогу одни и те же. Найти, что спиздить, или отнять, а дальше -либо продать, либо вернуть за выкуп. Рабами тут всю жизнь занимались. По мнениям всех бухающих и не бухающих в нашей палатке за неделю ожидания, все сходятся в одном - вырезать всех под корень, и не мучиться. Жути, конечно, нагоняют, но в основном запомнился майор, который не столько ругал продавшихся бизнесу политиков и ублюдка президента...

"охуеть... ведь он главнокомандующий... мы на войне, а солдат такого мнения о командирах... вопрос - мы победим?? Мы можем победить врага, на стороне которого наше командование??"

....сколько рассказывал, как русские бежали из Чечни в 94-м. И почему бежали. Если ему поверить хотя бы на тридцать процентов и примерить на себя и свою семью, то... я... я, наверное, тоже готов этих уродов под корень... ведь младенцев с балконов вышвыривали, баб ебли на глазах мужей, и тут же бошки резали... где-то соседи укрывали, только соседей до хуя и сдавали... и своих же казнили... зверьки ёбаные... и много чего другого творили.

Неделя ожидания и скучно-дремотного состояния, наконец, прошла, и нам дают борт. Пересылка остаётся за плечами. Мы уходим, и никто не знает, вернётся ли сюда. Многие оглядываются... я тоже... Странно... за неделю эта долбанная палатка опостылела, а сейчас почему-то кажется не таким уж и противно-скучным местом. Я вернусь. Я обязательно вернусь. Потому что у меня есть жена и сын, и я им всё равно нужен. И если я не вернусь, то они никому уже не будут нужны. Тем более - моей стране, интересы которой я обязался защищать. А вот Родина ни мне, ни моей семье присяги как и не давала... много нас, таких, у Родины. Родина, она считать нас не привыкла.

Что я здесь делаю?? Лично я - старший лейтенант Алексей Скворин!? Я дал присягу, я этому обучался и обучал солдат. Это мой долг. Это моя практика. Это то, для чего я на самом деле учился. Закончится эта клоунада - начнётся другая, но уметь воевать - необходимое условие выживания нации. У меня сын. И у него должна быть возможность жить и любить. И воевать за свою землю... коли доведётся.