– Не желаете ли охлажденный сок?

В комнату вошел странного вида человек с маскообразным лицом и словно прилизанными волосами. В руке он поразительно легко массивный поднос, на котором стояло несколько сосудов и стаканов.

– Вы, наверное, устали после неожиданного для вас путешествия с далекой планеты Аури? Добро пожаловать в наш мир! Выпейте соку, пожалуйста.

Камрин взял с протянутого подноса стакан и поблагодарил странного человека, который удалился так же неожиданно, как и появился в комнате.

Не зная, чем себя занять, Камрин сел в кресло, понемногу отпивая сок, и стал ждать.

Между тем, Ангела стояла перед отцом, слушая его упреки и нравоучения:

– Как вы могли без разрешения привезти чужого сюда? Вам было дано три дня, а вы почти неделю не выходили на связь! Тагнер, ты был командиром группы, и допустил такое безобразие. Вы сообщили, что все нормально и скоро вернетесь, я видел на экране твое лицо и понял, что есть какие-то проблемы, а потом вы специально – да-да, специально, не отрицай! – выключили монитор. Кто вам дал право так поступать? Ведь вы офицеры космического флота, а не парочка глупых детей. Вы не только свою жизнь подвергаете опасности, но и всю нашу планету. Вас могли засечь наши враги, захватить корабль, получить секретные сведения. Конечно, все обошлось, но вам все равно придется ответить за столь своевольный поступок.

– Отец, выслушайте меня, – взмолилась Ангела. – Тагнер ни в чем не виноват. Он был против. Это я отключала приборы, так как знала, что если мы выйдем на связь, то вы будете потребуете немедленного возвращения, чего бы там ни случилось. Я одна отвечу за все, вы ведь сами учили меня решительности в любой ситуации, а положение было непростое, отец. Решилась моя судьба и жизнь. Если бы я знала, что ставлю под угрозу нашу планету, то не позволила бы себе остаться и забыла бы обо всем. Или отправила бы Тагнера одного. Ну а Камрина без позволенья Тагнера забрала я.

– Я всегда говорил, что любовь – это слепая болезнь. Как главный группы, Тагнер не должен был позволять тебе всех этих безумств, а ты вообще не имела права так поступать без разрешения Главного Совета.

– Вы же меня хорошо знаете, отец, со мной бесполезно спорить, если я уверена, что я права. А Тагнер остался, потому что не хотел оставить меня одну. Отец, поймите меня правильно. Вы же сами мне говорили, что мир построен на любви, без нее жизнь была бы невыносима. Камрин – мой супруг. Ради уважения к вам он находится здесь, и мы ждем вашего благословения. Он тоже подвергает свою жизнь опасности, он впервые здесь и не знает, как мы его примем. Но ради любви он согласен все вытерпеть. Дайте мне благословение, отец, вернуться в его мир. После обручения он стал моим мужем, простите меня, но я должна сказать вам всю правду. Камрин ни в чем не виноват, он очень меня любит, а у них не принято причинять боль любимому человеку. Я хочу, чтобы вы знали, отец, что и я за него готова жизнь отдать и никогда от него не откажусь. Тагнер увидел силу наших чувств, и, хотя ему все это больно сознавать, стал другом Камрина. Ему нелегко, но он прекрасный человек, настоящий друг, он понял меня и простил. И вы, умоляю, простите нас, отец! – Ангела говорила страстным и решительным тоном.

Наступила длительная мучительная пауза. Фенерон какое-то время молча расхаживал по комнате, поглядывая на облака в небе за окном. Затем его взгляд остановился на Ангеле.

– Ангела, ты знаешь как ты дорога мне, – произнес он. – Но ты поступила эгоистично, думая, в первую очередь, только о себе. Конечно, молодой человек, которого вы привезли, – твоя жизнь, в нем твое счастье. Ты вправе поступать, как хочешь, но только на своей планете! Мы не можем вмешиваться в чужую жизнь и не позволим вмешиваться в нашу, таков закон. И тебе никто не позволит его нарушать. Надо обо всем забыть во благо твоей жизни. Я тебе твое ребячество прощаю, и будем считать, что ничего не произошло, и ты мне ничего не говорила. Уверен, что и Тагнер такого же мнения. Камрина же следует немедленно отправить назад.

