Закончив с первой частью порученного Рафаэлем дела, Миднайт не спешила переходить к другой части задания, касающейся осмотра и разделки рыси. Она вернулась к контейнеру и вновь начала всматриваться в… «человека». Если людей создает Рафаэль из оборотней, то, как же появились вампиры? Результат модификаций или нечто другое?

Ответов у юной лаборантки не было. И, наверное, вряд ли будут. Посвящать в детали разработок ‒ это не было прерогативой Рафаэля. Скорее, Ли найдет себе гораздо больше вопросов, чем ответы на них. И главными все же оставались вопросы: что такое «№ 7», зачем он на самом деле нужен и что делает Рафаэль с оборотнями?

Миднайт взглянула на часы. Вздохнула, потерла виски, стараясь успокоиться и не паниковать раньше времени. Если она хотела успеть на «ужин», то Ли следовало поторопиться. Нужно было закончить последние измерения мертвой рыси, что сейчас лежала в соседнем зале, убраться в лаборатории и сдать все ключи на вахту. То есть, Рафаэлю. И отчитаться заодно о результатах.

Сделав мысленное планирование сегодняшего дня, вампирша убрала все ненужное на места и поспешила в зал с рысью, прихватив собой только журнал, ручку, секундомер и рулетку.

‒ Пожалуй, есть я ее не буду. ‒ задумчиво произнесла Ли, обходя вокруг тушки. Девушка положила на стол секундомер и журнал, а сама начала измерять рысь. Сначала длину, затем рост в холке.

‒ Судя по всему, это женская особь. Небольшая, хрупкая. ‒ разговаривала сама с собой Миднайт, не забывая записывать результаты своих измерений. ‒ Из стаи рысей.

Вампирша знала, что в их окрестностях водятся не только оборотни-волки. Также были рыси, дикие кошки, медведи, волки. И они все, наверняка, представляли ходячий и обращающийся интерес для Рафаэля. Если он с мертвыми оборотнями такое творит, то, что будет, если ему попадется живой экземпляр…Ли предпочла не знать об этом и поспешила вернуться к работе.

Исчерпав все физиологические измерения, Миднайт решила вскрыть оборотницу. Со стола были взяты хирургические инструменты в специальном лоточке, среди которых обнаружился обработанный скальпель, зажимы, игла с шелковыми нитями, впитывающие губки, а сама вампирша с удовольствием нацепила поверх белоснежного халатика хирургический фартук, нарукавники и перчатки. Теперь можно был приступать к вскрытию.

Скальпель прочертил длинную линию вдоль тела посередине брюха. Ли уже далеко не в первый раз делала вскрытие, но каждый раз морщилась от вида крови. Вернее, от запаха. Не удержавшись, вампирша окунула пальцы в остатки крови и облизнула их.

Фэ! Гадость какая! Густая, почти свернувшаяся кровь была с привкусом горькой полыни. Тьфу, лучше бы не пробовала. Смесь «номера семь» и нитрата серебра делало кровь абсолютно непригодной к дальнейшему использованию. Придется-таки выпрашивать пакетик крови у кого-нибудь.

Провозившись еще с час или даже полтора за рассматриванием внутренностей оборотницы, Ли пришла к выводу, что особо интересного она сегодня больше не найдет. Поэтому со вскрытием пора было заканчивать. Зашила, положила тяжеленную тушу рыси в одну из ячеек холодильного оборудования, убралась в лаборатории, поставила использованные инструменты обрабатываться в растворе. Вроде бы и все. Осталось только зафиксировать результаты ‒ стандартная процедура.

Сделав запись, Миднайт заметила под ногами тот самый лист пергамента, который прочитала, пока Рафаэля не было в зале. Может, и сейчас удастся что-то нарыть? Ли начала перебирать журналы и листы на столе, надеясь найти что-то интересное. Возможно, даже секретные разработки этого самого «№ 7».

Среди документов и листов Ли ничего обнаружить не удалось. Зато когда один из журнальчиков с записями серии разработок как раз препарата "№ 7" спланировал на пол, и лаборантка наклонилась его поднять, то Миднайт обнаружила, что одна плитка на полу чуть по-другому лежала. И была немного приподнята.

