‒ Вот, ‒ будто было не видно, проговорил учёный, постучав по стеклу костяшкой пальца, вздохнул. ‒ Это край вашего мира.

Прогулка по воздуху, хоть и относительной свежести, всё же помогла Рэми немного прийти в себя. Идти пришлось не так уж и долго, и когда они добрались до пункта назначения, женщина удивилась тому, что раньше никогда не знала об этом месте. Нет, может кто-то и предполагал, что их мир имеет край, но не настолько же буквально! Хотя, в этом, скорее всего, не было никакой странности. Оборотней интересовало только благополучие их стаи и ничего больше, если оно им не угрожало.

Ли шла сразу позади Рафаэля. Ни на кого не смотрела, устремив большие серые глаза вдаль, на горизонт. Вампирша все пыталась разобраться в ситуации, которая приобретала запутанный вид. Девушка подняла глаза наверх, дабы рассмотреть, где они находились все это время. Край мира от стука костяшкой по стеклу издал звон. Вот те раз.

Тонко усмехнувшись, он облокотился на стекло спиной, скрестил руки на груди и вопросительно взглянул на вампиршу и рысь.

‒ Ничего не напоминает?… ‒ поинтересовался он. Возможно, они сами смогут понять, в чём дело?…

Всё это казалось Вайс настолько странным, что она не удержалась, и, подойдя ближе к этому самому краю, постучала по невидимой стеклянной стене. "Край мира" отозвался недовольным звоном, и рысь только хмыкнула, заинтересованно осматривая препятствие. Прижав ладонь, прошлась чуть в сторону, попыталась рассмотреть, что по ту сторону, потом задрала голову вверх.

‒ Мы что живём в бутылке у какого-то пьянчужки? ‒ задумчиво выдала темноволосая, всё ещё смотря вверх и делая несколько шагов назад.

‒ Лабораторная колба? Это шутки? ‒ Миднайт с удивлением в глазах уставилась на Рафаэля.

‒ Почему же у пьянчужки, ‒ ухмыльнулся Рафаэль. ‒ Вполне себе у хорошего чело… эээ. Существа. И нет, Ли, не шутки.

‒ Мы в какой-то лаборатории и наш мир ‒ это результат эксперимента… ‒ Ли внезапно замолкла, кажется, поняв, в чем тут соль. Рафаэль, был заведующим лабораторией, зато та, в которой они сейчас находились, была в гораздо больших масштабах. И наверняка ей кто-то управлял.

Вампир вздохнул, отшагнул от стенки и задумчиво сцепил пальцы рук в замок.

‒ Да, результат эксперимента. Удачный. До меня… ‒ последнее было сказано с каким-то сожалением. ‒ Теперь вы понимаете, почему мир скоро погибнет? Сожжена лаборатория, сожжена схема функционирования этого мира. Без должного надзора этот мир просто перестанет существовать через 24 часа. Уже меньше. Моей задачей было создать людей… Оборотни и вампиры были созданы до меня. У меня получилось, но неудачно. Я хотел повторить эксперимент, и вот чем это кончилось…

Рафаэль перевёл злобный взгляд на Рэми.

‒ Если бы ты не сожгла лабораторию, ничего бы этого не было. Ты что, думаешь, я выбираю свои задачи? Я? Серьёзно так думаешь? Это не ваши игры, господа оборотни и вампиры, вовсе не ваши…

Мужчина вздохнул и замолк.

‒ А, то есть я должна была тихо-мирно ждать, пока вы двое меня препарируете? ‒ Вайс выразительно посмотрела на обоих вампиров. ‒ Вы точно с головами не дружите, ребятки.

Фыркнув, Рэми провела пятернёй по волосам, убирая их с лица.

‒ Ну так и почему ты ещё здесь, ммм? Неужели у "существа" нет больше пробирок? Не пора ли тебе уматывать? ‒ эти вопросы посыпались уже на Рафаэля.

В какой-то момент пришло ещё и раздражение. Женщина не совсем понимала, откуда оно взялось. Может быть, появилось в результате безысходности, которой веяло от всей этой ситуации. Почему-то очень жаль стало Брайса и Руну. А потом ещё и всех остальных. А потом Рэми запретила себе думать об этом. Её вина в том, что произошло, была весьма относительной. Да и вообще всё это не имело значение, если сделать больше ничего нельзя.

Рафаэль оскалился на слова Рэми.

‒ Да потому что мне жаль вас. Жаль вас всех. Я постараюсь что-нибудь исправить… Ты вообще не должно было оказаться в лаборатории живой.