Здесь вам не разрешат быть вместе. Если же ради него ты откажешься от Родины, то дороги назад тебе не будет, а твоя душа в чужом мире не сможет найти покоя. Придет время, и она станет стремиться к небу, к звездам, к твоей планете, тебя начнет мучить ностальгия. А мне каково будет? Что я за отец, если не в силах помочь дочери из-за ее упрямства? Разве я смогу прожить без тебя? Ангела, я не позволю тебе погубить свою жизнь. Может, я разрешил бы тебе жить там, но только не сейчас. Мы изучили мир Аури достаточно хорошо – как в планетологическом плане, так и в в социальном. Общество там крайне безнравственно за исключением небольшой общины христосцев на острове. Но уединению их острова скоро насупит конец, туда доберутся люди из других стран, и райская жизнь соплеменников твоего возлюбленного даже не это главное. Данные, которые вы собрали, свидетельствуют о том, что на Аури грядет планетарная катастрофа, вызванная странными процессами в недрах планеты и ее ядре – и ты это должна знать. Возможно, это кара Господня за грехи большинство ее жителей. Ведь только христосцы смогли там сохранить истинную веру в Иисуса Христа и любовь к нему. Их души Бог спасет, остальные сгорят от гнева Господа. Но я не допущу, чтобы в этом огне сгорела и ты. Теперь вы понимаешь, что мы беспокоились не зря.

– Может быть, поэтому я и решилась на все, – воскликнула Ангела. – Я хочу хотя бы ненадолго дать счастье Камрину, почувствовать радость в жизни, шансов на которую почти нет.

– Тебе надо его вернуть на родину, если хочешь хотя бы спасти его душу. Твоя сила здесь не поможет, это его земля, его народ, семья, там все в опасности, но он не может ничем им помочь, потому что не знает ни о чем, да и если бы знал, не смог помочь. Конечно, придет время, и он узнает правду о том, что его остров больше не существует, что он жил в неведении. А ты уверена, что он сможет тебя простить? Ты не должна вмешиваться!.. Ты хочешь, чтобы он остался жив, но после того, что произойдет, сможет ли он жить на нашей земле со спокойной душой?.. Это его раньше убьет, чем ты себе представляешь. Даю время до утра – решай! Я потребую от тебя ответа, каким бы он ни был! И еще: вы оба, ты и Тагнер, готовьтесь к встрече с членами Главного Совета.

После этой отповеди адмирал словно оттаял и заговорив более теплым, заботливым голосом:

– Как бы то ни было, вечером в честь вашего гостя мы можем устроить праздник. Пусть знает, что мы умеем принимать гостей, если они пришли к нам с миром. Я дам вам немного времени побыть вместе.

Он подошел к Ангеле и погладил ее по голове.

– А через неделю, как бы то ни было, этому юноше придется рассказать всю правду и отправить обратно. Подумайте над этим. Иди, увидимся за праздничным столом.

46

Ангела застала Камрина в глубокой задумчивости.

– Дорогой мой, ты, наверное, скучаешь? Прости, что оставила тебя одного. Ну вот, все уже позади. Вечером в твою честь отец устраивает ужин, а мы с Тагнером не дадим тебе скучать. Я тебя научу танцевать наши танцы, они тебе понравятся. А утром мы втроем должны будем явиться на Главный Совет. Сейчас, когда отдохнешь, я тебе покажу наш дом и город.

– Я уже отдохнул, – юноша указал на пустой стакан. – Меня успели угостить, даже знают, откуда я. У вас здесь очень интересно.

– А… это наш помощник. Он робот, и он все всегда знает.

– Кто-кто? Робот?!

– Искусственный человек, очень полезный помощник.

– Надо же, как у вас продвинулась наука, – с нескрываемым удивлением проговорил Камрин.

– Ты еще и не так удивишься, когда все увидишь. Мы умеем многое из того, что на других планетах пока не доступно. Если ты не устал, пройдемся до моего дома пешком – он близко, прогуляемся. Покажу, как мы живем, как своими руками возделываем сады.

Идя по улице, Камрин был удивлен чистотой, царившей вокруг и красотой домов, словно выстроенных из стекла разных оттенков, возвышавшихся среди пестрого благоухающего разнообразия прекрасных цветов и деревьев. Всю дорогу он только и повторял «Фантастика!», но про себя думал, что ни за что не променял бы Сураджа на то и дело пролетавшие мимо них железки. Хотя, конечно, надо было отдать должное, в отличие от автомобилей, которые Камрин видел в Изавии, местные средства передвижения не чадили и не отравляли воздух отвратительными выхлопными газами.