Майрико, которую сначала просто швырнули на землю, а затем ещё и неслабо припечатало к стеклянной стене, кажется, просто потеряла сознание, неловко завалившись набок чёрной скрутившейся пантерой.

Снова пафосный стук по "краю мира", от которого Ли немного передернуло. Уже наслушалась этого стука.

"Идиот, его подруга…" Ну спасибо за емкое определение. Подумать о своем поведении рыжеволосая не успела ‒ сшибло воздушным потоком с ног. Край мира снова противно задребезжал, столкнувшись с головой вампирши. Вставать не стала ‒ на всякий случай.

‒ Мне особо нечего сказать. Скажу только, что пойду куда угодно, чтобы этот мир…эээ…восстановить.

Рейн был не просто разозлён. Рейн был мало не в бешенстве. Рафаэль не успел закрыться ‒ он никогда не успевал реагировать со скоростью своего учителя, ‒ и рухнул наземь, пребольно ударившись затылком. Вскочил, пошатнувшись:

‒ Я тоже уйду. И заберу с собой Ли, понял меня? ‒ да, он накосячил, но вот так просто сдаваться не собирался. ‒ Что тебе говорить. Это твоя задумка. Твоя идея. Лишь моя реализация. И если я не сдал диплом ‒ хорошо, не сдал, но с этим миром хоть что-нибудь сделай. Сохрани. Её сохрани, умоляю, ‒ тёмные глаза вампира смотрели на мальчишку почти отчаянно. Говорил он явно о своей помощнице. ‒ Ты же мне не помогал. Ты же сказал, чтобы всё сам. Да, это была моя идея насчёт превращения оборотней в людей, но ты же не сказал ни слова! Мог бы остановить!…

‒ Ты уйдешь? А разрешил кто? ‒ Бог был, видимо, спокоен и даже дал ученику договорить до конца, ‒ если отсюда кто-то уйдет, то это буду только я. И если ты думаешь, что отделаешься лишь проваленным дипломом, то ты, снова же, ошибаешься. Уроки нужно учить. Кровь, боль и отчаяние, как оказывается, справляются куда лучше, чем похвала. Я не вмешивался, потому что не сразу понял, что ты задумал. А когда понял ‒ было уже поздно. Что же, это моя ошибка, ‒ безразлично пожал плечами Рейн. Даже такое его признание не давало бы никому права повторить то, что сказал Бог с обвинением в его сторону. Сильные могут сказать, что ошиблись, но не потерпят, если это повторят им в лицо.

‒ Умоляешь? ‒ сощурился творец в теле мальчика, он подошел к своему ученику и поднял руку, словно собирался взять вампира за шкирку, но передумал и просто ткнул ему пальцем в грудь, ‒ о, поверь, это еще не "умоляешь". А впрочем… Я могу забрать тебя. Но она барьер не пройдет, ‒ вдруг передумал Бог, ‒ и я сделаю все возможное, чтобы ее лицо в тот миг, когда этот мир исчезнет в огне, ты увидел. И запомнил навсегда. Как идея?

Вайс сочла за благо просто тихонько посидеть в сторонке, пока "учитель" отчитывал своего "ученика". Для непосвященных, и даже для неё, уже знающей кое-какие невероятные мелочи, это выглядело забавно. Мальчишка, со всей серьёзностью отчитывающий взрослого мужчину.

Немного понаблюдав за сценой, женщина всё же поднялась на ноги. Вмешиваться в разговор, конечно, не хотелось, но она решила всё же рискнуть.

‒ Прошу прощения, но, может, мы все получим, что заслужили по окончании дела? Мне казалось, что времени не так уж и много. Если, конечно, мы собираемся исправлять ситуацию.

Хотя, их творец был, похоже, настолько зол, что мог попросту бросить их здесь в назидание им самим и, может, кому-то ещё, вроде Рафаэля.

‒ Ну а если нет, то я бы хотела провести оставшееся мне время как-нибудь иначе, чем слушая чьи-то споры.

Ну вот и всё. Теперь ей либо опять достанется по битой головушке, либо они, наконец, сдвинутся с места. В любом случае, терять было больше нечего. Кроме жизни, конечно. Но та и так была на волоске.

В голове позванивало отголосками потревоженного стекла. Да, сильно ударилась. Теперь Миднайт хоть смогла представить на собственной шкуре, что будет, если разозлить Рейна. Хотя, могло быть и хуже.

‒ Хватит! ‒ Ли вскочила с земли, запуская между Рейном и Рафаэлем змеящуюся огненную ленту. ‒ Ссоритесь как старые супруги. Надоело!

