Я сажусь в кресло напротив него и перемещаю лист бумаги по столу из красного дерева.

— Я прошу об услуге.

Приподняв брови, он разворачивает бумагу и секунды изучает её.

— Кто эта девушка?

Его догадка верна, хотя в газетах ничего не упоминалось о ней.

— Единственная, ради которой мне пришлось это сделать.

— Хочешь, чтобы я убрал их обоих? — он кивает на имена, написанные на бумаге.

Я хочу быть тем, кто достанет их задницы, поэтому качаю головой.

— Если ты случайно наткнёшься на них, я не буду этим огорчён. Но если серьёзно, мне просто нужно, чтобы ты делал то, что у тебя лучше всего получается.

Дирт[17] кивает; он получил своё прозвище не без причины. Он хоронит людей. Заставляет их исчезнуть.

— Позволь мне увидеть её.

Когда я мешкаю, он качает головой.

— Ты же знаешь, просто хочу увидеть.

Достав телефон, я пролистываю и нахожу фотографию, сделанную мной однажды, когда Мелли была за компьютером. Её волосы собраны в беспорядочный пучок, и она грызёт кончик ручки. «Чертовски, бл*дь, сексуальна».

Я передаю телефон Дирту, и он свистит.

— Ты умеешь выбирать женщин.

Я киваю, но не отвечаю.

Он передаёт мобильник обратно, затем тушит оранжевые угольки, падающие с его сигары.

— Когда, по-твоему, тебе понадобятся мои услуги?

— В ближайшее время.

— Ты знаешь, что есть глаза, следящие за мной, брат. Тот факт, что ты однажды был по ту сторону закона, не значит, что они не будут устремлены на твою задницу из-за этого неожиданного визита.

— Я позабочусь об этом.

Дирт вздыхает и указывает на фотографию на столе, на которой изображены он и его сестра.

— Ей всё ещё снятся кошмары. Она до сих пор видит его. Шрамы заставляют её думать, что она некрасивая.

Бл*дь. Я надеялся, что он не станет возвращаться к тому случаю.

— Ленни, мужик. Не…

— К чёрту это.

Я смотрю ему прямо в глаза.

— Я сделал обществу одолжение. Если бы ты этого не сделал, его бы зарезали.

— Но я не получил отмщения, которое мне было необходимо.

Я киваю в знак согласия.

— У меня была сестра. Я бы сделал то же самое.

Никогда не забуду количество крови, в которое увидел той ночью. Первые пару месяцев в полиции я был новичком. Это могло разрушить мою карьеру. Но даже будучи новичком, я знал, кто эта девушка и насколько силён её брат на улицах. Месть была неизбежна.

Дирт сглатывает.

— Он вопил, — зловещий смех доносится из горла мужчины, — как маленькая сучка. Мямлящий мудозвон. Он действительно предложил мне деньги… как будто это изменит тот факт, что он… что он порезал мою сестру тем же ножом, который держал у её горла, когда он, бл*дь, сломил её дух.

Мне в буквальном смысле приходится подавить приступ рвоты, подступающей к горлу, когда вспоминаю. Я прибыл первым, находился ближе всех к месту преступления.

— Я решил, что она умерла. Как только медики погрузили её, меня вырвало. Никогда не видел ничего более жестокого. Он должен был перестать дышать.

— Я до сих пор не знаю, как ты нашел его.

Я пожимаю плечами.

—- У меня свои методы.

Это и правда была удача, но разыграть эту карту было бы ошибкой; это продемонстрировало бы слабость. После того, как сестру Дирта отправили в больницу, я опросил соседей по обшарпанной новостройке и получил описание. Страх, что этот больной придурок мог сделать своими руками с моей родной сестрой, придал мне решимости, чтобы найти его. Дирт просто оказался чуть быстрее меня.

— Ты сдержал своё слово. Спустя столько лет.

Я киваю головой, соглашаясь. Когда я следил за этим мужчиной, Полом, до его дома, полуразрушенной хижины в глуши, я был один. Или, по крайней мере, мне так казалось. Я не мог уснуть, зная, что этот больной ублюдок где-то там. Мной двигало нездоровое стремление к справедливости; это было так глупо. Меня могли поймать, но гнев перевесил последствия. Когда я вошёл в дом Пола, то обнаружил Дирта, сидящего на стуле и наблюдающего, как ублюдок смотрит на меня с облегчением, словно я помогу ему. Никогда не забуду слова, сказанные Диртом: «Я ещё ничего не сделал, но если тебе нужна причина, чтобы арестовать меня, вот». Затем он швырнул нож через всю комнату, и тот застрял в животе ублюдка. Он вопил в кляп во рту.

