«И засада, и замок уже под наблюдением — волчьи ноги намного легче лошадиных, да ещё когда те отягощены седоками. Когда приблизишься, я или Глор расскажем тебе обо всём замеченном».

«Вот и чудесно, Трисса. А сейчас окажи нам любезность и поешь с нами».

Заяц был разделен на три приблизительно одинаковые части, две из них изжарили на угольях, а третью, заднюю, со словами «Филе — даме!», Тони выложил на листе лопуха перед волчицей. Друзья поужинали, попрощались с возвращающейся к стае Триссой и, завернувшись в одеяла, завалились спать.

Рассвет высветил ещё только верхушки крепостной стены, когда, высекая посохом мелкую крошку из гранитных плит двора, мессир Крег приблизился к тюремной башне. Её массивная дверь послушно отворилась, и маг, уверенно ступая по истёртым ступеням, стал подниматься к камерам верхнего этажа. Перед дверью новых пленниц он помедлил, прислушиваясь, но, так и не услышав ничего, стоящего внимания, толкнул окованную железом дверь и перешагнул порог.

Картина ничем не отличалась от виденной им накануне. Девушки всё так же сидели бок о бок на одной из кроватей, разве что не прикрывали плечи одеялом — в помещении стало заметно теплее — да в глазах обеих читалась скорее злость и непримиримость, нежели вчерашний испуг.

— Я вижу, вы уже несколько освоились, баронесса? Даже служанка ваша воспрянула духом… — говоря это, маг взглянул на табурет, и тот, приподнявшись над полом и ни разу не качнувшись, подплыл к его ноге, обогнул её, и утвердился на полу позади. Довольный произведённым эффектом и даже не взглянув назад, маг уверенно на него сел, уперев перед собой посох и прислонив его к плечу, — А напрасно вы недооцениваете ситуацию. Повторюсь: я не причиню вам вреда лишь до тех пор, пока вы мне будете нужны. Если вы, баронесса, окажетесь несговорчивой, то замужество за Кабри окажется исходом самым лёгким из возможных. Остальные варианты ограничены лишь моей фантазией. Самое простое, что навскидку приходит на ум — это превращение милого создания, например в камень, который всё слышит и чувствует, но незряч, безмолвен и неподвижен. И практически бессмертен. Или это будет какое-нибудь мелкое, совершенно беззащитное животное, которое все, кому ни лень, норовят настичь, разорвать в клочья и …съесть, и, в конце концов, съедят-таки, поверьте. И окончательный вариант моих фантазий будет зависеть лишь от степени моего вами недовольства. А что всё это — не пустая болтовня, вы сможете удостовериться уже очень скоро: как только со двора к вам донесётся какой-то необычный шум, извольте подойти к окошку вашей камеры и насладиться необычайным и незабываемым зрелищем. Но это — несколько позже. А сейчас вы пройдёте со мной на другой конец коридора — я ведь обещал показать вам, как устроена здесь ваша добрая наставница и опекунша, королева Анна! — Крег встал. — Следуйте за мной, драгоценная донна, и не обольщайтесь отсутствием стражи: здесь вас охраняют силы, намного более надёжные и беспощадные…

Лючия, хотя и была девушкой не робкого десятка, всё же не стала противоречить колдуну, а молча поднялась с постели и вышла вслед за ним в тюремный коридор.

— Обратите внимание, прелестная баронесса, этот коридор полностью просматривается из конца в конец, а видите ли вы хотя бы какое-то подобие выхода? Вот именно, здесь лишь две двери: ваша и та, что на другом конце — это дверь в камеру королевы Анны. А выхода — нет. И вы полностью в моей власти. Так что перестраивайте скорее свою систему ценностей и приходите к единственно верному решению: ваше благополучие — в вашем послушании.

Говоря это, Крег подвёл Лючию ко второй двери, так плотно окованной металлическими полосами, что под ними почти и не видно было тёмного и плотного дерева.

— Вот, любуйтесь, — Крег повёл рукой, и дверь стала прозрачной как горный хрусталь.

Взору открылась комфортабельно обставленная комната, где у окна, вполоборота к ним, в задумчивости стояла так долго всеми разыскиваемая королева.