Ли была недовольна упрямством мальчишки. И заодно его "вердиктом" по поводу нее, оборотницы и женщины, что пришла сюда с самим Рейном.

‒ Мы тут хотим сохранить то, что смог сотворить Рафаэль, а ты кидаешь все псу под хвост. ‒ обратилась она к Богу, яростно сверкая глазами. ‒ Какой ты после этого Бог, если не заботишься о созданиях своих?

Вампир ответить не успел. Хотя очень хотелось выкрикнуть, что нет, он не согласен с такой "идеей", что останется с Ли, где бы та ни оказалась, и ему плевать, что с ним сделает Бог, главное, чтобы Ли была в порядке, да и весь мир — ему жаль, что так вышло, но чёрт!… Неужели нельзя ничего сделать? Он готов пожертвовать жизнью, если нужно. Но не успел. Ли запустила огненную волну ‒ и пришлось отскочить. Огня он боялся. Рэми говорила дело, надо уже что-то делать. Ли взбесилась, но оно и неудивительно…

Вот и вампиршу из себя вывели… Эта мысль промелькнула где-то на заднем плане и пропала. Рэми только инстинктивно поспешила отойти чуть дальше от огня, который по первому желанию девчонки ринулся защищать её саму и Рафаэля от создателя. Поступок, в общем-то, бесполезный, но о чём-то да говорит. Да и вампир тоже начал проявлять какие-то эмоции по отношению к девушке. В определённый момент Вайс даже настолько прониклась, что представила, как предлагает свою жизнь, вместо жизни Рафаэля. Но это были только мысли. Глупые, к тому же.

‒ Не спорь, Ли, ‒ тихо проговорил Раф, ‒ Лучше не спорь.

Он отшагнул, обнял вампиршу и прижал к себе. Ага, вот какой ты на самом деле. Кажется, это уже походило на некое признание…в любви.

Кажется, до него начало медленно доходить, что задумал Рейн. Дать ему осознать всю тяжесть собственной ошибки. Жестоко. Но действенно. Да. А потом что-то дрогнуло ‒ и небо над головой медленно поползло в сторону, чтобы просто исчезнуть, будто и не было никогда. Пустота. Кажется, гибель мира не собиралась быть такой уж огненной… Просто исчезнет всё, и об этом мире забудут.

‒ Маленькая девочка решила показать зубки, ‒ впервые с начала разговора на лице Рейна появилась какая-то тень эмоций, хотя и выраженная в ухмылке, он открыто издевался, ‒ и рассчитывала, что все согласятся с ней, похлопают по щеке и скажут "Спасибо, что напомнила мне о моей совести и долге" и бросятся исправлять проблемы, ‒ тут Создатель и правда подошел к девушке и, привстав на корточках, похлопал по щеке. Развязно и нарочито хамски, затем растягивая слова, продолжил, ‒ но маленькие девочки, что вмешиваются во взрослые игры, должны помнить ‒ всему есть своя цена.

Ли сузила налившиеся от ярости кроваво-красные глаза и в упор посмотрела на Демиурга, молча выдерживая издевательство. Миднайт только сжала кулаки, пытаясь сдержаться и не набить эту хамскую божественную морду своими же руками.

‒ Я спасу этот мир, ‒ блеснул глазами Бог, ‒ не потому, что мне вас жалко, а потому, что я потратил слишком много сил на его создание. Ваше спасение…

Тут мальчик и вовсе отвернулся и начал ходить туда-сюда, не замечая ни разрастающейся подобно черному цветку пустоты в небе, ни лежащей без сознания некромантки, ни своего ученика. Он ходил и что-то сосредоточено подсчитывал, бормоча себе под нос, пока вдруг не дернулся, словно налетев на невидимую стену. И медленно обернулся к присутствующим.

‒ Да, я спасу этот мир. Однако, плата будет соответствующей. Не потому, что мне так хочется вашей боли, увольте, ‒ отмахнулся, словно от невидимого комара детской ладонью и продолжил, ‒ а потому что иначе не выйдет. Я создам новую матрицу, куда перенесу всю информацию. Эгрегор, ‒ тут Бог вставил слово, явно понятное ему одному, ‒ каждого живого существа и мира в целом будет идентичен. Да, идентичен, ‒ повторил эхом свои же слова Демиург и резко развернулся, так что волосы хлестнули по лицу, а полы грязного и рваного одеяния покачнулись, ‒ но мне нужна сила. Да, сила… Иначе все может выйти из-под контроля… ‒ Рейн вновь смерил ученика презрительным взглядом, прищурился.