Я присел на корточки рядом с Диртом, не боясь репутации безжалостного человека. Когда я встретился с ним в больнице, мне пришлось удерживать его от того, чтобы он не ворвался в палату и не увидел сестру, пока она была в хирургии. Дирт расклеился у меня на глазах, и я защищал мужчину от всех остальных в больнице. Как и тогда, всё, что я вижу, — любовь старшего брата к своей сестре.

— Сделай ему больно, — сказал я ему, когда встал и обхватил его за плечо.

В глазах Дирта прямо-таки отразилось удивление, и он кивнул.

— Если ты не сможешь заставить его исчезнуть — это твоя проблема. Что касается меня, меня здесь никогда не было.

Мне понадобилось лишь два шага, чтобы оказаться перед Полом. Я размял шею из стороны в сторону, а затем выбил дерьмо из больного ублюдка, наконец, закончив ногой в его промежности. Дирт кивнула мне на выходе.

— Я твой должник, брат.

Не знаю, сколько ещё побоев он получил от Дирта, прежде чем его, наконец, убили, но насколько я могу судить, этого было недостаточно. Его тело так и не нашли.

Это воспоминание всегда вызывает у меня отвращение. И вот я здесь, пришел взять долг прямо сейчас.

— Моя девочка, она была…

Не хочу произносить эти слова.

— Изнасилована. Которым из них?

— Парнем постарше, Норманом.

— Что с другим?

— У него не всё в порядке с головой. Но учитывая, что он е*анутый псих, я остановлю его до того, как у него появится шанс.

— Давай заключим сделку, — Дирт держит бумагу. — Я возьму старика, покажу ему мою собственную форму правосудия, а затем придам его земле.

— Он призрак.

— Я найду его.

Я вздыхаю.

— Отлично.

Я без проблем убил бы этого выродка, но лучше проведу время, лаская свою женщину, чем буду ещё больше пачкать руки.

— Когда будешь готов заставить другого ублюдка исчезнуть, позвони мне, — мужчина протягивает мне одноразовый телефон. — Там только один номер. Просто скажи мне место, и я приеду.

Моя шея хрустит, когда поворачиваю её. Я встаю, беру телефон, затем засовываю его в карман. Дирт обходит стол и обхватывает меня за плечо.

Наши взгляды встречаются, и понимание вспыхивает между нами.

— Причини ему боль.

Мои колени нервно дрожат, и Эрик качает головой.

— Перестань волноваться.

— Куда он, чёрт возьми, делся?

— Он скоро вернётся.

— Он не берёт свой те…

Дверь гаража открывается, и сигнализация подаёт звуковой сигнал, затем открывается дверь на кухню. Когда Смит входит, я сдерживаю себя от того, чтобы не побежать к нему, потому что не уверена, хочется ли мне обнять его или ударить.

— Где ты был?

— Ты рано встала, — Смит пожимает плечами в куртке, отблеск металла сверкает, когда его рубашка поднимается.

— Где ты был?

Он игнорирует мой вопрос и кивает Эрику, когда идёт ко мне. Когда он подходит достаточно близко, чтобы прикоснуться, мой гнев улетучивается, и я прижимаюсь к нему. Смит притягивает меня к себе и целует в макушку.

— Почему от тебя пахнет травкой?

— Откуда ты знаешь, как пахнет травка? — он, скорее всего, удивлён.

— Когда-то я была обычной старшеклассницей.

Его грудная клетка двигается при вздохе.

— Пойду, переоденусь.

— Куда ты, чёрт возьми, ходил?

Когда он пытается уйти, я держу его крепче, боясь отпустить. Смит вздыхает и поднимает меня. Я обвиваюсь вокруг мужчины, как чёртова обезьянка, и он несёт меня наверх. В спальне, захлопнув дверь пинком, Смит кладёт меня на не заправленную кровать и касается своим носом моего.