Пропустил ли книжник это слово случайно, или, быть может, увидев, что в переписываемом им

тексте Святой Дух, оказывается, способен слышать и говорить, он не дерзнул написать нечто

показавшееся ему нелепым? Помимо этого примера нет необходимости рассматривать другие

отклонения — они касаются лишь грамматики и не влияют на общий смысл. Здесь было важно

показать, что во всех рукописях Евангелия от Иоанна глаголам “слышать” и “говорить” придается

один и тот же смысл.

Глагол “слышать” переведен с греческого глагола “akouф”, что означает “воспринимать звуки”. От

него, к примеру, произошло слово “акустика” — так называется наука о звуках.

Глагол “говорить” переведен с греческого глагола “laleф”, общий смысл которого — “издавать

звуки”, конкретный — “говорить”. Этот глагол очень часто встречается в греческом тексте

Евангелий. Он употребляется для того, чтобы подчеркнуть то, что Иисус торжественно

провозглашает во время своих проповедей. Отсюда ясно видно, что провозглашаемое им людям

ни в коей мере не несет в себе нечто переданное ему через посредство Святого Духа. К тому же

провозглашаемые им слова имеют физическое происхождение, что явствует из значения

греческого глагола, которым процесс провозглашения обозначен — “издавание звуков”.

Это означает, что два греческих глагола “акуо” и “лалео” обозначают конкретные действия, и они

могут быть применимы только к существу, имеющему органы слуха и речи. Отсюда следует

невозможность их применения к Святому Духу.

По этой причине текст соответствующего отрывка из Евангелия от Иоанна, дошедший до нас в

рукописях на греческом языке, будучи взят в целом, включая и слова “Святой Дух” в двадцать

шестом стихе 14-й главы: “Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит

вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам”, — совершенно непонятен. Это место —единственное в Евангелии от Иоанна, где под Утешителем подразумевается Святой Дух.

Если же слова “Святой Дух” убрать из отрывка, то в этом месте текст Евангелия Иоанна обретает

совершенно иной смысл. Более того, его смысл в таком случае подтверждается другим текстом, написанным этим же евангелистом, — в Первом послании, где Иоанн употребляет то же самое

слово, “Paraclet”, подразумевая только Иисуса, Божьего заступника, “ходатая” [62]. Согласно

Евангелию от Иоанна (14: 16), Иисус говорит: “И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя…”. В

данном случае он имеет в виду, что к людям будет послан “другой” заступник, который будет

подобен ему самому, при жизни на Земле представлявшему род людской перед Богом.

Отсюда логически следует, что в Утешителе по Иоанну виден человек, подобный Иисусу, обладающий способностью слышать и говорить, как это формально следует из греческого текста

Евангелия от Иоанна.

Следовательно, Иисус предсказывает, что позже Бог пошлет на Землю человека, т.е. Пророка, слышащего слово Божье и доносящего Его Послания людям.

Вот каким получается логическое истолкование текста Евангелия от Иоанна, если придать словам

их Истинный смысл.

Выражение же “Святой Дух”, присутствующее в современном варианте текста, вполне могло быть

добавлено позже, причем вполне целенаправленно. Его внесение в текст могло преследовать

цель изменить первоначальный смысл, который состоит в предсказании прихода Пророка после

Иисуса. Ведь это противоречило учениям Христианской церкви на этапе ее зарождения —согласно этим учениям Иисус был последним из Пророков.

Выводы

Приведенные здесь факты, а также комментарии, процитированные из работ нескольких

выдающихся экспертов Библейского экзегезиса, опровергли утверждения блюстителей чистоты

веры о полнейшей исторической достоверности Евангелий и такую же линию Церкви, принятую и

одобренную на последнем Ватиканском Соборе, согласно которой в Евангелиях верно переданы

учения и деяния Иисуса.

Были представлены различные категории доводов, свидетельствующих об обратном. Это, прежде

всего, цитаты из самих Евангелий, которые говорят о явных расхождениях, ведь невозможно

одновременно верить двум противоречащим друг другу фактам. Точно так же нельзя принять за

Истину те невероятные утверждения, которые идут вразрез с точнейшими данными современной

науки. Достаточно ярким примером этому являются приведенные в Евангелиях две генеалогии

Иисуса и изначально заложенный в них обман.

Эти противоречия, невероятности и несуразности так и остаются незамеченными многими

Христианами. Если же им доводится обнаруживать противоречия, то они приводят верующих в

изумление, поскольку представления этих людей уже успели сформироваться под влиянием

комментариев, содержащих хитроумные разъяснения, рассчитанные на то, чтобы успокоить их, и

приукрашенные апологетической лирикой.

Мы представили типичные примеры умения и сноровки, пускаемых в ход некоторыми

специалистами экзегезиса, стремящихся замаскировать то, что они скромно называют

“трудностями”. Евангелия, поистине, содержат достаточное количество мест, признанных

недостоверными, хотя Церковь и объявила их каноническими.

Как считает отец Канненгиссер, современные аналитики текстов Нового Завета поведали нам

данные, являющие собой “революцию в методах экзегезиса Библии”. Суть ее в том, что факты об

Иисусе, записанные в Евангелиях, более уже не следует “воспринимать буквально”, что Евангелие

есть “Писание на злобу дня” или, иными словами, “средство ведения борьбы”. Современная наука

осветила историю Иудео-Христианства и существовавшее межобщинное противоборство, приведшее к тем событиям, которые не дают душевного покоя современным читателям. Сегодня

уже никто не берется отстаивать концепцию о евангелистах как свидетелях событий, хотя даже в

наше время ее все еще придерживаются очень многие Христиане. Работа, которую проделали

специалисты Библейской школы в Иерусалиме, отцы Бенуа и Буасмар, как нельзя более ясно

свидетельствует, что Евангелия несколько раз переписывались, переделывались и исправлялись.

Эти специалисты предупреждают читателя, что он “обязан не единожды отбрасывать мысль о

том, что непосредственно слышит голос Иисуса”.

Исторические корни Евангелий — вне всяких вопросов. И в то же время описания, относящиеся к

самому Иисусу, служат для авторов Евангелий, выразителей традиций их раннехристианских

общин, своеобразным средством донесения до читателей тех сведений, которые характеризуют

этих авторов как личностей с собственными представлениями и взглядами. Евангелия повествуют

и об исторических событиях. В частности, о борьбе между Иудео-Христианами и Павлом. С этой

точки зрения особенно показательна работа кардинала Даньелу. Следует ли поэтому удивляться, что евангелисты искажают некоторые события из жизни Иисуса для того, чтобы отстоять

собственную точку зрения по какому-либо из моментов? Следует ли удивляться, что описания

некоторых событий пропущены? И тому, что те или иные из описываемых событий вполне можно

охарактеризовать как вымысел?

Это побуждает нас провести параллель между Евангелиями и повествованиями в стихах, типичными для Западной средневековой литературы. В качестве яркого примера для сравнения

можно взять “Песнь о Роланде” — самую известную из всех поэм подобного рода, повествующую

о реальных событиях в вымышленном свете. Стоит еще раз отметить, что в ней описан имевший

место факт: Роланд возглавил арьергард войска короля Карла Великого и попал в засаду на

перевале Ронсво. Этот незначительный для той эпохи случай, согласно историческим летописям и

сводкам действительно имел место — предположительно 15 августа 778 года. Но из

незначительного события он вырос в один из величайших боевых подвигов, будучи представлен