Лючия бросилась к двери и заколотила по ней кулачками:

— Ваше Величество!.. — воскликнула она, но королева, никак не отреагировав на зов, медленно прошла в угол, опустилась на колени и, молитвенно прижав руки к груди, закрыла глаза.

— Не старайтесь, баронесса, она вас не слышит. Я могу устроить вам свидание, но, — он многозначительно поднял крючковатый палец, — мои условия вам известны. А теперь прошу вас вернуться к себе и хорошенько обо всём поразмыслить…

Выйдя во двор, колдун отыскал взглядом поджидавшего его маркиза, и взмахнул рукой:

— Приступайте, Кабри!

Во дворе закипела работа. В замке имелось двое ворот, расположенных на противоположных сторонах, и вот как раз посредине соединяющей их воображаемой прямой дворовая челядь принялась сооружать просторный шатёр с двумя очень высокими занавешенными тканью входами.

Магистр тем временем вышел за ворота и огляделся. Под стенами замка разбила лагерь собранная маркизом дружина — не блистающая особыми достоинствами, но довольно многочисленная — что-то около пятисот всадников и почти тысяча разномастно вооружённых пехотинцев.

— Кабри! — подозвал колдун наблюдавшего за устройством шатра маркиза.

Оборвав свои распоряжения на полуслове, тот опрометью бросился к Магистру:

— Да, мой повелитель?!!

— Кабри, хорошенько вбей в голову этим болванам порядок прохождения шатра: конные по одному, а пешие — по десять ратников, и не входить без команды распорядителя. Ты, на своём коне, пройдёшь последним: над тобой я поработаю особо. Сейчас я сделаю последние приготовления, распорядитель даст команду, и — начинайте прохождение. Объяви: кто не выполнит команду распорядителя — попрощается с головой!

— Мессир! А кто будет распорядителем?

— Сейчас он займёт место у входа — думаю, ты его ни с кем не спутаешь… — Крег презрительно поджал губы и направился к шатру.

Чуть не доходя до входа, он на секунду приостановился и продолжил путь в шатёр, но на месте остановки колдуна остался стоять его двойник.

Кабри восхищённо крякнул:

— Ха! И который же настоящий?!!

Обе фигуры колдуна повернулись к нему, и на маркиза взглянули две пары одинаково нахмуренных глаз.

— Всё понял, всё понял!.. — Кабри примирительно вскинул руки. — Оба, так оба, слушаюсь и повинуюсь! — и со всех ног бросился к выстроенному в стороне воинству, — Ну-ка, подравнялись, дубины стоеросовые, и, по команде господина мага, конные — слева по одному, пешие — по десять воинов вслед за ними, заходим в шатёр, выходим с другой стороны, и строимся за противоположными воротами. Ничего не пугаться, ничему не удивляться — господин маг знает, что делает! А кто нарушит порядок или заартачится — без лишних слов потеряет голову! Шутки кончились, болваны, сейчас господин маг будет делать из вас настоящих воинов — цвет императорской гвардии!..

Крег-распорядитель при этих словах поморщился и взмахнул рукой. Первый всадник скрылся в шатре. Прошло несколько секунд и, повинуясь команде, за ним последовал второй, а с другой стороны шатра вдруг послышались испуганные возгласы челяди…

Лючия совершенно бесстрастно наблюдала через забранное толстыми прутьями окно, сперва — за установкой шатра, а после за появлением во дворе всадников, за тем, как первый из них скрылся в шатре — но никак не смогла удержать удивлённо-испуганного возгласа, когда увидела, что оттуда вышло. Именно — что. Назвать это кем-то одушевлённым просто не поворачивался язык: из шатра, царапая каменные плиты устрашающего вида когтями, выполз огромный, отливающий бронзовой чешуей, ящер с исполинским каменным всадником на спине. Сгрудившиеся в стороне слуги испуганно бросились врассыпную, а из шатра, один за другим, выползли ещё две точных копии первого. Пока эта тройка с лязгом и грохотом довольно споро ползла-бежала к задним воротам, в шатёр въехал следующий всадник, и появилась уже новая троица чудовищ. Ящеры звонко клацали широченными пастями с множеством острейших зубов и со скрежетом процарапывали каменные плиты двора. Всадники же, больше напоминавшие ожившие каменные изваяния, с интересом осматривали друг друга и громогласно взрыкивали. А вслед за ними появлялись всё новые и новые монстры.