А вот слова о жалости Рэми очень удивили. Всё это время вампир делал вид, что ему вообще всё равно. Хотя, может это только ей так показалось. При упоминании о том, что рысь должна была оказаться в лаборатории уже мёртвой, женщина только лишь закатила глаза, окончательно убеждаясь в том, что это существо, стоящее перед ней, неисправимо. Видимо, жаль ему было не всех, а только через одного. Ей богу, странное существо.

Впрочем, долго размышлять о его характере Вайс не позволили.

‒ И что мы должны делать? Ты же не просто так нас сюда привел? ‒ вампирша фыркнула. ‒ Не наши игры…а чьи тогда?

‒ Что же до твоего вопроса, Миднайт… — вампир ухмыльнулся, глядя куда-то в сторону, за спины девушек.

‒ Вон. Тот, кто умнее, чем я. Это были его игры… мой учитель, ‒ Рафаэль последнее проговорил едва слышно. А потом и вовсе опустил голову, сцепляя пальцы с длинными когтями в замок.

Когда же Рэми и сероглазая вампирша обернулись, то увидели явно обозлённого вихрастого мальчишку, черноволосого, с большими внимательными глазами, одетого в какие-то обноски. Рядом с ним, озираясь, шла молодая женщина в чёрном, периодически пытаясь вырвать руку из пальцев парня.

‒ Отпусти, я всё поняла, ‒ процедила Майрико. ‒ Кто это? Где мы? Что за стена? Сначала ты мне говоришь, что нас создали, потом ведёшь в лабораторию и показываешь, что всё сожжено, а теперь приводишь к какой-то стене?!…

‒ Рейн, я, право, не знал, что всё так получится… ‒ делая шаг вперёд к мальчишке, бормотнул вампир. ‒ У меня же получилось, они просто сбежали…

‒ Мразь!!… ‒ вдруг выкрикнула Майрико, забыв, что вообще-то владеет магией, и просто ударив Рафаэля по лицу. Того шатнуло. ‒ Так это ты во всём виноват? Ты? А это что ‒ тоже твои эксперименты?…

Кажется, она уже поняла, что перед ней ‒ тот самый предмет разговора, что был у них с мальчишкой.

‒ Глупая женщина, ‒ огрызнулся Рафаэль, взмахивая рукой в сторону некромантки. Ту просто сбило с ног.

‒ Не трогай ее, ‒ внятно, по слогам, выделяя каждый, произнес тот, кого называли Рейном, ‒ ты и так уже натрогался, щенок, ‒ удивительно, но ярость Бога больше не выражалась ни голосом, ни его видом, исключая пожалуй глаза, которые превратились в провалы Тьмы. В остальном, говорил он равно, без каких либо эмоций. А стоило ему предупредить вампира, чтобы тот не смел даже прикасаться к некромантке, как юноша утратил к нерадивому ученику какое либо внимание. По крайней мере, так казалось.

‒ Это, ‒ кивнул Бог на стенку, подходя и преувеличено театрально пару раз стуча костяшками пальцев о стекло, давая всем возможность услышать глухой звук, ‒ Край мира. Здесь все заканчивается. Все, что вы знаете как ваша земля. Дальше ‒ ничего нет. А если ничего не сделать, то вскоре ничего не будет и тут. Уйти могу только я. Удачно, что здесь собраны все, кто косвенно или прямо имеет отношение к катастрофе. Поджигатель, идиот, его подруга, по всей видимости, некромант, узнавший тайну, ‒ перечислил Бог, для наглядности загибая пальцы, для того чтобы потом взмахнуть рукой, раскидав всех воздушным потоком, ‒ что вы готовы сказать мне?

Рэми лишь молча слушала мальчишку, ничего не говоря, пока в какой-то неожиданный момент её не отбросило назад, в очередной раз приложив спиной и головой о землю, которая была всяко лучше каменных стен и кулаков Брайса, но, тем не менее, не так уж и приятна. Слегка поморщившись, темноволосая приподнялась, усаживаясь и потирая затылок. Вставать не стала ‒ какой смысл? Если опять "приложат", возможно, будет не так больно. А то кто их знает, этих творцов? Вдруг они на самом деле нервные?

‒ А что сказать? Если я могу чем помочь, то помогу, ‒ просто ответила Рэми.

Признавать свою вину она не собиралась, даже перед творцом, но у неё здесь была стая, о которой она должна заботиться, и ради стаи она была готова на многое. Тем более, что мальчишка сказал "если ничего не сделать", а это значило, что сделать что-то всё же можно.