Вампирша присмотрелась к плиткам на полу. Неужели секретный тайник? И что может быть романтичнее ‒ наткнуться в лаборатории безумного учёного на его тайник? В нём, возможно, какие-то артефакты, или что-то ещё, тайные зелья, секретные растворы…

Она и сама в далеком-далеком детстве пользовалась таким приспособлением. Только раньше это были деревянные полы шалаша с углублением внутри, да и прятала юная Миднайт там всякие безделушки и признания в любви.

Ли убрала непослушную рыжую прядь волос за ухо и, положив упавший журнал на стол, наклонилась, проводя пальцем по подозрительной плитке. Любопытство терзало вампиршу все больше и больше. Неужели сейчас она узнает о секретах Рафаэля?

Долго не думая, Ли подцепила коготком плитку и сдвинула ее сначала чуть в сторону, а затем вверх. К счастью, плитка довольно легко поддалась перемещению.

Плитка с натужным скрежетом сдвинулась в указанном направлении, к сожалению, оцарапав обломавшимися краями несколько соседних плиток. Под ней действительно оказался тайник. Вот только никаких зелий или хотя бы артефактов-амулетов в нём не было.

Всего лишь листы, похожие на тот, что нашла Миднайт на столе под журналом. Отсыревшие от времени, разорванные, слипшиеся листы пергамента.

Ли аккуратно подняла в воздух потрепанные временем и прочими событиями листы пергамента (чтобы еще больше их не порвать, вампирша решила воспользоваться магией). Миднайт понимала, что полностью прочесть их не удаться, но…мало ли…повезет разнюхать что-то подробнее об экспериментах Рафаэля. От этого гениального безумца можно было ожидать всего, что угодно. Может, именно этим Рафаэль нравился Ли…в чисто научном смысле. Да и не только в научном. Его жажда открытий поражала, заставляя юную лаборантку слепо доверять безумному ученому.

Складывалось впечатление, что листы были специально разорваны. Это всё очень напоминало чей-то дневник, хотя бы по нескольким сохранившимся первым строчкам.

"Меня зовут Рамина. Сегодня меня пригласил работать к себе в лабораторию сам Рафаэль. Я, пожалуй, буду записывать…"

А у дневника должна быть обложка. Но её не было. Стало быть, разорвано было специально. Несколько страниц были вообще нечитаемы. Ли умудрилась прочитать описание эксперимента, очень похожего на тот, что видела в другом зале: оборотня превращали в человека. Девушка писала о том, что получилось не сразу, и что он пообещал ей изменить мир (тут Ли нахмурилась, понимая, что она сейчас словно про себя читала). Ещё удалось прочитать о том, что удачных экспериментов всё больше и больше. И что Рамина боится оборотней. Рафаэль безумец, раз взял за подопытный материал живых существ. Но у него же получилось! А потом началось что-то непонятное.

"Я не знаю, что делать. Мы не хотели вражды с оборотнями. Нам просто не хватало еды."

"Мы хотели сделать себе независимый источник питания".

"Нужно довести эксперимент до конца. Дать им разум. Только оборотни не должны знать, что мы их модифицировали. Пусть лучше думают, что погибли. Они попытаются отомстить за своих погибших."

Дальше снова было нечитаемо.

И несколько последних строк:

"Они сбежали. Все. Рафаэль повелел догнать и вернуть. Люди ‒ так они называют себя, попрятались кто куда, оказались куда умнее, чем мы ожидали. Откуда оборотни узнали о них? Пишу, а внизу крики… Рафаэль отсылает своих людей на поимку его же подопытных… половину уже перегрызли оборотни."

"Они теперь охотятся на нас. Рафаэль, ты этого хотел?…"

"Меня убили".

По мере того, как она скользила по строчкам все ниже и ниже, на лице Ли сменился не один десяток эмоций. Под конец она уже буквально сидела на полу с расширившимися от крайнего удивления глазами.

Прочитанное напоминало Ли о том, что она сама сейчас находится в таком же положении. Юная лаборантка, работающая в лаборатории безумного ученого и влюбившаяся в него. Те же эксперименты с оборотнями. Те же обещания изменить мир. И абсолютно та же история с оборотнями. Вот только…стоила ли она таких жертв?